Нора Робертс - Обманутые иллюзии
- Так за кого из нас ты боишься, Каллахан?
Но он не знал ответа, поэтому убрал руку и выпрямился.
- Не испытывай судьбу, Рокси.
Но она твердо решила испытать судьбу, думала Роксана, пока он пересекал палубу и спускался по лестнице. И будет испытывать до тех пор, пока все не изменится - так или иначе.
- На кого ты злишься, loup* ?
______________
* волчонок (фр.).
- Ни на кого, - Люк с Леклерком стояли у входа в казино, наблюдая, как танцоры скользят по разрисованному почтовыми марками полу в зале "Монте Карло". Квартет польских музыкантов играл "Ночь и День".
- Тогда почему ты такой хмурый? - Леклерк дернул ненавистный галстук, который он был вынужден надеть на официальный вечер по случаю окончания первого круиза. - У тебя такой взгляд, что мужики отшатываются, а бабы дрожат и вздыхают.
Несмотря на плохое настроение. Люк скривил губы в усмешке.
- Может быть, я этого и добиваюсь. А где та серебристая французская лиса, вокруг которой ты обычно вертелся?
- Мари-Клэр. Она придет, - Леклерк пожевал мундш тук своей трубки, а Люк закурил сигару, - Красивая женщина, да. На костях есть мясо, а в сердце - огонь, - он усмехнулся, и трубка задрожала у него в зубах. Богатая вдова - это божий дар одинокому мужчине. У нее есть драгоценности. Ax , - он поцеловал кончики пальцев и вздохнул. - Вчера вечером я держал в руке ее кулон с опалом. Десять карат, mon ami , может быть, двенадцать, вокруг - дюжина небольших брильянтов... Но ты и все остальные - вы заставляете меня чувствовать себя виноватым при одной мысли украсть их у нее. Так что завтра я прошепчу ей " adieu " и она поедет домой в Монреаль со своим опалом и брильянтами, и кольцом с рубином восхитительной формы, и прочими многочисленными сокровищами, которые разбили мое сердце. Я похитил лишь ее добродетель.
Развеселившись, Люк положил руку на плечо Леклерку:
- Иногда, mon ami , этого достаточно, - он перевел взгляд на главный вход в зал.
Там стояла Роксана, а первый помощник капитана целовал ей руку. Само по себе то, что он был высоким, загорелым и греком, уже показалось Люку неприятным. Но эта обида переросла в оскорбление, когда Роксана засмеялась низким грудным смехом.
Ее платье было скорее коротким сверкающим аквамариновым лоскутком. Если не считать тонких бретелек, то руки и плечи Роксаны оставались совершенно обнаженными. Спины у этого платья тоже не было. Вообще сзади было довольно мало материала - он возникал на бедрах уже ниже талии и дразняще заканчивался, далеко не доходя до коленок.
Разогретая полуденным солнцем кожа светилась бледным золотом на фоне призрачно-голубой ткани. Ее волосы были собраны украшенной драгоценными камнями заколкой так, что хотелось их освободить и полюбоваться на струящийся каскад огня.
- Ничего у нее не выйдет.
- Э?
- Я знаю, чего она добивается, - выдохнул Люк, - но это не сработает, он развернулся и быстро ушел к бару, чтобы утешиться порцией неразбавленного виски. Леклерк, посмеиваясь, остался стоять на месте.
- Уже сработало, mon cher loup . Волк попался в капкан к лисице.
Два часа спустя Роксана стояла в тени за сценой, ожидая своего первого выхода. В представлении по случаю окончания круиза участвовали все. Нувели, со своей стороны, тоже решили потрясти публику.
Макс и Лили выступили с одним из вариантов "Расчлененной Женщины". В тот момент, когда Лили была опять собрана вместе и предстала перед публикой для поклонов, на сцену выбежал Люк. Ему предстояло развлекать зрителей шуточками и разными фокусами.
Объясняя, что сейчас он продемонстрирует публике освобождение из наручников из запертого сундука, Люк вызвал из зала двух добровольцев в ассистенты и принялся незаметно чистить их карманы, к восторгу наблюдавших со стороны зрителей.
Движение руки - и вот он раскачивает над головой ничего не подзревающего ассистента только что украденные у того часы. Отвлекая осмотром наручников обоих сбитых с толку добровольцев. Люк вытаскивал практически у них из-под носа их бумажники, ручки и даже мелочь из карманов.
- Значит, когда мы их закроем, в моем распоряжении будет тридцать секунд, Гарри? - он улыбнулся стоявшему рядом невысокому очкарику. - Я могу звать тебя Гарри?
- Конечно.
- Ну, Гарри, я попрошу тебя засечь время. У тебя есть секундная стрелка на часах?
- Да, да, - доброжелательный Гарри поднял руку, показывая запястье, и тотчас же резко нахмурился.
- Он действительно молодец, правда? - прошептала Дори из-за плеча Роксаны.
Заканчивая этот номер. Люк раздал глуповато ухмылявшимся добровольцам их имущество. Оркестр заиграл бойкую мелодию.
- Вы молодцы. Вы были просто великолепны. Теперь можете отдохнуть. И не расстраивайтесь, - он подмигнул, протягивая Гарри галстук, который так же ловко снял с его шеи. Потом Люк как бы желая помочь, оправил на Гарри рубашку, суетливо одернул пиджак, рукава.
- Что он делает? Изображает из себя лакея? - спросила Дори.
- Смотри, смотри.
Люк все одергивал, приглаживал, поправлял, затем в последний раз сердечно ударил добровольного ассистента по плечу. Когда Гарри повернулся, чтобы спуститься со сцены, Люк схватил его рубашку сзади за торчащий воротничок и быстро дернул вверх. Нежно-голубая рубашка Гарри осталась у него в руках, а тот в недоумении таращил глаза на обнажившуюся под пиджаком голую грудь.
- Вот это да! Как он это делает? Как он вытащил рукава из-под пиджака?
Роксана смеялась, как смеялась всякий раз, когда Люк показывал этот необычный фокус.
- Извини, профессиональный секрет, - она еще раз усмехнулась и вышла на сцену.
Следующий номер они делали вместе с Люком. Это была красивая и быстрая дуэль двух фокусников-профессионалов. Они стояли в двух концах сцены, костюм Роксаны - как зеркальное отображение костюма Люка: черный приталенный смокинг с блестящими лацканами. В этом номере точное чувство времени было так же необходимо, как и ловкость рук. Различные предметы появлялись и исчезали у них в руках, то вдруг их становилось много, то они меняли цвет и размеры.
В завершение Люк выжал все, что мог, из своего обещания показать номер с освобождением. Он долго и льстиво упрашивал Роксану быть его ассистентом. Та отказывалась.
- Давай, Рокси, что же ты ставишь меня в неловкое положение перед всеми этими милыми людьми.
- Сделай это сам, Каллахан. Я помню, что было в последний раз.
Разводя руки, Люк повернулся к зрителям:
- Ну, она исчезла на несколько часов. Но в конце концов я ее вернул.
- Нет!
- Ну, дай мне шанс, - она опять покачала головой, и он театрально вздохнул. - Ладно, тогда просто подержи для меня занавес.
Роксана изучающе посмотрела на него подозрительными, прищуренными глазами.
- Ты хочешь, чтобы я только подержала занавес?
- Ага.
- И никаких шуточек?
- Абсолютно никаких, - он повернулся в сторону публики и наигранно подмигнул.
- Хорошо, я согласна, но только потому, что сегодня собрались такие замечательные зрители. Знаешь что? Я лучше надену на тебя твои же наручники.
И она со звоном тряхнула наручниками, вызвав взрыв хохота у зала. Люк широко открыл глаза и беспомощно ощупал свои карманы.
- Очень ловко, Роксана.
- О-о, у меня еще много разных фокусов в рукавах. Давай, иди сюда, Каллахан.
Он протянул запястья, и вновь грянула музыка. Театрально размахивая руками, Роксана надела на него наручники, щелкнула их и сверху обмотала цепью - для подстраховки. Потом, открыв крышку, она провезла по кругу сундук, чтобы все могли увидеть, что у него есть четыре стенки и дно. Люк забрался в сундук, и Роксана, воспользовавшись его скованными руками, наклонилась и изо всех сил чмокнула в губы.
- На счастье, - затем затолкнула его голову вниз и опустила крышку. Закрутив болты, она достала из кармана ключик и заперла каждый болт. Встав на крышку сундука, Роксана опустила со всех четырех сторон белый занавес так, что теперь он закрывал все, кроме ее головы.
- Считаем до трех, - крикнула она. - Раз. Два. Ее голова исчезла, а взамен появилась голова Люка.
- Три.
Зал взорвался аплодисментами. Они гремели, не смолкая, и потом, когда Люк отдернул занавес. Теперь на нем был белый, блестевший серебром смокинг. Он несколько раз церемонно раскланялся, затем рассеянно повернул голову к сундуку. Оттуда слышался громкий стук.
- Оп! Кое-что забыл, - он щелкнул пальцами, и в пальцах возник ключ. Отперев сундук, он снял болты и откинул крышку.
- Ловко, Каллахан. Очень ловко!
Он только усмехнулся, наклоняясь вниз и доставая из сундука Роксану. Она тоже была в белом смокинге, но теперь ее руки были скованы наручниками и цепями. Люк поклонился в последний раз с Роксаной на руках и понес ее за сцену.
- Готова? - прошептал он.
- Почти. Давай.
Он повернулся обратно, к продолжавшейся овации. Он все так же держал ее, только теперь ее руки были свободны, а его - в наручниках.
