Я принимаю бой - Женя Онегина
Весь мой оптимизм рассеялся, едва мы спустились к морю, и Жданов спросил:
– А где скакалка?
– Так дождь же! – возмутилась я.
– И что, она растает?
Я не нашлась с ответом.
И вскоре убедилась, что ступеньки – это гораздо сложнее прыжков через скакалку.
Глава седьмая
Дни побежали один за другим, бесконечно наращивая темп. Подъем в пять утра. Неторопливые сборы, позволяющие организму проснуться. Встреча со Ждановым, бег, тренировка на пляже в любую погоду, подъем по лестнице. Контрастный душ. Звонок в дверь и совместный завтрак с Артуром. В какой-то момент это показалось нам удачным решением. Поездка в город. Нежное прощание и пожелание хорошего дня на парковке учебного корпуса.
Девчонки, конечно, скоро заметили произошедшие в моей жизни перемены. И Жданова, и его мазду тоже.
– Ксюш, ты замуж собираешься?
– Почему сразу замуж? – опешила я от такого предположения.
– Потому что вы ведете себя как супруги с десятилетним стажем, – засмеялась Настя.
А я вспомнила еженедельную процедуру взвешивания в моей ванной и покраснела. Жданов был тиран. Во всем, что считал сферой своих интересов. И мой вес никак не мог считаться личной проблемой. После продолжительных кровопролитных боев я выиграла право взвешиваться раз в неделю в бассейне. И немедленно сообщать о результате.
Вчера я достигла заветных «шестьдесят четыре», а в ответ услышала скупое:
– Плохо. Очень плохо, Ксю! На носу декабрь! Я не хочу идти на крайние меры.
После университета я бежала к своим мальчикам. За последние недели мы крепко сдружилось. Мих, так же, как и я, страдал под гнетом нестабильного веса. И Макс с Артуром никак не могли решить, делать из него супертяжа или прорываться в тяжелый. В итоге решили остановиться на тяжелом, где был больше выбор противника, но и конкуренция значительно выше.
Мих сгонял вес день и ночь и сейчас достиг ощутимых успехов. По этой причине он постоянно ставился мне в пример. Игорь наращивал темп и умение работы в клинче. В этой тактике Никита не знал равных. Меня работать в клинче не учили. Артур решил, что стойка – мой единственный способ выиграть первый бой. А при захвате сразу переходить в партер. Жданов был настоящий Submission grappling, и делал упор исключительно на ведение боя снизу. Он был прав. Если я упаду на татами, нельзя давать противнику ни малейшего преимущества.
Наличие пирсинга в моем пупке он все же проверил. На заднем сиденье своей мазды, где я уснула по дороге домой. А проснулась в столь любимой моим тренером позиции. Прижатая мускулистым телом к кожаной обивке салона. Он был нежен и настойчив. И осыпал невесомыми поцелуями мое лицо, шею, ключицы. И я отвечала, лаская пальцами коротко стриженный затылок и запустив ладонь в задний карман его джинсов. Словно очнувшись, он вдруг поднялся и сел рядом, глядя на разомлевшую после сна и поцелуев меня. А потом прошептал:
– Это какое-то безумие.
Я не знала, что ответить.
– Ксю, почему все так сложно?
– Давай просто поднимемся в квартиру и сделаем это? – я не узнавала свой голос.
Хриплый. Чужой. И я не могла произнести эти слова. Но произнесла. Он нагнулся к моему лицу и коснулся губ едва заметным поцелуем.
– У тебя уже кто-то был?
Я не знала, что можно так покраснеть.
– Можешь не отвечать, – он улыбнулся, – я и так знаю, что не было. Я не буду этого делать, Ксюш. Пока не буду.
Он помог мне подняться и привести одежду в порядок. Нежно провел рукой по щеке и сказал:
– До завтра. Если бы ты знала, как я жду твоего первого боя!
Начало декабря ознаменовалось двумя событиями: весы показали «шестьдесят два» и началась зачетная сессия.
Первое означало, что теперь мне можно не опасаться взвешивания, что проходит обычно за сутки до боя. Если я, конечно, не начну питаться исключительно блинчиками и картошкой.
Второе – что ночи теперь становились бессонными. Я не могла сбавлять темп тренировок и забросить учебу тоже не могла.
Артур сходил с ума, пытаясь решить этот вопрос. Ребята были более подготовлены к боям, какие-либо трудности с учебой вообще наблюдались только у Никиты, но именно он и не нуждался в усилении тренировочного процесса.
Мих вызвался помочь мне с переводами, что повергло Жданова в самый настоящий шок.
– И как вы себе это представляете? Будете ночь напролет пить литрами кофе, трескать конфеты и печенье и писать тексты??? И наращивать жир на задницах?
Мих, не ожидавший такой реакции, даже попятился, а Макс встал на нашу защиту.
– Жданов, а в чем, собственно, проблема, они будут встречаться после занятий и заниматься в библиотеке. Тренировки, в те дни, когда у Ксюхи нет бассейна, перенесем на полчаса позже. Так она выкроит себе лишний час – полтора на занятия. С ее успеваемостью это вполне достаточно.
Артура просто вынудили согласиться.
За пару недель до Нового года Макс пришел с новостями от организаторов.
Первые бои пройдут двадцать шестого февраля. Это будет обыкновенный турнир, включающий в себя все заявленные поединки, но без главного боя. Три раунда по пять минут. Нашу заявку приняли.
– Новость скорее хорошая, чем плохая, – продолжил Макс, – бои пройдут на татами. Никаких октагонов или клеток.
Признаться, я выдохнула. От мысли, что я могу оказаться в клетке один на один с противником, меня начинало подташнивать. Артур сразу сказал, что такая вероятность крайне мала. Не тот уровень. И никто не будет требовать зрелищ. Ринг, как вариант, был наиболее вероятен. И, в целом, я не имела ничего против, но… Мысль, что под ногами будет привычный холод татами придавала мне уверенности.
Макс, тем временем, продолжал:
– И еще одно. При проведении простых боев среди женщин организаторы настаивают на защите. Шлем с забралом и восьмиунциевые перчатки.
– Шлем? – завопил Артур. – У нас ММА или балет?
Никита заржал. Макс бросил на него хмурый взгляд и продолжил:
– Смотри на это с другой стороны. В амуниции перейти не то, что в партер, – даже в клинч невозможно. И это наше главное преимущество.
– В этом ты прав, – Жданов кивнул, – Ксю, наша основная цель выстоять все три раунда и не проиграть по очкам. Твоя тактика – молниеносные атаки ногами и быстрый отход. С сегодняшнего дня меняем план тренировок и из партера переходим в стойки. Игорь, я надеюсь на тебя!
– А сам?
– Себя я оставлю
