Генри Вуд - Замок Ист-Линн
Когда майор Торн откланялся, а м-р Карлайл собирался вернуться в ту комнату, где оставил сестру, с ним заговорила Джойс.
— Сэр, — начала она, — мисс Карлайл говорит, что в Ист-Линне скоро кое-что изменится.
Эти слова неприятно удивили м-ра Карлайла.
— Мисс Карлайл несколько поторопилась с этим известием, — заметил он, не без некоторого высокомерного неудовольствия в голосе.
— Она сказала это не ради того, чтобы поставить в известность меня, сэр. Она, я полагаю, думала о собственных планах, так как хотела знать, не уйду ли я вместе с ней, или же все-таки останусь в Ист-Линне. Я не могла ответить ей, не переговорив с Вами, сэр.
— Итак? — сказал м-р Карлайл.
— Я дала обещание, сэр, моей… моей покойной хозяйке, что я останусь с ее детьми до тех пор, пока мне это будет позволено. Она просила меня об этом, когда была больна и полагала, что умрет. Поэтому я хотела спросить Вас, сэр, не будете ли Вы, в связи с предстоящими переменами, возражать против моего пребывания здесь.
— Нет, — решительно ответил он. — Я также хотел бы, Джойс, чтобы Вы остались с детьми.
— Спасибо, сэр, — ответила Джойс и с просветленным лицом вышла из комнаты.
Глава 19
МИСТЕР ДИЛЛ НАДЕВАЕТ ВЫШИТУЮ СОРОЧКУ
Итак, наступило ясное июльское утро, которое привело в движение весь Вест-Линн. Вообще-то городок каждое утро приходил в движение, но отнюдь не такое бурное. Люди толпами сходились к церкви Св. Джеда, ибо день, с описания которого мы начали эту главу, был днем свадьбы м-ра Карлайла и Барбары Хэйр.
Мисс Карлайл предпочла сделать из себя что-то вроде мученицы. Она сказала, что не пойдет на пышную свадьбу в большую церковь: они и без нее сумеют связать себя узами брака. Она предложила детям и гувернантке провести день в ее обществе и упорно обращалась с детьми так, словно они тоже были мучениками, вынужденными смириться с появлением новой матери. Мисс Карлайл уже переехала в свой старый дом по соседству с конторой, где и устроилась со своими слугами. Питер смертельно обидел ее, поскольку предпочел остаться в Ист-Линне.
М-р Дилл совершил ужасный проступок в день свадьбы, и ему лишь чудом удалось избежать встряски, подобной той, которую он получил после первого бракосочетания м-ра Карлайла.
Около десяти утра он явился к мисс Карлайл: будучи человеком старой закваски и старомодных взглядов на жизнь, он полагал, что зайти и поздравить ее в такой знаменательный день будет признаком хорошего тона.
Мисс Карлайл восседала, сложив руки, в своей гостиной. Нечасто можно было застать ее бездействующей, как в этот день. Она взглянула на м-ра Дилла и, прежде чем он успел сказать хоть слово, заявила:
— Что, скажите на милость, с Вами случилось? Вы расфуфырены, как юный денди.
— Я иду на бракосочетание, мисс Корнелия. Разве Вы не знаете? Миссис Хэйр любезно пригласила меня на завтрак, а мистер Арчибальд настаивает на том, чтобы я был в церкви. Я не слишком нарядный?
Бедняга Дилл подразумевал белый жилет с золотыми пуговицами и вышитую сорочку. Мисс Корни с готовностью обрушила на эти несчастные предметы туалета свой гнев вперемешку с сарказмом.
— Нарядный! — повторила она. — Я даже не знаю, как это назвать. Я бы ни за какие коврижки так не вырядилась. Все оборванцы, шатающиеся на улице, пойдут за Вами следом, приняв за жениха. Подумать только: человеку Ваших лет одеться в вышитую сорочку! Я бы уж тогда украсила розетками фалды Вашего сюртука.
— Но мой сюртук совершенно непритязательный, мисс Корнелия, — робко возразил он.
— Непритязательный! А Вы чего хотели? — едко ответила мисс Корни. — Вы желаете, чтобы на нем была вышита гирлянда из золотых листьев и пурпурных цветов, а также вшит воротник на лебяжьем пуху? Это как раз подошло бы к Вашей сорочке и жакету. А я могла бы заказать платье из тарлатана[19], украшенное душистым горошком, и в таком виде прошествовать через весь город.
— Ну, все люди любят приодеться понаряднее на свадьбу, мисс Корнелия. Гости тем самым как бы оказывают уважение хозяевам.
— А я и не говорю, что нужно идти на свадьбу в холстине. Но надо же иметь чувство меры! Вы помните, сколько Вам лет?
— Мне исполнилось шестьдесят, мисс Корни.
— Вот именно. И Вы считаете приличным для пожилого человека, шестидесяти лет от роду, быть таким расфуфыренным? На мой взгляд, это непозволительно. Да Вы станете посмешищем для всего прихода! Смотрите, чтобы мальчишки не привязали к Вам жестянку!
М-р Дилл решил сменить тему разговора. Сам он полагал, что отнюдь не переборщил с мерой нарядности, и приход вовсе не подвергнет его осмеянию; тем не менее, чрезвычайно уважая суждения мисс Корни, наш герой почувствовал некоторое беспокойство. Входя в комнату, он держал свои белые перчатки в руках, но теперь незаметно сунул их в карман, чтобы они, упаси Господи, также не вызвали неудовольствия хозяйки. Итак, он перешел к делу.
— Я пришел для того, чтобы поздравить Вас в этот знаменательный день, мисс Корнелия. Надеюсь, мистер Арчибальд, его жена и Вы, мэм…
— Вот оно что! Можете не продолжать, — яростно перебила его мисс Корни. — Сегодня мне больше пригодились бы соболезнования. По мне — так уж лучше бы Арчибальд отправлялся на виселицу!
— Мисс Корни!
— Да-да! И нечего на меня смотреть так, будто я Вас душу. Чего ради, спрашивается, снова лезть в оковы брака? Как будто ему недостаточно было первой жены! Я всегда говорила: Арчибальд слаб головой.
Старина Дилл прекрасно знал, что м-р Карлайл вовсе не «слаб головой», но он решил, что не стоит говорить это в присутствии мисс Корни, особенно при ее теперешнем расположении духа.
— Насколько мне известно, мэм, женитьба — это благое, равно как и почетное, состояние, и я уверен, что мистер Арчибальд…
— Да уж: весьма благое и почетное! — саркастически вскричала мисс Карлайл. — Именно таким был его предыдущий брак, верно?
— Что было, то прошло, мисс Корни, и не стоит вспоминать об этом. У него было несколько счастливых лет, прежде чем случилась эта беда. Надеюсь, его вознаградит за прошлые страдания его новая жена: девушки красивее и добрее мисс Барбары не сыскать, и я всем сердцем рад, что он женится на ней.
— Так уж и не сыскать! — отрывисто сказала мисс Карлайл.
— Да, мэм, именно так. Если бы я был молод и хотел жениться, я тоже обратил бы свой взор на мисс Барбару. Не то чтобы она вышла за меня: я не это имел в виду, мисс Корни.
— Да уж надеюсь, — язвительно ответствовала мисс Корни. — Она ленивая, дерзкая, тщеславная вертихвостка, которую интересует только собственное кукольное личико, да еще Арчибальд.
— Ах, мэм, пусть это Вас не тревожит: хорошенькие молодые девушки знают о своей красоте, и с их тщеславием приходится мириться. Я знаю, что она будет ему хорошей, любящей женой; это у нее в характере, и она не поступит с ним так, как… та другая, бедняжка.
— Если бы я боялась, что она опозорит его, как та другая, то сей же час направилась бы в церковь и не дала бы им обвенчаться; а если и это не помогло бы, то я… я… задушила бы ее! — взвизгнула мисс Карлайл. — Нет, Вы только посмотрите, какая наглость!
Последняя фраза, произнесенная уже другим тоном, относилась к кому-то из прохожих. Мисс Карлайл вскочила со стула и подошла к окну. М-р Дилл тоже увидел зрелище, столь возмутившее нашу героиню.
В веселеньком летнем платье, красивом и блестящем, маленькой кокетливой шляпке с розовой отделкой, затенив лицо одним из тех трудно поддающихся описанию аксессуаров, который сейчас называют вуалью, из белой крапчатой сеточки, отделанной розовым рюшем, мимо проплыла Эфи Хэллиджон, самодовольная, глупенькая и хорошенькая, как всегда. Встретившись глазами с мистером Диллом, она отвесила ему веселый и грациозный поклон. Вежливый старый джентльмен ответил тем же, за что последовала немедленная кара от мисс Корни.
— Что это на Вас нашло?
— Ну, она поклонилась мне. Вы же видели.
— Да, я видела ее, эту бесстыдницу. И она видела меня, однако адресовалась к Вам. И Вы поклонились ей в ответ, в моем присутствии, вместо того, чтобы погрозить кулаком и осуждающе нахмуриться. Да Вам самому надо задать хорошенько!
— Но, мисс Корни, кто прошлое помянет — тому глаз вон, — взмолился бедняга. — Она была ветреной и глупой, это верно; однако теперь, когда выяснилось, что она не сбежала с Ричардом Хэйром, в чем ее подозревали, и ведет приличную жизнь, отчего же игнорировать Эфи?
— Даже если бы здесь стоял дьявол собственной персоной, с рогами и хвостом, у Вас и для него нашлось бы оправдание! — не выдержала мисс Корни. — Вы так же безнадежны, как и Арчибальд. Иметь дело с Эфи Хэллиджон, когда она одевается, флиртует и жеманничает, как мы только что видели! Какая приличная служанка станет щеголять в таком платье и шляпке? Они такие же неприличные, как Ваша сорочка.
