Луанн Райс - Песчаные замки
В те ночи, когда ее посещали видения, она узнавала в них стоявшего мужчину — святого, которого призывала или вызывала, рыжеволосого ангела, того, кто присматривал за ней в отсутствие отца. Предположила, что если побежать быстрей, прыгнуть свысока, поверить до конца, он выйдет из укрытия, сияя любовью, расправит крылья, унесет ее в безопасное место — сегодня. Если это случится здесь, на берегу, может быть, им удастся повернуть время вспять: того, что случилось в Ирландии, не случится, семья вновь будет вместе.
Слыша удары волн о камни, Агнес ускорила разбег до предела и прыгнула со стены над накатывающимися на берег волнами. Вода показалась холодной, она вошла в нее вниз головой и вдруг почувствовала сильный удар. Голова закружилась, в глазах потемнело. Агнес дотронулась до лба и поняла — кровь. Ею овладел страх, и она закричала:
— Помогите, помогите!..
Не желая отказываться от мечты, от видения, откинула мокрые волосы, прижала кулак к ране над глазом, чувствуя, как волны лижут тело.
Прилив был высоким, волнение сильным. Вода не просто плескалась, а тянула, увлекала ее. С ней смешивалась кровь, чувствовался только вкус соли, хотелось лишь уйти в море. Она слишком ослабла, чтобы сопротивляться, плыть против течения, что-нибудь делать. Оставалось только покориться.
Неожиданно послышался плеск. Агнес почувствовала, как кто-то схватил ее. Она ощущала прикосновение рук, слышала голос, казавшийся знакомым, но не могла понять ни слова — слишком замерзла и обессилела. А знакомый голос обращался к ней:
— Агнес, детка… держись, не сдавайся, теперь я с тобой.
Она взглянула в небо. С залива дунул ветер, схватил ее под лопатки и поднял. Она задохнулась, чувствуя на щеках дуновение. Руки обхватили ее, поднимая все выше и выше. На ветру ночная рубашка хлопала по лодыжкам. Она попыталась стереть с глаз кровь, которая уже текла настоящим потоком, но не смогла; просто крепко зажмурилась и тут же потеряла сознание.
Глава 7
Сесилия не могла заснуть. Так бывает всегда, когда Агнес нет дома. Все обычно считают младших сестер бесхитростными, тогда как они самые хитрые. Им приходится бодрствовать до возвращения старших сестер, чтобы мать их не застукала, чтобы все было в полном порядке.
За Реджис она никогда так не беспокоилась. Тут точно известно, чего надо ждать: неприятностей. Все это знали и этого ждали. Такой уж она уродилась — отважной дикаркой. Сесилии и Агнес крупно повезло со старшей сестрой — Реджис не только развлекалась сама, но не забывала и о них.
Получив водительские права, сразу же принялась обучать их водить машину — главным образом, Агнес, которой в то время стукнуло пятнадцать. А десятилетняя Сесилия сидела на коленях у Реджис, потому что была слишком маленькая и не могла дотянуться до педалей. Колеся по дорогам вокруг Академии, Реджис чувствовала себя Жабой из «Ветра в ивах», с безумной одержимостью мчавшейся в красном автомобиле.
Когда в «Звезде морей» происходило что-нибудь фантастическое, все первым делом подозревали Реджис. Увидев прошлой осенью каминные трубы, увенчанные тыквами, никто практически не сомневался в том, кто лазал по крышам. Три года назад монахини из Канады обнаружили установленную на клумбе в Голубом гроте статую Святого Игнатия, и тетя Берни точно знала, чьих рук это дело.
Сейчас Реджис спит в своей постели в их общей спальне, мирно, спокойно дыша, словно ее нисколько не волнует то, что творится на белом свете. Сесилия громко вздохнула, перевернулась, потрясла спинку кровати, надеясь разбудить сестру, чтобы не решать проблем в одиночестве.
Правда, она не знала, что делать. Не могла выдать Агнес и сообщить даже Реджис, что нынешним летом сестра по ночам — особенно часто на прошлой неделе — покидает спальню. Сесилии это точно известно, ведь она слышала дверной колокольчик и, приоткрыв глаза, видела Агнес, стоявшую у окна, а несколько раз на коленях, рядом с сидевшей на подоконнике Сеслой.
Сесилия замирала, как статуя, вглядываясь сквозь полузакрытые веки. Наблюдала, как сестра смотрит в небо, на звезды, молитвенно сложив руки. Почти слышала биение ее сердца, столь сильное, что вибрация передавалась по воздуху. В первый раз полумесяц светил сквозь деревья, белая кошка выпрыгнула в окно, Агнес выскочила за ней в лунное серебряное сияние.
— Ты где была? — шепнула Сес, жалобно шмыгая носом, когда сестра вернулась.
— Веришь, что бывают рыжеволосые ангелы? — задала Агнес столь дикий вопрос, что Сес показалось, будто это ей снится.
— Чего? — переспросила она.
— Ничего, — улыбнулась Агнес ангельской улыбкой. — Спи.
Во второй раз ночь была очень темная, стволы и ветви деревьев окутывал густой туман, весь мир как бы погрузился в зачарованный сон. Сесилия видела, как Сесла, а за ней Агнес исчезли в тени, и у нее сердце оборвалось. Она мельком заметила, как сестра влезла на стену за домом, пробежала через виноградник, и сообразила, что это за фокус.
Обычно Агнес проделывает его днем — запрыгивает на стену, пробегает поверху вокруг Академии. Решив, что это интересно, Сесилия как-то попробовала повторить. Агнес ее поймала, остановила, крепко схватила за плечи. Сес опешила под ледяным взглядом сестры.
— Можешь бегать по берегу, по винограднику, по болотам, — внушительно проговорила та, — только не по стенам. Подвернешь ногу, свалишься…
Что она там делает по ночам? Зачем бегает в темноте? Звери, живущие на земле, крупные рыбы, плавающие в море, охотятся ночью — достаточно взглянуть на Сеслу. Поэтому она с дрожью представила себе сестру среди диких животных и подумала: «Хорошо бы, чтобы Реджис или мать проснулись, увидели, что ее нет».
Но все крепко спали, так что она, закусив губу, решила проследить за сестрой. Слежка в кампусе не представляет проблемы: лужайки подстрижены, дорожки освещаются. В винограднике хуже — кругом темно, ямы, слышно, как кто-то копошится в лозах, видно, как низко над землей пролетает охотившаяся сова…
Агнес была далеко впереди, шагала быстро и уверенно. Сесилия чувствовала кислый запах винограда, под руки попадались витые лозы, листья касались щек, пока она пробиралась в шпалерах. Вздрогнула, неожиданно ткнувшись лбом в огромную паутину, но не разглядела ее, а лишь почувствовала на лице шелковистые нити.
В дальнем конце виноградника на береговом откосе, потеряв Агнес из виду, замедлила шаг. Никого вокруг не было, сердце заколотилось почти у горла.
— Агнес… — шепнула Сес.
Ответа не было. Только листья шуршали на ветру, да волны бились о берег. Она затаила дыхание, умирая от страха — не за себя, за Агнес.
Спотыкаясь, спустилась с холма, побежала и вдруг увидела, как Агнес прыгает со стены прямо в воду. Хотя днем она это проделывает постоянно, сейчас Сесилия испугалась за сестру.
— Ох, Боже!.. — крикнула она, опасаясь, что в такой темноте Агнес в воде может удариться обо что-нибудь головой.
На бегу она заметила на краю стены фотоаппарат, направленный на берег, с красным мигающим огоньком таймера. Когда подбегала, затвор щелкнул, вспышка осветила небо.
— Агнес, — закричала Сес, — где ты?!
— Что ты тут делаешь? — прозвучал голос: не Агнес, а Реджис, бежавшей за Сеслой и спускавшейся с холма вслед за младшей сестрой.
— А ты что тут делаешь? — спросила она.
— Услышала, как ты вышла — вовремя проснулась. Ночь на дворе, возвращайся домой и ложись, пока мама…
— Я догоняю Агнес, — выпалила Сесилия.
— Это еще что такое? — переспросила Реджис, не совсем проснувшись. — Разве она не спит?
Сес затрясла головой.
— Иисус, Мария, Иосиф… Где она?
Реджис остановилась, вглядываясь в темноту. Сесла шмыгнула с холма к берегу, как-будто на кого-то охотясь.
— Не знаю, — задрожала Сесилия. — Видела, как она бежала по стене… вон ее аппарат…
Реджис дотянулась до камеры, и подумала: «Сесилия в фототехнике не особенно разбирается, но цифровой аппарат Агнес, работающий без пленки, узнала».
— Если нажать на нужную кнопку, увидим последний кадр, предпоследний, и, может быть, узнаем, куда она направилась.
Реджис включила дисплей, на котором высветилось нечто похожее на белую ночную рубашку Агнес в лунном свете над самой водой.
— Стой! — Сесилия схватила ее за руку. — Она в бухту нырнула. Всегда днем туда прыгает… с разбегу, со стены…
Больше ничего объяснять не пришлось. Сестры, держась за руки, помчались по узкой тропинке вниз к берегу, сплошь усеянному выброшенным топляком, искореженным, узловатым, напоминавшим в темноте морских чудовищ. Каменный коттедж на берегу стоял пустой, закрытый, отбрасывая тень на песок. Дрожавшая Сесилия летела вдоль воды, высматривая в волнах Агнес.
— Агнес!.. Агнес, ответь! — кричала Реджис.
— Агнес! — вторила Сес.
