Ольга Строгова - Дневник грешницы

Ирина Львовна помотала головой. Карл посмотрел на нее вопросительно.

– Да я это… Удивил ты меня, специалист по древнегерманской истории! И откуда только ты все знаешь?

– Ну, не все, – скромно возразил Карл, – но вообще-то я специалист широкого исторического профиля…

Ирина Львовна закатила глаза и вздохнула.

– Расскажи, – попросила она, уцепив его за локоть и увлекая к стоявшему в углу гостиной уютному диванчику, – про Наполеона и Екатерину Павловну! Что у них там было? Ну, пожалуйста, все равно ведь ждем!

– Расскажу, – согласился Карл и сел на диванчик. Ирина Львовна моментально устроилась рядом.

– Собственно, ничего у Наполеона с Екатериной Павловной не было, – начал Карл. – И в этом одна из причин его сильной неприязни к русскому царствующему дому в целом и к сестре императора в частности.

Наполеон не привык получать отказы, в особенности от женщин. И если он чего-то желал, но не мог получить, его желание возрастало многократно.

Ирина Львовна глубокомысленно кивнула. В этом она понимала Наполеона как никто другой.

– Все началось в 1809 году, когда Наполеон окончательно охладел к своей стареющей супруге Жозефине (она была старше императора на шесть лет) и начал искать себе другую партию. Наполеон был тогда на вершине славы, и будущая невеста должна была быть достойна будущего повелителя мира. Оглянувшись по сторонам и посовещавшись со своим верным Талейраном, он остановил свой выбор на младшей сестре императора Александра Екатерине Павловне – особе неординарной во всех отношениях.

Екатерина Павловна была, разумеется, молода, хороша собой… к тому же еще и умна, блестяще образованна и обладала сильным незаурядным характером.

«Смесь Петра Великого с Екатериной II» – так говорили про нее при русском дворе.

И не зря.

«Я скорее пойду замуж за последнего русского истопника, чем за этого корсиканца!» – заявила Екатерина в ответ на предложение Наполеона Бонапарта.

Император Александр I, любивший Екатерину, с восторгом поддержал ее решение.

Однако обиженный Наполеон представлял собой реальную угрозу, великую княжну следовало обезопасить. То есть – поскорее выдать замуж за кого-нибудь, находящегося в России, желательно поближе к царскому двору.

Так император Александр и поступил. Всего через восемь дней по возвращении из Эрфурта, где он, кстати сказать, мирно обсуждал с французами разные коммерческие вопросы, царь объявил о помолвке любимой сестры – не с истопником, разумеется, а с немецким принцем Георгом Ольденбургским.

Помимо иных причин, Александр выбрал принца Георга потому, что тот был начисто лишен какой бы то ни было привлекательности. Коленкур, посланник Франции в России, писал в те дни Наполеону: «Принц безобразен, жалок, весь в прыщах, с трудом изъясняется».

Это ничтожество никак не могло занять ум и сердце Екатерины, и уж тем более вытеснить оттуда светлый облик венценосного брата.

В апреле 1809 года брак Екатерины и Георга был окончательно оформлен.

Оскорбленный Наполеон вынужден был перенести свои ухаживания к венскому двору и довольствоваться браком с Марией-Луизой, племянницей казненной французской королевы Марии-Антуанетты.

Но, несмотря на то что этот брак, по общему мнению, оказался удачным и у Франции наконец появился наследник престола, Наполеон не забыл ни прекрасную русскую гордячку, ни свою обиду на весь дом Романовых.

– Так вот, значит, из-за чего Наполеон напал на Россию, – в искреннем изумлении округлила глаза Ирина Львовна, – из-за отвергнутой любви?

– Гм, не совсем, – возразил Карл, – скорее, из-за ущемленного самолюбия. Это была всего одна из причин, но для Наполеона достаточно веская.

В декабре 1810 года, следуя своему правилу «уметь ощипать курицу прежде, чем она успеет закудахтать», Наполеон вторгся в Германию. В числе прочих мелких германских государств он захватил герцогство Ольденбургское, владение свекра Екатерины Павловны, герцога Петра. Этим он напрямую нарушил статью 12 Тильзитского договора, которая фиксировала суверенитет герцогства.

Александр I заявил официальный протест и даже наотрез отказался принять выгодную территориальную компенсацию для семьи герцогов Ольденбургских, которую предложил Наполеон. Именно с этого момента отношения между Россией и Францией стали неуклонно близиться к полному разрыву. Сначала разразился конфликт вокруг нового русского таможенного тарифа, который прямо ударил по интересам Франции как континентальной державы. Потом камнем раздора стала Польша, которой якобы угрожало русское вторжение.

Окончательный кризис наступил в два часа ночи 24 июня 1812 года, когда французские войска начали переход через Неман.

А уже 14 сентября 1812 года армия Наполеона вступила в Москву.

– Поразительно! – воскликнула Ирина Львовна. – А где же в это время была Екатерина Павловна со своим прыщавым муженьком?

– В Ярославле, – отвечал Карл.

Передовые кавалерийские разъезды Наполеона рыскали по Ярославской дороге всего в одном-двух днях пути. Казалось, нападение на Ярославль может случиться в любой момент.

Ярославские обыватели взяли со своего генерал-губернатора принца Георга письменную клятву в том, что ни он сам, ни его жена Екатерина Павловна ни при каких обстоятельствах не покинут город. Георгу, трепещущему от мысли о грозной мести завоевателя Европы, оставалось только молиться. Что он и делал – в то время как его жена энергично занималась эвакуацией детей, документов и материальных ценностей, на собственные средства формировала народное ополчение и писала брату-императору гневные письма, используя выражения, которые Александр не простил бы никогда и никому, кроме любимой сестры.

В отличие от всего окружения царя, которое, за редким исключением, после занятия Наполеоном Москвы требовало мира, Екатерина была непреклонна и настаивала на продолжении Отечественной войны. И именно ее мнение оказалось для Александра определяющим.

Пока Наполеон тщетно ждал в Москве предложений о мире, силы его таяли; силы же русских день ото дня росли.

К середине октября Наполеон приказал стянуть все французские корпуса к Москве. Он все еще мечтал о решительном демарше в сторону Ярославля, но его маршалы воспротивились этому. Осторожная попытка продвинуться в ярославском направлении привела к встрече с народным ополчением, в результате чего французы потеряли около тысячи человек убитыми и ранеными – потеря, с наполеоновской точки зрения, незначительная, но при сложившихся обстоятельствах весьма и весьма неприятная. Наполеону пришлось отказаться от своих намерений.

19 октября он начал отступление из Москвы.