В лапах зверя (СИ) - Зайцева Мария
Ой…
Спрашивает…
— Хорошо, — говорю я после небольшого молчания. И мне кажется, что он едва дождался окончания этой долгой для него, мучительной паузы.
— У меня есть кольцо, — говорит Сандр, — но не с собой. Я его тебе потом подарю, хорошо?
— Хорошо…
Мне не надо кольца… Мне ничего не надо, оказывается. Только чтоб он был рядом. Это так очевидно, как же я раньше не поняла?
— Я… Останусь сегодня здесь, с тобой… Хорошо?
О, боже… Он реально спрашивает…
— Хорошо…
— Блять, так и знал, я так и знал! Оставь ребенка в покое, блять! — голос отца за дверью раздраженный и злой, — она едва в себя пришла! И меня выпер, главное, а сам обратно! Что за подонка ты воспитал, Сим-Сим?
— Так, все, Сурен, ты меня заебал…
— Ну не здесь, не здесь… — голос дяди Сережи спокоен и ленив, — вон, тут целый спортивный комплекс… Туда пиздуйте драться, пердуны старые. Дайте детям возможность сделать вам внука.
— О… Блять… Сим-Сим… Еще и породнимся с тобой? Да лучше я тебя сейчас пришибу.
Голоса удаляются, а мы с Сандром лежим, глядя друг на друга, и улыбаемся.
И глаза его светятся в полумраке.
Красиво.
Мне тепло и надежно. Чувствую, как внутри отпускает напряжение, горечь, обида…
Наверно, так и должно быть? Если ты в горячих, опытных, правильных объятиях. Пусть и немного звериных…
_______________________________
Мои хорошие, остался у нас эпилог. Он будет через день, скорее всего, потому что как раз сейчас его правлю.
Потерпим?
А пока что есть еще час, чтоб купить со скидкой совершенно потрясающую историю, написанную от лица мужчины. Заинтриговала? велкам сюда: https:// /shrt/luPl . Скидка 35% только сегодня, 6 мая. Не пожалеете!
Эпилог
— Нет, это не подходит… — Настя задумчиво прикладывает к моему лицу то одну палетку теней, то другую, щурится недовольно, вздыхает, — все не то.
— Слушай, а может ничего не надо, а? — с надеждой спрашиваю я, — ну… Пусть, как есть? Я все равно не выдержу и все размажу. А от туши у меня глаза чешутся!
— Ну как это не надо? — возмущается Настя, — надо! Это не простой день! И вообще… Какого черта ты меня сюда заманила тогда, если не хочешь слушаться? Ты понимаешь, что я рискую отсюда не выйти больше?
Я заметно стыжусь, признавая ее правоту. Сим-Сим с утра ходит кругами возле комнаты, словно в осаду ее взял, ей-богу.
Но еще больше я нервничаю.
Вот нафига это все? Нафига?
Расстроенно смотрю на себя в большое зеркало, которое специально притащили откуда-то в мою комнату.
Зеркало красивое, рама богатая, сама по себе — произведение искусства. А вот мое отражение в ней — не соответствует этой раме.
Слишком бледное.
И глаза от испуга здоровенные, как у лемура.
Поправляю на себе платье.
Оно…
Это единственное, что в моем образе хоть как-то сочетается с роскошной рамой зеркала.
Офигенное, самое шикарное в мире платье, тонкое, словно из паутинки сотканное, одновременно полупрозрачное и все скрывающее. Словно намекающее… Очень простое по крою, без жесткого корсажа и кружев, оно само по себе — драгоценное украшение.
Спущенные плечи, высокая талия, свободный лиф. Как сказала Настя: “Только для такой нежной молоденькой девушки подходит. Ни белья под него не полагается, ни чулков”.
Отсутствие белья меня дико смущает, но реально ни один бюстик сюда не пойдет. Хорошо, что у меня грудь не особо большая, ничего не вываливается. Трусики я все же отвоевала, но очень-очень маленькие и телесные, полностью сливающиеся с кожей.
— Хорошо, что на улице двадцать пять градусов, — бормочет Настя, щурясь на меня, — нечаянная осенняя радость. У нас тут такого не бывает, чтоб ты понимала. Все для тебя.
— Ага… — уныло соглашаюсь я и сажусь на табуреточку. Отфыркиваю волосы со лба.
— Ничего, — утешает Настя, — тебе повезло. У тебя только я тут. А вообще, на любой нормальной свадьбе положен штат стилистов, визажистов, понимаешь?
— Не-е-е-е… — испуганно вскидываюсь я, — мне и тебя за глаза! Если бы не ты, я бы вообще не согласилась в этом участвовать!
— Я бы тоже, — признается Настя, — если бы не ты. И не Саша. Сама понимаешь, мне тут находиться тяжело.
— Насть… — шепчу я покаянно, — прости… Я, когда просила, как-то не…
— Да ты тут причем? — вздыхает она, — это все — мои тараканы. И мое прошлое, которое никак не отпущу.
Я смотрю на ее печальное лицо и очень сильно в этот момент не люблю Сим-Сима, когда-то причинившего ей такую боль, что до сих пор осколки ее в груди шевелятся и жить не дают спокойно.
— Я так благодарна тебе, — шепчу я, — за то, что поддерживаешь…
Настя подходит, обнимает.
Так, как мама должна была бы обнимать, если бы здесь была.
Но маму я не пригласила на свою свадьбу.
Не могу пересилить себя, обиду на то, что она вот так, легко предала меня, подставила. Возможно, она просто не думала о том, в какой опасности я буду по ее вине. Я хочу верить, что она не думала. Не поняла до конца происходящего. И сделала все это из-за злости и недомыслия.
Но от этого почему-то не легче.
Я не желаю ей зла. Но и видеть рядом с собой тоже не хочу.
А больше у меня никого нет в этом городе. Ни одной подруги, которая могла бы поддержать. Только Настя.
— Глупости, — говорит Настя, — знаешь, я себя до сих пор укоряю, что тогда, в торговом, отпустила тебя погулять… Дура. Видела же, что ты не в себе! Как я так? Я бы не простила себе, если б с тобой что-то произошло ужасное…
Ее голос подрагивает от слез, и я торопливо обнимаю ее и пытаюсь переключить на дела насущные:
— Слушай, может, розовые тени?
— Розовые? — всхлипывает Настя, а затем пристально смотрит на меня, оценивая. — Нет, будешь, как кролик. Давай-ка чуть-чуть золота, подчеркнем цвет волос… И скулы. Губы немного…
Она снова вдохновляется и принимается быстро рисовать кистью на моем лице одной ей понятные рисунки.
А я закрываю глаза, полностью отдаваясь ее власти, выдыхаю, стараясь успокоиться. И принять тот факт, что выхожу замуж.
Боже.
Я.
Замуж.
Боже.
Когда я шептала в темноте этой спальни свое “Хорошо” в ответ на предложения Сандра, предложения, не требующие ответа, то как-то не задумывалась, насколько моя жизнь поменяется. Как быстро она понесется!
А вот Сандр, похоже, все предусмотрел.
И буквально на следующий день меня захватила карусель подготовки к свадьбе.
Бесконечные визитеры, дизайнеры, свадебные распорядители, люди, готовые на все, только чтоб поучаствовать в “свадьбе года”, как они это в один голос называли.
Я до такой степени растерялась и перепугалась, что толком ни на что реагировать не могла, только моргала, мычала и мекала.
Осложнялось дело тем, что помощи мне ждать было неоткуда. Вокруг меня были только мужчины. Сильно занятые мужчины.
Ничего в этих вещах не понимающие мужчины.
Сандр был дико занят, как раз шел процесс смены юридических лиц на предприятиях Урала.
Сам Урал через неделю после ареста умер в больнице. Обширный инсульт. Вика находилась в рехабе и, судя по всему, должна будет там пробыть еще очень и очень долго. Ее признали недееспособной, психиатр поставил диагноз “шизофрения”.
Всё имущество семьи Урала было передано семье Симоновых.
Я не знаю, как это оформлено юридически, да и знать не хочу.
Факт в том, что Урала стерли с лица земли, словно и не существовало его.
Отец, выяснив, кто именно стоял за нападениями на него, был дико удивлен. Он предполагал происки конкурентов, рейдерские захваты и прочее. А все оказалось проще и страшнее.
Просто когда-то один лихой беспредельный парень отбил у взрослого, серьезного, авторитетного уже мужика женщину… Просто так, ради спортивного интереса. Поиграл с ней чуть-чуть и бросил.
Женщина, пострадав, вышла замуж за какого-то приезжего и исчезла из жизни обоих соперников. А вот ненависть взаимная осталась.
