Джудит Гулд - Творящие любовь
Многие гости бросали на нее любопытные взгляды, некоторые, не скрываясь, долго и оценивающе рассматривали ее, и Элизабет-Энн ощущала это. Она отвернулась, в тепле лицо ее разгорелось. Женщина чувствовала себя ненужной, одинокой в этом сверкающем фантастическом мире, где она никого не знала и которому она не подходила.
Элизабет-Энн медленно пересекла зал к остановилась около рояля, потягивая шампанское. Время шло, а Лоттомэн все не возвращался. Иногда она ловила его взгляды, обращенные к ней через всю гостиную. Он постоянно оборачивался, ища ее глазами, но женщина по имени Марисоль пока не собиралась оставить его в покое.
— Черт побери, — сквозь зубы выругалась Элизабет-Энн.
Не нужно было ей приходить, она заранее это знала, но теперь ничего уже не поделаешь. Она пришла сюда, чтобы встретиться с Лоуренсом Хокстеттером, одним из известнейших в стране финансовых чародеев, по мнению некоторых, прекрасным тактиком бизнеса, по мнению других — пиратом. Единственного человека, который мог ее представить, похитили. Ее сомнения росли, но только Элизабет-Энн собралась уже было уходить, как услышала за спиной знакомый сочный баритон:
— Простите, мы с вами, кажется, где-то встречались?
Вздрогнув от неожиданности, она обернулась к говорившему и чуть не пролила шампанское. «Это же он, — подумала женщина с ужасом. — Боже милосердный. Он».
В нескольких дюймах от нее стоял привлекательный незнакомец из «Савой плаза», приятель Лолы Бори, один из тех, кто доставил столько хлопот. «Мужчина, — напомнил ей тихий внутренний голос, — предотвративший большие неприятности, хотя сам и являлся их причиной». Мужчина, которого ей, как она ни пыталась, забыть не удалось.
Но Элизабет-Энн не прислушалась к внутреннему голосу. Она не могла ни двинуться, ни заговорить, лишь глупо на него смотрела. Ей пришла в голову мысль, что он еще более привлекателен, чем показался ей на первый взгляд. Иссиня-черные волосы зачесаны назад, седина на висках блестит, как начищенное серебро. Держится подчеркнуто прямо, но похож на пантеру, готовую к прыжку. Резкие, но привлекательные черты лица тоже ассоциируются с хищником. Чувственные губы чуть улыбаются. Маленькие бриллиантовые пуговицы на его рубашке насмешливо ей подмигивают. Элизабет-Энн заметила, что в этот раз повязка на его глазу кожаная, а не из ткани, словно кому-то взбрело в голову подчеркнуть его бесшабашный вид.
И она, затерянная в толпе чужих людей, потерявшая своего спутника. Единственный виденный ею ранее человек встречал ее в наряде горничной. Она чувствовала себя, как дешевая самозванка. У нее нет права быть здесь, и сейчас ее выставят.
— Мне кажется, что во время предыдущей нашей встречи вы были одеты иначе, — сказал он, сияя дерзкой синевой единственного глаза.
Или в его взгляде было презрение?
— Или у вас вошло в привычку с треском проваливать вечеринки?
Элизабет-Энн ощетинилась, словно дикобраз, выставивший все свои колючки.
— Прошу меня извинить… — Она повернулась, чтобы отойти, но мужчина удержал ее за локоть. Незнакомое тепло его пальцев ощущалось сквозь тонкую материю платья.
— Не так быстро.
Она посмотрела вниз, на его руку.
— Я думаю, что вам лучше дать мне уйти, — прошептала она.
Он засмеялся, сверкая белоснежными зубами.
— Один раз я вас уже отпустил, помните? Не уверен, что мне стоит так поступать и на этот раз. Я не привык бегать за горничными.
Кровь бросилась ей в лицо. Как он смеет так оскорблять ее! Призвав на помощь все свое самообладание, она обвела взглядом зал, надеясь найти Лестера Лоттомэна, но его не было видно.
— Я не собираюсь терпеть оскорбления, — холодно ответила Элизабет-Энн.
— Неужели? — спросил незнакомец, отпуская ее локоть.
— Представьте себе.
Она обернулась и посмотрела на него. Их взгляды встретились. Они никак не могли отвести глаз друг от друга, и Элизабет-Энн ощутила, что ее чувства резко изменились, а колени ослабели.
«Почему он так на меня действует? — сердито подумала она. — Почему он выглядит еще красивее, чем тогда? И почему я не могу ему сопротивляться?»
Элизабет-Энн первая отвела глаза и отвернулась, еще раз оглядывая комнату в поисках своего спутника. Но тот как сквозь землю провалился.
— Ищете кого-нибудь? — спросил незнакомец. — Вашего спутника, так я полагаю.
— Вы правильно полагаете, — прозвучал резкий ответ.
Элизабет-Энн старалась больше на него не смотреть. Ее чувства к нему были так сильны, так незнакомы ей и непреодолимы. Как мог незнакомец так наполнить ее ненавистью и… томлением? Да, ей просто надо делать вид, что его нет. Может быть, он тоже оставит ее в покое и уйдет.
— Может быть, ваш спутник бросил вас?
Этого нельзя было спустить.
— Нет, не бросил. Я в этом уверена.
— Могу ли я вам предложить еще немного шампанского, пока вы ждете?
Действительно, ее рука была пуста. В своем замешательстве Элизабет-Энн даже не осознала, что уже поставила бокал на рояль, а проходящий мимо лакей его унес.
— Я… — нерешительно начала она, но передумала и фыркнула: — Нет, благодарю.
— Не смею спорить с вашим решением, особенно во время сухого закона. Это же преступление, сколько здесь льется вина, не так ли? Но, как бы там ни было, вы все еще не сказали мне, что привело вас сюда. Может быть, тоже преступление?
Элизабет-Энн негодующе вскинула голову:
— Я не обязана отвечать вам. Но, если вам так хочется знать, я пришла сюда, чтобы встретиться кое с кем.
— Что вы говорите! И с кем же это?
Она искоса посмотрела на него и торжествующе хмыкнула:
— С мистером Лоуренсом Хокстеттером.
Его брови резко взлетели вверх.
— Вот оно что. Вы, видно, вращаетесь в высоких сферах. Вы лично знакомы с мистером Хокстеттером?
Она почувствовала, что ее раздражение вот-вот вырвется наружу.
— Иначе как бы я сюда попала?
Мужчина оглянулся вокруг.
— Мне кажется, что вы не многих здесь знаете.
Она резко возразила:
— Внешность может быть обманчива.
— Понятно.
Незнакомец убрал с лица сводящую ее с ума улыбку.
— Тогда вы, может быть, окажете мне честь и представите меня некоторым из своих друзей. Например, я был бы счастлив познакомиться во-он с той женщиной.
Элизабет-Энн насторожилась:
— С которой?
— Вот с этой леди в белом и зеленом, — указал он.
Элизабет-Энн тоже посмотрела на нее, самую элегантную среди гостей. Высокий рост, острые скулы, царственный нос и породистое лицо. В ней было что-то от гончей хороших кровей. Черные блестящие волосы женщина собрала в пучок на затылке. Правое запястье украшал тройной бриллиантовый браслет. Ожерелье из двух ниток очень крупного черного жемчуга обвивало лебединую шею. Прозрачное платье из белого шифона украшали изящно вышитые бледно-зеленые листья.
— Вы, конечно же, с ней знакомы? То есть вы только что сказали мне…
— О! — Элизабет-Энн стиснула кулаки. Она и рассердилась, и испугалась. Самой поставить себя в такое положение перед этим невыносимым незнакомцем. Кроме того, ее никак не назовешь искушенной во вранье, да и маловато она практиковалась в этом искусстве. А сейчас именно ложь представлялась ей единственным путем к спасению. — Конечно, я с ней знакома, — раздраженно ответила женщина.
Незнакомец кивнул.
— Мне она тоже кажется знакомой. Я уверен, что встречался с ней раньше, но не могу вспомнить ее имени.
Элизабет-Энн глубоко вздохнула. Пути назад не было.
— Ее зовут Глория, — быстро сказала она.
Элизабет-Энн еще не поняла, что происходит, а мужчина уже тащил ее сквозь толпу по направлению к незнакомке.
— Что вы делаете? — беспомощно пролепетала она.
— Мы с вами сейчас поболтаем с Глорией.
Они достигли группы, где царила эта женщина.
— Глория… — начал он со смехом.
Женщина с любопытством оглянулась на его голос.
— Лоуренс Хокстеттер, вы хотите сказать, что после стольких лет вы все еще не запомнили моего имени?
Мужчина глуповато усмехнулся Элизабет-Энн. А ей хотелось только одного — провалиться на этом самом месте.
— Извини, Робин, — обратился он к женщине. — Это была всего лишь шутка, причем довольно дурного вкуса. Это все из-за шампанского. Вот эта молодая женщина… — Он взглянул на Элизабет-Энн. — Да она совсем бледная. Ей, наверное, нехорошо. Будь душкой, Робин, отведи ее в дамскую комнату, хорошо?
— Вы просто ужасны, — прошептала ему Элизабет-Энн. — Вы нарочно подставили меня…
Но Лоуренс Хокстеттер не обратил на нее внимания. Он сказал Робин на ухо:
— И что бы там ни было, не выпускай ее из виду. Я не хочу, чтобы она ушла ни под каким предлогом. Да, и скажи Бевину, чтобы он поменял карточки на тарелках. Во время обеда она должна сидеть слева от меня.
