Максин Барри - Ловушка для Лиса
Но если другие, глядя на Боалу, видели в нем прямого потомка королевской династии, высокого, худощавого, седого и царственного старца, Милеа любила просто дедушку, который качал ее маленькой на качелях, целовал ее ушибленные коленки и просматривал школьные табели, хваля либо ругая внучку. Этот человек вырастил ее.
Старческие пальцы, скрюченные артритом, слегка сжали ладонь девушки, и ее горло перехватило от невысказанной нежности.
— Привет, привет, — сказал король и, отложив книгу, подмигнул внучке. — Есть хочешь?
— Умираю с голоду.
— Ты всегда умираешь с голоду, словно у тебя не желудок, а бездонная яма.
Милеа рассмеялась.
— Это правда. Если бы в мире была справедливость, я бы давно уже растолстела, как слониха.
Гибкая и стройная, точно камышинка, она обогнула кресло и взяла дедушку за руки.
— Пойдем же скорее за стол!
Боалу поднялся во весь свой немалый рост, составлявший чуть меньше шести футов. На нем была просторная, прямого покроя, без всяких и украшений мантия. Это одеяние было удобно в жару и в то же время отдавало дань традиции.
В своих садах король выстроил храм, обращенный фасадом к горам. Хотя Боалу одобрял современные методы и образ мышления своего отца, он использовал всю свою власть, чтобы сохранить древние обычаи. Молодежь острова следовало воспитывать в почитании старины, и король должен был по-прежнему оставаться для них кумиром и повелителем.
Его главным советникам приказано было изыскать способы воспитания молодежи в традиционном духе, и сам король ежегодно объявлял награды в тысячи долларов для школьников, которые напишут лучшие очерки об истории, сказках и древних богах острова. Богов было немало, но самой известной из них, о которой слышали даже приезжие туристы, была владычица вулканов. А любимым богом Боалу был покровитель океана и целительства.
Король основал небольшой фонд, который должен был заботиться о сохранении народных танцев, причем традиционных, а не тех, которыми так восхищались туристы!
Сейчас, проходя по огромному дворцу, который своей роскошью был обязан процветанию острова, Боалу добрыми, понимающими глазами смотрел на внучку, сокровище своего сердца.
До чего же она юна, как хороша собой! Вот только больше уже не дитя. Милеа исполнился двадцать один год. И она — единственная наследница королевского титула, немалого состояния и всех нелегких обязанностей, которые сопутствуют этому.
После смерти деда Милеа станет королевой, и забота о благе подданных ляжет на ее хрупкие плечи. Нужен тот, кто разделит с ней эту ношу. Это должен быть сильный, ответственный человек, который сможет беречь и направлять ее и к тому же будет воспитан так же, как сама Милеа. Честный, справедливый, бескорыстный и ставящий благо народа превыше собственного.
Милеа нужен муж. А с незапамятных времен повелось, что единственная дочь короля острова Лаоми всегда становилась женой первенца короля соседнего острова — Аиха.
Старый друг Боалу, король Палоа Токи объявил о помолвке своего сына Нолахо с Милеа, когда родители девочки погибли в авиакатастрофе и стало ясно, что королевский дом острова Лаоми уже не произведет на свет наследника мужского пола.
Милеа, конечно же, об этом знала.
Боалу тяжело вздохнул. Как жаль, что внучка так и не сумела наладить близких отношений с Нолахо!
Легким шагом Милеа вошла в просторную столовую, и дед последовал за ней, ступая тяжело и медленно. Как и его дворецкий, он вдруг ощутил себя безмерно старым, усталым и встревоженным.
Новый повар, вопреки всем сомнениям Нулоки, оказался на высоте и приготовил превосходную трапезу. Ужин начался с супа с лапшой — любимого блюда Милеа.
Отправляя в рот ложку за ложкой, она смотрела на дедушку. За этим столом можно было усадить шестьдесят человек, а их было только двое, и сидели они друг против друга.
В витых подсвечниках ровно горели свечи, в серебряных чашах для омовения рук плавали, благоухая, сливовые лепестки, и весь стол был уставлен вазами, в которых красовались орхидеи.
Если б к ужину ожидались гости, на стол поставили бы серебряные колечки для салфеток и блюда со свежими и засахаренными фруктами и орехами. И, конечно же, гораздо больше орхидей.
— Что-нибудь случилось, дедушка? — спросила Милеа, и ее чистый ясный голос прозвучал в тишине огромной столовой, словно трель флейты.
Боалу вздохнул и отодвинул тарелку с недоеденным супом.
— Нет, детка. Ничего.
Милеа нахмурилась. Дедушка называл ее деткой, лишь когда собирался за что-то отчитать.
Она доела суп и расправила плечи. Ну что ж! Надо подготовиться к неизбежному.
— Понимаю. Ты хмуришься оттого, что Нулоки велел садовникам передвинуть новую беседку на дальний конец пруда?
— Что-о?! — взревел Боалу, едва сдерживая смех. Этот старый дурень вечно стремится оставить за собой последнее слово, подумал он. Надо будет сказать садовникам, чтобы они вернули беседку назад, к зарослям колючего кустарника. Король сделал глубокий вдох. Уж лучше покончить с этим сразу. — Я пригласил Нолахо погостить у нас на следующей неделе. Всего на несколько дней, — поспешно добавил он, поймав быстрый раздосадованный взгляд Милеа.
— Понятно, — тихо сказала она.
Подали второе блюдо, и Боалу проглотил упреки, которые так и просились на язык. Внучка так явно приуныла, что он почувствовал себя виноватым и от этого разозлился.
Прабабка Милеа вышла замуж за старшего сына короля острова Аиха. Так же поступила знаменитая королева Лаоми Ману. Пятьсот лет назад она сама повела своих подданных в бой против захватчиков, и тем не менее подчинилась выбору своего отца и вышла замуж по его воле!
— Я надеюсь, Милеа, что ты будешь развлекать нашего гостя, — отрывисто произнес Боалу.
Девушка прикусила губу и перевела взгляд на Малику, юную служанку, которая накладывала на тарелки омлет со специями. Малика собиралась вот-вот выйти замуж за китайца, владевшего магазинчиком в центре города. Лишь вчера она показывала Милеа фотографию своего жениха, и глаза ее светились такой горячей любовью, что принцесса восторженно обняла свою юную служанку-подругу.
Сейчас Малика метнула на госпожу сочувственный взгляд и положила в ее тарелку побольше омлета. Увы, отменный аппетит Милеа разом испарился, и, едва служанка ушла, девушка принялась лениво ковырять вилкой еду.
Боалу смотрел на внучку, и в душе у него росло чувство, весьма похожее на страх. Разозлившись на самого себя, он с притворной жадностью набросился на еду. Уныние Милеа разбивало ему сердце.
Ничего, она как-нибудь справится с этим, привыкнет. Нолахо — привлекательный молодой человек, и рано или поздно он завоюет сердце упрямицы.
— С удовольствием предвкушаю поездку в «Мир орхидей», — оживленно заговорил король, чтобы перевести разговор на другую тему. — Забавно, мы столько лет покупаем у них цветы, а сами ни разу там не побывали. Очень мило было со стороны мисс Хейден пригласить нас.
Милеа улыбнулась. Маневр дедушки ничуть не обманул ее, но она пока не готова была открыто противоречить его воле. И все же эта схватка неизбежна, девушка была уверена в этом.
Ни за что на свете не станет она женой Нолахо. Никогда! Она ни капельки не любит этого человека. Больше того — терпеть его не может. С самой первой их встречи, когда Милеа сравнялось восемь, а Нолахо — десять, она возненавидела своего будущего жениха. Едва их оставили поиграть вдвоем, как этот противный мальчишка столкнул ее со шведской стенки, а она в отместку подбросила ему в кровать большого, хотя и не ядовитого паука. И потом хохотала до слез, услышав вопли до смерти напуганного принца!
Подростком Нолахо относился к ней более снисходительно, но от этого не стал менее противным. Родители позволили ему продолжить учебу на материке, в университете, и он ясно давал понять, что стал человеком светским, тогда как Милеа осталась провинциальной девчонкой, будь она хоть трижды принцесса.
Девушка думала, что, когда они повзрослеют, отношения между ними наладятся, но эти надежды оказались напрасны. В последний свой визит, пять с лишним месяцев назад, Нолахо начал бросать на нее долгие задумчивые взгляды, особенно пристально рассматривая ноги и грудь. Милеа чувствовала, что он размышляет: «А какова, интересно, эта девчонка в постели?».
От этих взглядов ей становилось не по себе, а при мысли, что Нолахо когда-нибудь обретет право проверить свои предположения на практике, принцессу попросту мутило.
Она, конечно, знала, какие слухи ходят о первенце короля соседнего острова, хотя сомневалась, что кто-нибудь осмелится пересказать их ее деду. Люди болтали, что Нолахо — завзятый бабник и его отцу пришлось даже щедро заплатить нескольким женщинам, которые забеременели от принца.
