Э. Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы

– Созерцаете и восхищаетесь, миссис Грей? – Он вскидывает иронически бровь.

– Прекрасный вид, мистер Грей.

Кристиан усмехается и швыряет мне в лицо штаны, но я успеваю вовремя их схватить. Хохочу, как школьница. Он наклоняется с недоброй ухмылкой, стягивает одеяло, хватает меня за лодыжки и тащит вверх. Рубашка задирается, я пищу, а он атакует меня серией быстрых поцелуев – колени, бедра… о…

– Доброе утро, миссис Грей, – приветствует меня миссис Джонс. Я вспоминаю ее вчерашний визит к Тейлору и краснею.

– Доброе утро.

Она подает мне чашку чаю. Я забираюсь на стул у стойки, рядом с мужем. Кристиан выглядит, как всегда, потрясающе – свежий, только что из душа, волосы еще влажные, в белоснежной рубашке и серебристо-сером галстуке. Моем любимом. С этим галстуком связаны самые приятные воспоминания.

– Как дела, миссис Грей? – У него такой теплый взгляд.

– Думаю, вы и сами знаете, мистер Грей. – Смотрю на него из-под ресниц. Он кивает.

– Ешь. Ты вчера совсем не ела.

О, мы сегодня в роли босса.

– Не ела, потому что ты был задницей.

Миссис Джонс роняет что-то в раковину. Я вздрагиваю. Кристиан, как будто не слыша, бесстрастно смотрит на меня.

– Задница или нет – ешь. – Тон серьезный. С ним лучше не спорить.

– Ладно! Ложку в руку, ешь гранолу, – бормочу я тоном упрямого подростка.

Тянусь за греческим йогуртом, кладу пару ложек на свою кашу, добавляю немного голубики и бросаю взгляд на миссис Джонс. Наши глаза встречаются. Я улыбаюсь, и она отвечает теплой улыбкой. Такой завтрак я выбрала сама во время медового месяца, и вот получила.

– Мне на этой неделе, возможно, придется слетать в Нью-Йорк, – сообщает Кристиан, вторгаясь в приятный ход моих мыслей.

– А…

– Придется остаться на ночь. Я хочу, чтобы ты полетела со мной.

О нет…

– Кристиан, я работаю.

Он смотрит на меня так, словно хочет сказать: да, ты работаешь, но босс ведь я.

Вздыхаю.

– Да, ты владеешь компанией, но меня не было три недели. Пожалуйста. Как я буду управлять бизнесом, если меня там нет? Со мной ничего не случится. Тейлор, конечно, полетит с тобой, но Сойер и Райан ведь останутся, и… – Я замолкаю, потому что Кристиан усмехается. – Что еще?

– Ничего. Только ты.

Хмурюсь. Он что, смеется надо мной? И тут вдруг…

– А как ты собираешься добираться до Нью-Йорка?

– На самолете компании, а что?

– Просто хотела проверить, берешь ли ты «Чарли Танго». – По спине бегут мурашки – вспоминаю его последний полет. Как волновалась, ожидая часами новостей! К горлу подступает тошнота. За всю жизнь я так не переживала, как тогда. Замечаю, что и мистер Джонс притихла.

– Я не полечу в Нью-Йорк на «Чарли Танго». Он для таких расстояний не предназначен. К тому же его вернут из ремонта только через две недели.

Слава богу. Я улыбаюсь – сразу полегчало. В последние недели Кристиан слишком много времени посвящал инциденту с «Чарли Танго».

– Что ж, я рада, что его почти починили, но… – Стоит ли говорить, как неспокойно у меня на душе, когда он куда-то улетает?

– Что? – спрашивает он, расправляясь с омлетом.

Я пожимаю плечами.

– Ана? – не отстает Кристиан.

– Нет, ничего. Я просто… ну, знаешь… Когда ты летал в прошлый раз… я думала… мы думали, что ты… – Закончить не могу. Он смягчается.

– Эй! – Тянется через стол, проводит по моей щеке костяшками пальцев. – Там был саботаж. – Он мрачнеет, и я спрашиваю себя, а не знает ли Кристиан, кто за всем этим стоял.

– Я не могу тебя потерять…

– Виновные были уволены. Пять человек. Ничего подобного больше не повторится.

– Пять человек?

Он кивает с серьезным лицом.

С ума сойти!

– Кстати, вспомнила. У тебя в столе – револьвер.

Он хмурится; наверное, мой переход показался ему нелогичным. Или мой обвинительный тон зацепил, хотя я ничего такого и не имела в виду.

– Это револьвер Лейлы, – говорит наконец Кристиан.

– Он заряжен.

– Откуда ты знаешь?

– Проверила. Вчера.

Смотрит на меня сердито.

– Я не желаю, чтобы ты трогала оружие. Надеюсь, оставила на предохранителе.

Я моргаю, сбитая с толку.

– Э… на этом револьвере нет предохранителя. Ты в оружии-то разбираешься?

Он мнется.

– Э… нет.

У порога деликатно покашливает Тейлор. Кристиан кивает ему.

– Нам пора. – Кристиан поднимается, надевает свой серый пиджак. Я выхожу вслед за ним в холл.

У него лежит револьвер Лейлы. Вот так новость. Интересно, что с ней случилось? Она ведь еще в… Где? В Нью-Гемпшире? Забыла.

– Доброе утро, Тейлор, – говорит Кристиан.

– Доброе утро, мистер Грей. Миссис Грей. – Тейлор здоровается с нами обоими, но встречаться со мной глазами избегает, за что я, помня нашу неловкую встречу прошлой ночью, ему признательна.

– Я только почищу зубы. – Кристиан всегда чистит зубы до завтрака. Почему? Не понимаю.

– Попроси Тейлора, пусть научит тебя стрелять, – говорю я, когда мы спускаемся в лифте.

Кристиан удивленно смотрит на меня.

– Думаешь, стоит? – сухо спрашивает он.

– Да.

– Анастейша, я не люблю оружие. Моя мать была против оружия. Мой отец был против. Я перенял их отношение к оружию и поддержал по меньшей мере две инициативы по контролю за оружием здесь, в штате Вашингтон.

– А Тейлор носит оружие?

– Иногда, – коротко отвечает Кристиан, поджав губы.

– А ты против? – спрашиваю я, когда мы выходим из лифта на первом этаже.

– Да, – так же коротко отвечает он. – Скажем так, мы с Тейлором придерживаемся разных взглядов по вопросу контроля за оружием.

О! Что ж, а вот я на стороне Тейлора. Кристиан открывает и придерживает дверь, и я иду к машине. После случая с «Чарли Танго» он не разрешает мне ездить в SIP одной. Сойер любезно улыбается, распахивая перед нами дверцу.

– Пожалуйста. – Я беру Кристиана за руку.

– Пожалуйста – что?

– Научись стрелять.

Он закатывает глаза.

– Нет. И все, хватит. Разговор окончен.

Я – опять ребенок, которого отчитывают. Открываю рот, чтобы сказать что-то резкое, но в последний момент решаю не портить настроение в начале рабочего дня. Складываю руки на груди и тут замечаю, что Тейлор смотрит на меня в зеркало заднего вида. Он тут же отводит глаза, но при этом едва заметно качает головой. Похоже, Кристиан и его иногда достает. Я улыбаюсь, и мое хорошее настроение остается со мной.

Он смотрит в окно.

– А где сейчас Лейла? – спрашиваю я.

– В Коннектикуте, с родителями.

– Уверен? У нее ведь тоже длинные волосы, так что в «Додже» могла быть и она.

– Я проверял. Она записалась в художественную школу в Хэмдене. Занятия начались на этой неделе.