Ева Ховард - Страсть и блаженство
— Шалунья! Прекратите ерзать.
— О! — Она почувствовала блаженство от такого насилия.
— Только посмотрите, как вы возбудились, —сказал он, окуная пальцы в ее густые соки и смазывая крохотный анус. — И это лишь от одного наказания!
— Короткий перерыв, мистер Бартлетт! — воскликнула она, заметив, что он раскрывает презерватив, и поднялась на ноги.
— В чем дело? Неужели снова почувствовали, что с вами обращаются как с вещью?
— Не совсем, но…
— Но что, дорогая девочка?
— Видите ли, я еще не съела десерт. — Амброуз взглянул на нее, но вышел в холл, принес изумительный торт, напоминавший архитектурное сооружение, и кофейник, которые она просила. Когда он поставил все это на стол, она уже успела надеть трусики.
— Оттягиваете время, да? — Угу.
Она откусила кусочек бельгийского шоколадного мусса.
— Знаете, если будете есть такие вещи, то не успеете опомниться, как снова дойдете до десятого размера, — раздраженно предостерег он.
— Гм. Вот теперь вы уж точно сегодня ничего не получите от меня, — холодно заметила она.
— В таком случае долг магазину остается в силе!
— Я так и знала, что вы об этом говорили несерьезно. — Пола пожала плечами.
— Нет, я говорил серьезно.
— Вы хотели произвести на меня впечатление.
— Значит, вы сомневаетесь, что я могу стереть ваш долг своему магазину нажатием клавиши?
— Сомневаюсь.
Амброуз взял ее за руку, подвел к компьютеру. Снова открыв запись с ее долгами, он при ней стал печатать: «Оплачено полностью, считая с указанной даты».
— Видите, я все же сделал это, чтобы доказать вашу неправоту.
— Что ж, вам лучше стереть эту запись, потому что я не собираюсь заниматься сексом с человеком, с которым я знакома лишь сорок семь минут.
Она пошла доедать десерт, он последовал за ней.
— Послушайте, Пола. Признаюсь, мне не следовало торопить события.
Он взял вилку у нее из рук и начал кормить ее тортом. Затем он вылил щедрую порцию «Амаретто» в ее кофе.
— Хотите споить меня, надеясь, что я снова начну вести себя подобно шлюхе?
— Вы сообразительны.
— Вы извините меня? — Пола схватила свою сумочку, одежду и вошла в находившуюся рядом ванную. Выйдя оттуда полностью одетая, она протянула ему конверт. — Похоже, ко мне попал конверт, предназначенный для вашего торговца наркотиками.
— Глупо. Это карманные деньги для вас.
— Карманные деньги?
— На покупки.
— Так принято на Сцене?
— Точно не знаю, — коротко ответил он, желая сменить тему.
Пола бросила конверт на приставной столик.
— Почему вы оделись?
— Раздетой мне вдруг стало не по себе.
— Просто не понимаю эту перемену, произошедшую с вами за последние несколько минут. Вы вели себя так хорошо.
— Вы хотите сказать, что я вела себя так плохо. Я казалась до смешного доступной, и вы были готовы воспользоваться этим, если можно так выразиться, самым решительным способом, даже не спрашивая на то разрешения.
— Все покорные доступны. Вы так созданы. К тому же разве таким словом можно пользоваться освобожденной женщине нового тысячелетия? Слово «доступная» не используется с тех пор, как вы появились на свет.
Пола пожала плечами, но позволила ему налить себе еще чашку кофе с ликером.
— У вас есть дружок? — Нет.
— Нет никого?
— Я встречаюсь с одним джентльменом, но только ради игры и без секса. Он женат.
— Его жена знает?
— О да. Собственно, как раз она-то и уговорила Хьюго устроить нам это свидание. Она хочет подсунуть меня вам. Серьезно.
— Что ж, она правильно рассчитала. Я с радостью избавлю вас от ее мужа. Если откровенно, то с этого дня я вам запрещаю играть с этим двуличным негодяем.
— Глупо. Почему я должна вас слушать? Пола закурила сигарету.
— Вы жили с мужчиной?
— Нет, и не собираюсь.
— Правда?
— Мужчины всегда так милы, но до тех пор, пока не живешь с ними вместе. После этого они ни на что больше не способны, кроме как все портить.
— А что, если бы вы жили в доме богатого мужчины со слугами, которые освободили бы вас от всех забот?
— Пока я об этом не думала.
— Может, в один прекрасный день подумаете. Пола пожала плечами, потягивая кофе.
— Вы молодец, — подбадривал он.
— Видите ли, все это для меня так ново, — объяснила она в порыве откровенности.
— Что, дорогая?
— Все это дело с испытанием собственных фантазий. Джентльмен, с которым я играю, никогда не дотрагивался до моих интимных мест, а о попытке вступить со мной в сексуальные отношения и говорить нечего. А вы напугали меня. Вот и все.
— Вы всего лишь играете в то, что известно под названием чистого BD, — просветил ее Амброуз. — Вы уверены, что хотите продолжать в том же духе?
— Нет, но лучше не спешить так.
— Понимаю.
Он взял ее за руку, подвел к дивану и поставил на колени. Затем он задрал ей юбку и без всяких церемоний стянул трусики.
Пола не возражала, когда он ладонью обновил розовый цвет на ее жемчужных ягодицах.
— Вы никогда не будете жить с другим мужчиной, правда? Обещаю, через две недели я сделаю вас своей женой.
— Вам этого хочется?
— Почему бы и нет? Похоже, я никогда не видел более изящной попочки.
— Ай! Мне становится больно!
— Мои ласки вам пришлись не по вкусу, получайте вот это.
— Они мне были по вкусу.
— Но вы остановили меня.
— Может, в следующий раз я не остановлю.
— Это уж точно.
— Вам нравится командовать, да?
— Вы об этом понятия не имеете.
— Вы не можете чуть полегче. Мне там больно.
— Если вы этого хотите, раздвиньте ноги. Пола повиновалась и обнажила перед ним сверкающую розовую плоть своей прелести. Осторожно, но решительно раздвинув срамные губы, он засунул длинный средний палец в влагалище до костяшки. Она начала извиваться.
— Вот так!
Умело манипулируя, Амброуз нашел еще неопробованную точку, чем доставил ей большое наслаждение.
— О! — удивленно воскликнула она, никогда раньше и так быстро не получавшая подобное удовольствие.
Убрав влажную руку, он снова проник в нее, только на этот раз два средних пальца оказались в ее заднем отверстии.
— Не дождусь, когда смогу нарядить вас, — пробормотал он, крепко прижав ее к своим коленям. — В форму моряка, например. С подходящими женскими шароварами, чтобы было что снимать.
— О боже, — простонала она, когда его пальцы проникали все глубже. Тут он резко вытащил пальцы из заднего отверстия и начал крепко шлепать Полу. На этот раз она не жаловалась, а покорно переживала каждый толчок возбуждения, пронзавший ее тело.
— Вы готовы опуститься на колени перед Амб-роузом? — спросил он, раздвигая ее ягодицы и шлепая по анусу.
