Сьюзен Льюис - Классная штучка
По счастью для нее, наконец подоспело такси.
- Ну что ж, - вздохнул Пол. - Может быть, тогда хоть в Лондоне увидимся?
Дженнин пробормотала в ответ что-то нечленораздельное и направилась к выходу. Эшли уже проследовала вперед за ливрейными, которые несли их сумки.
Пол схватил Дженнин за руку.
- Я хочу с тобой встретиться, - зашептал он. - Ты потрясающая женщина!
Но Дженнин одарила его таким ледяным и презрительным взглядом, что он отшатнулся.
- Как, уже уезжаете? - послышался пьяный женский голос.
Обернувшись, Дженнин увидела, что к ним, пошатываясь, приближается Вики с бокалом шампанского в руке. Остановившись, она громко икнула и уставилась на них.
Дженнин улыбнулась. Интересно, что бы она сейчас чувствовала, если бы была такой, как Вики? Веселилась бы напропалую, не опасаясь пасть жертвой омерзительной миссис Грин, способной в любую минуту втоптать её в грязь.
- Да, - сказала она. - Приходится возвращаться.
- Ой, как жаль, - прошепелявила Вики. - А я так хотела познакомиться с вами поближе. Ладно, может в другой раз получится. - И, помахав ей ручкой, засеменила прочь, уводя с собой Пола.
* * *
На следующий день Элламарии прислали роскошный букет цветов.
ГЛАВА 18
Увидев перекошенное от гнева лицо отца, Кейт сразу пожалела, что появилась на свет Божий. А ведь она обратилась к нему за помощью, уже совсем дойдя до ручки. Недели тянулись бесконечной чередой в мучительной агонии, пока Кейт наконец не решилась излить душу отцу; но теперь она в этом горько раскаивалась. Глядя, как он стоит, сжав кулаки, и борется с собой, чтобы не наговорить ей резкостей, Кейт хотелось одного: сбежать на край света и никогда больше не видеть ни отца, ни кого бы то ни было вообще.
А его так и подмывало наброситься на дочь, даже ударить её - что угодно, лишь бы не стоять и не выслушивать то, что она ему говорила. Отвернувшись, он ухватился за камин, и Кейт с ужасом заметила, как побелели костяшки его пальцев. Она впервые почувствовала, что её переполняет страх.
Да, все её предали. Сначала Джоэль, потом подруги, а теперь вот и её отец. Никому из них не было дела до того, что творилось в её душе. Никто даже не думал о боли, терзавшей её денно и нощно, о муках одиночества. Но теперь она всех их ненавидела, особенно - Дженнин.
Отец заговорил, и она приподняла голову. Слова вырывались из его рта с таким хрипом, словно кто-то сдавил его горло железными пальцами.
- Джоэль прав, - выдавил он. - Тебе нужно сделать аборт. Даже и не думай о том, чтобы оставить ребенка.
Глядя на отца, Кейт вдруг подумала, что совершенно его не знает. Ей даже показалось на мгновение, что перед ней совершенно чужой человек.
- Ты хоть сам понимаешь, что говоришь? - еле слышно вымолвила она. Лицо её побелело как мел, под глазами темнели круги. - Ты требуешь. Чтобы я умертвила твоего собственного внука.
Отец резко развернулся.
- Он ещё не ребенок, Кейт. Пока это ещё просто плод. - По всему чувствовалось, с каким трудом он сдерживается, чтобы окончательно не выйти из себя.
- Нет! - выкрикнула она. - Он уже человек. Пусть и не родившийся, но он жив, и я его чувствую.
- Нет! - отрезал отец.
Кейт не ответила. После затянувшегося молчания он снова заговорил:
- Этот спор никуда нас не приведет. Давай все спокойно обдумаем, взвесим, а потом уже примем решение. Время у нас ещё есть. Если мы сегодня же обратимся к врачу, он ещё успеет тебе помочь. Возможно, к концу...
- Прекрати! - воскликнула Кейт, вскакивая. - Не смей так говорить! Я не стану делать аборт. Ни сейчас, ни когда-либо. Ты ведь о моем ребенке говоришь. Моем, понимаешь? Я хочу, чтобы он родился. Я люблю его.
- Не говори ерунду! - взорвался её отец. - Как ты можешь его любить? Там пока и любить-то нечего.
- Так ты, значит, про меня говорил, когда мама была беременна? взвилась Кейт. - Считал, что там тоже любить было нечего? Только потому, что я ещё не родилась?
- Ничего подобного, - возразил отец. - Тебя мы ждали. И твоя мать и я хотели, чтобы ты родилась.
- И я хочу, чтобы мой ребенок появился на свет.
Он закрыл глаза и устало провел ладонью по лбу.
- Нельзя вводить ребенка в жизнь такой ценой, Кейт, - произнес он наконец.
Кейт стиснула зубы и отчаянно попыталась придать голосу спокойствие.
- Ты меня не слушаешь, папа. Я люблю своего ребенка и сделаю все, чтобы он был счастлив. Я надеялась, что ты мне поможешь, но теперь поняла, что ошиблась. Только позволь в последний напомнить тебе: это твой внук, твоя кровь и плоть.
- И ублюдок Джоэля Мартина! - не сдержался он.
Кейт отвернулась, до глубины души уязвленная злостью, прозвучавшей в словах отца.
- А ты о себе подумала? - продолжал он. - Что с тобой будет. Какой груз ты взваливаешь на свои плечи в виде незаконнорожденного ребенка. Ты лишаешь себя не только свободы, но у тебя вообще времени на личную жизнь не останется. Ты можешь навсегда забыть о своем романе, о котором столько мечтала. Распрощайся с подругами - встречаться с ними тебе тоже некогда будет. Да и обо мне забудь.
- Что! - вскрикнула Кейт.
- Что слышала. Если ты оставишь ребенка, то я от вас отказываюсь. Я не захочу больше знать ни тебя, ни уж тем более эту... отрыжку похоти Джоэля Мартина.
- Господи, да за что ты его так ненавидишь?
- Неужели ты сама это не понимаешь? После всего того, что он с тобой сделал. В грязи тебя извалял.
- Но ведь не он один виноват. В одиночку дитя не сотворишь.
- Не говори пошлости! - отрезал отец. - И вообще - я больше слышать ничего не хочу. Поняла?
- Ну ладно, ладно, - устало согласилась Кейт. - Но ведь ты не можешь отмахнуться от ребенка и сделать вид, будто его не существует...
- Ребенок без отца? Ты этого хочешь?
- Нет, конечно, но ведь другого выхода у меня нет. Вдобавок, кто знает - может потом, когда он родится, Джоэль и передумает.
- Не строй иллюзий, Кейт. Джоэля ты больше не увидишь. И вообще ты должна быть ему благодарна за то, что он убрался из твоей жизни.
- Благодарна?
- Да. У тебя были шоры на глазах, и вдобавок ты вбила себе в голову, что он тоже тебя любит. Однако правда заключается в том, что он никогда тебя не любил. Ему не нужны ни ты, ни твой ребенок.
Слезы градом покатились из глаз Кейт.
- Не говори так! - закричала она. - Я не могу это слышать.
- Господи, Кейт, да что с тобой? Пожалей себя. Не разрушай свою жизнь.
- Я вовсе не разрушаю свою жизнь. Но почему никто не хочет меня выслушать? Пойми: я хочу оставить своего ребенка, пусть это и означает, что воспитывать его мне придется в одиночку.
Отец устало вздохнул и присел с ней рядом.
- Послушай, Кейт, - сказал он, обнимая дочь за плечи. - Я понимаю, сейчас ты расстроена, и тебе трудно трезво оценивать положение. Однако со временем ты поймешь, что я был прав, и что другого выхода у тебя нет. Неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя и хочу тебе только добра. Просто мне очень огорчительно даже представить, как ты будешь одна воспитывать ребенка, отец которого даже не хочет тебя видеть. И вообще - перебирайся-ка ты ко мне и давай будем жить вместе. Без твоей мамы мне страшно одиноко, а она теперь проводит в больнице все больше и больше времени. К тому же теперь, когда ты на вольных хлебах, тебе совершенно не обязательно проводить все свое время в Лондоне. Здесь ты можешь спокойно сочинять свой роман, не опасаясь, что тебе помешают. А потом, когда все наладится, можно будет подумать и о семье, и о том, чтобы детишек завести. Но только не сейчас, Кейт. Не сейчас, когда в твоей жизни все складывается так удачно.
- Вот здесь ты и ошибаешься, - вздохнула Кейт. - Я не хотела тебе говорить, чтобы тебя не расстраивать, но, похоже, пришло время. Понимаешь, папа, я не смогу написать роман. У меня нет таланта. Как, впрочем, и вдохновения.
- Ну, разумеется, - пожал плечами он. - Сейчас ни о каком вдохновении и речи быть не может. Но в уверяю тебя: это лишь потому, что Джоэль Мартин настолько отравлял твою жизнь в последние месяцы. Это пройдет, дочка, вот увидишь. Ты снова сможешь писать. Но только тебя не должны отвлекать ни пеленки, ни плачущий младенец. Ну как, что скажешь? Операцию сделают мигом, а потом мы с тобой начнем все сначала. Заживем вместе, как в былые времена.
Кейт замотала головой и снова смахнула с глаз слезы.
- Не надо, папа. Пожалуйста, не надо больше ничего говорить.
- Ну хорошо, я вижу, ты устала. Может, полежишь немного, а? Пораскинь чуть-чуть мозгами, и сама поймешь, что я прав. Что я тебе добра желаю.
- Нет! - крикнула Кейт, отталкивая его. - Пожалуйста, папа, выслушай меня в последний раз. Я оставлю ребенка, и, если ты мне не поможешь, то воспитаю его сама. Я поняла: никто из вас меня не любит и все вы думаете только о себе, но меня это не устраивает. В кои-то веки и я хочу подумать о себе. О себе! Ты слышишь? И о своем ребенке. Раз мы вам не нужны, то обойдемся без вас. Ненавижу вас всех! Всех ненавижу...
Повалившись на диван, она разразилась рыданиями. Отец обнял её и прижал к себе.
