Руины (ЛП) - Уэст Джиллиан Элиза
— Заканчиваю трапезу.
Я медленно облизал языком складочки, где минуту назад была ее рука. Она откинулась назад на локти, застонав, когда я обвел ее клитор, прежде чем погрузиться в ее вход. Этот вкус… Звезды… Ее вкус был восхитителен. Мой хриплый стон отозвался в ее сердцевине, когда она приподняла бедра навстречу моему рту, отдаваясь моим ласкам.
— Я ужасно голоден, — прорычал я, прежде чем взять в рот ее набухший клитор.
Ее стон был больше похож на всхлип, а ноги задрожали по обе стороны от меня. Я отпустил одно из ее бедер, прежде чем скользнуть двумя пальцами внутрь нее. Она была тугой, всегда такой изголодавшейся, жаждущей и нуждающейся в удовольствии. Мой член пульсировал в брюках, требуя ее.
— Рен… — заскулила Оралия, когда я согнул пальцы. Давление на заветную точку там, внутри, всегда вызывало у нее агонию возбуждения и желания, которые я так любил.
Почувствовав, как сжимаются ее стенки вокруг моих пальцев, я замедлил свои движения на клиторе, оттягивая момент ее освобождения. Оралия захныкала от разочарования и продолжила поднимать бедра, как бы прося не останавливаться. Я сделал это снова, найдя идеальный ритм. Ее горячая дырочка пульсировала вокруг моих пальцев. Хлюпающий звук скольжения внутри нее, такой мокрой, заполнил комнату.
— Рен! — закричала она. Одна ее рука зарылась в мои волосы, пытаясь всеми силами удержать меня у себя.
Я не ответил, лишь с вызовом приподнял бровь.
Ее высокие скулы покрывал красный румянец, а губы раздвинулись от прерывистого дыхания. Ее шея, ключицы и великолепная грудь тоже пылали от возбуждения. Этих огромных оленьих глаз было почти достаточно, чтобы заставить меня дать ей то, что она хотела. Почти.
— Заставь меня кончить, — приказала она, и румянец на ее щеках стал еще ярче.
Да, моя королева., чуть было не ответил я, прежде чем сильно втянуть ее клитор в рот.
Оралия вскрикнула, ее тело затряслось, когда она упала на стол от силы нахлынувшего оргазма. Звезды, она была восхитительна. Пульсация в моем члене становилась все интенсивнее, пока не стала болезненной. Как только дрожь ее тела замедлилась, я убрал руку, отодвигая стул назад, чтобы встать между ее бедер. Она приподнялась на локтях, ее волосы были спутаны, а глаза блестели. Убрав выбившуюся прядь с ее щеки, я прижался к распухшим губам долгим поцелуем.
Ее руки потянулись к застежке моих брюк, разрывая ее и освобождая мой член. Я придвинулся еще ближе, позволяя ее дрожащим рукам расположить меня у ее входа.
— Держись за меня, любимая.
Она повиновалась, схватив меня за плечи, когда я резким толчком вошел в нее. Мы застонали в унисон, мои руки нашли ее бедра, расположив их у себя на талии. Я задал жестокий ритм, от которого ее голова откинулась назад. Ее стоны вырвались наружу как всхлипы. Я освободил одну из своих рук и потянул вниз вырез ее платья, чтобы получить доступ к ее груди, после чего захватил один сосок и покрутил его между пальцами, прежде чем прильнуть к нему ртом, слизывая звездный свет и пот с ее кожи. Ее стенки трепетали вокруг меня, такие горячие, влажные и соблазнительные. Но я отстранился, впившись одной рукой в ее волосы и запрокинув голову назад, чтобы получить доступ к шее.
— Я хочу тебя вот так всегда — прохрипел я, резко двинувшись бедрами вперед. — Ты нужна мне на целую вечность.
С отчаянием я пытался запечатлеть этот момент в своей душе — запомнить изгиб ее губ, когда она кричала от удовольствия, румянец на ее скулах, ее растрепанные волосы.
— Да, — простонала она, и слезы брызнули из уголков ее глаз. — На целую вечность.
Я накрыл ее рот своим и поглощал каждый стон, наклонив бедра и засунув руку между нашими телами, чтобы надавить на клитор. Она содрогнулась, сжимая меня внутри, пока мои бедра не потеряли ритм. Я продолжал врезаться в нее с такой силой, что стол скрипел о мрамор с каждым толчком.
— О, Звезды, — воскликнула она. — Я… Рен… Я…
— Кончай, eshara. Кончи для меня.
С моим именем на губах, освобождение снова обрушилось на нее. Она откинула голову назад, убрав одну руку с моих плеч, чтобы удержать себя на столе. Я наслаждался видом ее оргазма, прижав руку к ее груди, чтобы удержать спину на столе, пока вбивался в нее, встречая свое освобождение сдавленным криком и любимым именем, слетающим с моих губ.
В наступившей тишине мы смотрели друг на друга, дыша одним воздухом. Она была прекрасно растрепана, с розовыми щеками, опухшими губами и спутанными волосами. Осторожно я выскользнул из нее, заменив свой член двумя пальцами. Собрав наше совместное освобождение, я медленными, нежными движениями втолкнул его обратно. Какая-то дикая часть меня была неудовлетворенной, пока каждая капля моего семени не оказалась внутри нее.
Оралия прижалась своим лбом к моему, пальцами перебирая мои волосы. Реальность обрушилась на нас. Тяжёлый груз придавил мою грудь. Она скоро уйдёт, и было так много вопросов. Вернётся ли она? Выживет ли вообще?
— Я люблю тебя, — прошептал я.
В тот момент, когда слова сорвались с моих губ, страх охватил мое сердце. Я никогда и никому не говорил этих слов, даже своей матери или отцу. Любовь была опасна. Невидимый хищник, который мог уничтожить, если не соблюдать осторожность. Но в этот момент мне стало все равно.
Если меня должны погубить, то пусть это сделает она.
И как самый настоящий трус, я закрыл глаза, не в силах столкнуться с жалостью или страхом, которые могли бы отразиться на ее лице. Но затем мягкие кончики пальцев погладили мою щеку, и легкий смешок, который был скорее искрой радости, чем призраком насмешки, скользнул по моим губам.
— И я люблю тебя, — ответила она, снова целуя меня.
ГЛАВА 60
Оралия
Я стояла перед массивной дверью из тёмного дерева, ведущей в тронный зал. Колени дрожали под подолом платья. Последний раз, когда я была в этой комнате, я дрожала от страха, беспомощная и одинокая. Весь этот мир казался мне чудовищным, неестественным и смертельно опасным. Но теперь?
Теперь он стал домом.
— Ты уверена? — тихо спросил Кастон.
Я кивнула, одарив его маленькой улыбкой.
— Конечно.
— Ты любишь его? — его голос стал ещё тише.
На этот раз моя улыбка стала такой широкой, что даже причиняла боль щекам, а сердце трепетало в груди.
— Больше, чем кто-либо кого-либо любил, даже до того, как было создано время.
С момента нашего разговора о том, что с ним произошло в лесу, прошло несколько дней. Этого времени оказалось достаточно, чтобы он восстановился, и теперь он стоял передо мной, высокий, с гордой осанкой, его кожа цвета розового золота переливалась, а волосы цвета солнца сияли. Его белая туника была безупречно чистой под тёмно-зелёным плащом, украшенным золотыми листьями по краю ткани.
За эти несколько дней он стал больше доверять Рену. Магия, говорившая ему правду, не могла быть обманута. Когда я спросила его, как он мог не видеть лжи, которую Тифон плёл, словно золотую нить, пронизывающую всё королевство, он лишь печально покачал головой.
Моя сила не имеет власти над ним.
Он быстро подружился с Торном, чья громкая, заразительная улыбка могла развеселить даже самых мрачных богов. Мекруцио он знал и всегда доверял, но теперь, когда цепи Эферы были сняты с Бога Воров и Путешественников, их дружба стала ещё глубже.
Димитрий и Гораций не так часто общались с Кастоном, но я несколько раз видела его в беседах с ними, когда возвращалась после тренировок или планирования с Элестором, Реном или Мораной.
— Миледи? — прошептал Сидеро, поправляя вырез моего платья.
Оно было совершенно не похоже на все те, что я носила раньше. Без рукавов, с чёрной подкладкой, облегающее мои формы, оно расширялось на уровне бёдер, плавно ложась на пол. Сверху платье было покрыто слоем сверкающих бриллиантов, соединённых тонкими серебряными цепочками, напоминающими доспехи. Металл был прохладным на коже. Цепочки ниспадали с моей спины, образуя сверкающий шлейф, а остальные звенья обвивали корсаж и юбку.
