Лекарство от скуки (СИ) - Флёри Юлия
— Когда ты прикасаешься ко мне так, я чувствую себя голой. — Прошептала и страхи отпустила, его близостью насладилась, будто защиты в ней искала.
А Татарин слышал, как моё сердце ускорилось и, моментом этим упиваясь, дыхание задержал.
— Я хочу, чтобы ты была голой, когда я к тебе прикасаюсь. — Отозвался он глухо и едва ощутимо пахом в меня толкнулся, возбуждение демонстрируя.
Я голову развернула, желая… не знаю… возмутиться, что ли, а он наплевал на моё возмущение и поцеловал. И губы его были непривычно мягкими. Они ласкали и дарили наслаждение.
— Бросай всё, Измайлова, и айда за мной. — Улыбнулся, губы между собой переминая после поцелуя, а я отрицательно качнула головой, понимая, что отозваться на эту просьбу не могу.
Правда, Татарина мой отказ не расстроил. Он только взглядом задержался на мне чуть дольше положенного, а потом улыбнулся шире. Незнакомой мне улыбкой. Вежливой, заискивающей, и взгляд в сторону перевёл.
— Девушка, извините, что отвлекаю, можно вас на секундочку? — Окликнул незнакомку, и не успела она выразить заинтересованность на милом личике, как к ней направился, меня как на привязи потянув.
— Здравствуйте, меня Олег зовут, а это Наташа, моя жена. У нас тут небольшой спор вышел, вот, хочется заручиться мнением единомышленников. Вы как считаете, смысл этой жизни в детях или есть что-то другое, более стоящее, более ценное? — Выдал он на одном дыхании с энтузиазмом профессионального распространителя товаров.
Незнакомка смутилась, но, глядя на нас, добродушно улыбнулась.
— Ну, что же может быть дороже детей? — Искренне удивилась.
— Вот, и я говорю так же, а жена… — Татарин меня к себе ближе дёрнул, на передний план выставляя. — То ли боится, то ли ещё не готова, в общем, не получается у нас ничего, не выходит.
— Я думаю, к этому нельзя подготовиться, ведь впереди ждёт неизвестность. Как оно будет, как отзовётся материнство. Но бояться не стоит точно. Дети — это чудо. Это счастье, это частичка тебя самого.
— Здорово! — С видом семиклассника, который впервые прокатился на американских горках, отозвался Татарин и на меня глянул.
— Ой, а вы, наверно, первенца ждёте, можно мы животик потрогаем? — Татарин руку на допустимое расстояние от незнакомки протянул, её согласия ожидая. — Врут, конечно, но чем чёрт не шутит…Говорят, что это заразно! — Выдал в азарте и, смех незнакомки поддерживая, рассмеялся в голос.
— Ну, конечно, потрогайте. — Непонятно чем думая, уступила незнакомка, а я на Татарина посмотрела, пытаясь разгадать, что задумал.
— Что ты творишь? — Прошептала, когда его ладонь легла на явно выпирающий животик.
Он услышал, но шёпот этот проигнорировал.
— Толкнулся! — Выкрикнул и замер, прислушиваясь снова. — Наташ, потрогай, он толкается! Кайф просто! В такие момент начинаешь женщинам завидовать! Ну, разве не чудо?..
Умилительно улыбнулся и руку мою к тому же месту приложил. И пока я с наиглупейшим видом стояла, эти же толчки высчитывая, к незнакомке пригляделся.
— А мы с вами нигде не встречались? — Заявил и у меня будто внутри что-то оборвалось. Предчувствие, не более, но руку я одёрнула и сама на девушку уставилась, понимая, что он прав. — Лицо мне ваше кажется знакомым. — Поддержал Олег первый возглас, но незнакомка категорично качнула головой.
— Нет, мы с вами точно не встречались прежде. Я бы запомнила. Просто сумасшедшая энергетика от вас исходит. И столько позитива…
Они дружно рассмеялись. Девушка абсолютно искренне, а вот Олег… Наши взгляды встретились и я глотком воздуха подавилась, что-то страшное в его глазах разглядев. Страшное и тёмное, как грозовая туча. Он всё ещё улыбался, когда деланно воскликнул и себя пальцами по лбу стукнул.
— Точно! Вспомнил! У шефа нашего на столе. Наташ, не помнишь?! Громов Михаил ваш муж, верно?
Девушка округлила глаза и как китайский болванчик кивать принялась.
— Так, вы у Миши работаете? Я редко у мужа в офисе бываю, он предпочитает не смешивать семью и работу. — Оправдываться принялась.
— И я с ним совершенно согласен! Такую красоту нужно за семью печатями прятать. Счастье любит тишину. Я свою Наташу тоже когда-нибудь спрячу. — Проговорил, стеклянный взгляд на меня перевёл и губами к щеке прижался. — Приятно было познакомиться и пообщаться. Жаль, что время обеда не резиновое. — Руками развёл, отступая.
— И мне было очень, очень приятно… Я как-нибудь обязательно зайду. Счастья вам. — Махнула жена Громова на прощание.
Я смотрела ей вслед и не справлялась с тошнотворной волной, что подступала к горлу. А Татарин и не думал поддержать. В спину подтолкнул, заставляя шаг вперёд сделать, окружающий меня холод прочувствовать, и с едва скрываемым отвращением проговорил:
— Бывает же такое…
Казалось, что в туалет я мчалась со скоростью звука. Меня вывернуло наизнанку и единственное, о чём в тот момент жалела, так это о том, что с утра, кроме чашки кофе, ничего в желудок не забросила, и оттого рвота была мучительной, не приносящей облегчения, оттого тошнота всё не желала отпускать.
Татарин вошёл в женский туалет, когда я и отдышаться успела, и умыться. Посмотрел на меня, сидящую на полу, сверху вниз, на корточки передо мной присел, растрёпанные волосы с лица убрал.
— Иногда, чтобы человек пришёл в себя, ему следует отвесить хорошую оплеуху. — Сказал это и костяшками пальцев по моей щеке провёл. — Я не хочу делать тебе больно, Наташ, но если по-другому нельзя…
Вкрадчиво прошептал и смолк, давая осознать, что просто не будет, что с наскока не получится.
— Куда ты лезешь?! — Вызверился, резко вперёд подаваясь. — Не сильная, нет! Слабая, ранимая и беззащитная! — Разогнулся, на месте покрутился, потоптался, моё молчание воспринимая как протест. Сплюнул в сердцах и за ворот пальто вверх потянул. — Вставай давай! — Рыкнул и поперёд себя толкать вздумал, как вдруг переиначил, со спины подошёл, меня к стене прижал, всем весом наваливаясь. — Ну, неужели, Наташ… неужели всё это дерьмо важнее тебя самой?! — Прокричал на ухо, заставляя от резкого звука поморщиться.
— Что ты от меня хочешь, Татарин? — Устало пробормотала я, а он эту усталость воспринял, хватку ослабил. Лицом к себе развернул, за плечи придержал, понимая, что отпустить не успеет, как по стене вниз сползу.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива. — Проговорил осторожно, тихо, чтобы и думать не смела, будто обманывает. А я на эту необъяснимую заботу язвительно улыбнулась, немощно, но всё же задиристо развела руками.
— Поздравляю! Твоё желание исполнилось: я счастлива…
— А я хочу, чтобы ты была счастлива со мной! — Взорвался Татарин криком так, что я голову в плечи вжала. Крепко зажмурилась, когда кулак в стену у моей головы врезался. — Я хочу, чтобы была счастлива со мной. — Повторил внушительно и будто спокойно. — Идём отсюда. — За руку дёрнул и до самого выхода из торгового центра за собой вёл.
На улице руку мою отпустил и направление, куда двигаться, указал.
— Мне пора. — Плечами пожал. — Сегодня прийти не смогу. — Добавил, на что я безучастно кивнула.
— Татарин, а как ты узнал, что она будет здесь?
— А ты думала, я так просто Анютку трахал, от большой любви или из нетерпения? — Жёстко хмыкнул он, а я снова кивнула, точно кукла.
— Ты ничего не делаешь просто так… — Догадалась, а он одарил поощряющей улыбкой.
— Схватываешь на лету!
— Что я буду должна тебе за посильную помощь?
— За всю жизнь не расплатишься, Измайлова. — Махнул Татарин рукой и ушёл первым. Он по-прежнему считал происходящее игрой, а я была вынуждена признать, что слишком быстро стала в этой партии пешкой.
Его не было неделю. Не появлялся, не звонил, не искал встречи. Ни в институте, ни на работе пересечься не удавалось. Я искала его взглядом в толпе, набирала номер, но всякий раз одёргивала себя, не решаясь позвонить. Не было в нашей связи ничего правильного. И ничем хорошим закончиться не могло. Зато много стало Громова. До тошноты много, до удушья. С замечаниями по работе, с комплиментами и подарками, с жалобами на семью и быт… я принимала его любого. Я просто устала искать подход и пошла напрямик. Смотрела на него, слушала, позволяла к себе прикасаться. Сначала неуверенно, несмело, совсем скоро по-хозяйски. Дистанцию он выдерживал сам. Как на лакомый кусочек облизывался, но на измену, мои условия помня, решиться не мог. То ли градус не тот, то ли напряжение снимает исправно. Приглашение на новогодний корпоратив выдал собственноручно. «Не планируй ничего на вечер. Сегодня ты будешь занята» — многообещающе прошептал при этом и полувозбуждённым членом к моим ягодицам прижался. Я на пригласительный с опаской посмотрела.
