Телохранитель. Моя чужая женщина
Роман
Затарившись в аптеке, еду в детский дом. Набираю воспитателя. Она встречает меня и провожает в бокс.
Сын лежит на боку, вяло катает по простыне машинку. Колёса всё время цепляются за складки цветастой ткани. Он тихо фыркает, дёргает её вверх и снова катает.
— Ну и чего это такое? — сажусь на край кровати, отдав воспитателю пакет с лекарствами.
— Папа! — приподнимается он.
Укладываю обратно.
— Где ты умудрился заболеть? На улице такая жара.
— Не знаю, — опускает взгляд.
Копошится на кровати и перекладывается головой мне на колени. Волосы и майка мокрые .
Мать вашу! У меня скоро тоже нервы не вывезут. Уеду вечером, а он тут с температурой останется.
— Никит, — глажу его по растрёпанным волосам, — давай завязывай болеть.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — хнычет он. — Не уезжай.
Я, блядь, сердце выплюну сейчас! Оно уже лупит у меня в горле. Дышать трудно. Рёбра будто стальным кольцом стянули и продолжают медленно закручивать винты, лишая меня кислорода. Адски сложно это слушать. Словами не передать, кем я себя ощущаю в данную минуту.
Предателем…
— Ник, я вернусь. Закончу работу и вернусь. Мы же договорились с тобой.
— Всё равно не уезжай, — он встаёт на колени и обнимает меня за шею. — Я с тобой хочу. Забери меня с собой. Я не буду мешать тебе работать. Буду тихо-тихо рядом сидеть. Не уезжай, па-па.
— Прости меня, Ник, — скриплю зубами.
Я пока не могу ему больше ничего сказать. Не знаю я, как пройдёт сегодня моя встреча с бывшим начальством. И чем закончится эта дикая операция на сверхскоростях.
Рядом на тумбочку присаживается воспитатель.
— Психолог говорит, это может быть реакция на стресс, — поясняет она. — Может, вам пока больше не стоит видеться с ним? И звонить? Ему сложно, Рома. И вам, я вижу, тоже. Решите вопрос с опекой и заберёте его. А пока…
— Вы хотите, чтобы он думал, что отец его действительно бросил? Забыл? — тихо рычу на неё, закрывая Нику уши обеими ладонями.
— Рома, вам могут официально запретить визиты сюда, если посчитают, что это вредит ребёнку. Я вам не враг, вы же знаете. Подумайте.
Она уходит. А я уже подумал. И своего решения менять не стану. Усадив Никиту на колени, прижимаю его к себе. Он трётся щекой о мою футболку, шмыгает носом и тихо хнычет.
— Я люблю тебя, Никит. Слышишь меня? — аккуратно приподнимаю его заплаканное лицо. — Я очень тебя люблю, боец. Давай ещё немножко потерпим. Пожалуйста.
— Не могу больше терпеть, — Ник поджимает губы, собираясь снова расплакаться.
— Надо. Так бывает иногда, Ник. Надо просто перетерпеть. Мне тоже сложно, но это временно. Потом всё обязательно будет хорошо.
— Я хочу с тобой перре… перпер…
— Пе-ре-тер-петь, — улыбаясь, помогаю ему, продиктовав слово по слогам.
— Пе-ре-тер-петь, — он повторяет и тоже улыбается. Получилось.
Плавно укачиваю его. Температура падает, и Никита засыпает. Перекладываю на постель. Накрываю наполовину простынёй. Прижимаюсь губами к виску и долго так стою, не решаясь сделать шаг назад.
Вызваниваю воспитательницу. Встречаемся с ней в коридоре возле бокса.
— Я сегодня ещё позвоню вам после обеда. Могут быть новости для Никиты.
— Хорошие?
— Надеюсь, что да. До свидания.
Покидаю детский дом. Беру такси до места встречи. Генерал согласился. Я и не сомневался. Ему Шалиев поперёк горла стоит, а вытащить «кость» не дают. Теперь есть шанс. Осталось продавить свои условия.
Кручу в руке телефон, раздумывая, как там Катерина. С ними сегодня Фин. Они с Магой сдают анализы. По идее он её прошлой ночью не должен был трогать.
Успокаивая себя этими мыслями, выхожу возле нужного здания. Набираю подполковника. Он даёт команду бойцу у железной двери, и меня пропускают внутрь недавно отстроенного, но ещё не запущенного в работу офисного здания.
— Ну здравствуй, Суворов, — генерал протягивает мне руку.
Давно его не видел. Постарел мужик. Пузо отрастил, из ремня выкатывается.
Пожимать его ладонь мне не хочется. Он хмыкает, а я всё же принимаю приветствие, засовывая гордость поглубже в задницу.
— Показывай, что там у тебя.
— Нет, — качаю головой. — Сначала мы договоримся, потом работаем дальше.
— Рома! — рявкает подпол.
Внутренние рефлексы едва не подрывают со стула, но мозг вовремя даёт команду «Отбой».
— Я же дал тебе всё, что ты хотел, — генерал реагирует спокойнее.
— Для начального этапа, да. Сейчас ситуация изменилась. Да и надо мне не так много, — скалюсь в улыбке.
— Слушаю.
— Прежде, чем мы начнём финальную часть операции, нужно вывезти в безопасное место двоих значимых для меня людей. Так же мне нужна команда, которая чётко сработает на месте в нужный момент. И медики, разбирающиеся в пересадке органов, для консультации по тем материалам, которые я собрал. Мелочи, — пожимаю плечами.
— Да уж… — хмыкает генерал. — Команду собрать не проблема. Выбери людей. Я найду способ прикрыть их на короткое время. А там, если всё получится, всем уже будет всё равно.
— Рад, что вы это понимаете.
— Медика я тоже тебе найду. Когда нужен?
— Как обычно, — пожимаю плечами. — Ещё вчера.
— Ясно. Теперь давай о людях. Ну первый — это сын. Кто второй?
— Екатерина Шалиева.
Наблюдаю, как у присутствующих синхронно отвисают челюсти.
— Рома, ты на чужую бабу позарился? — начинает громко хохотать генерал, держась ладонью за пузо. — Матвей, а ты мне говоришь, парень зашивается. А он ещё жену Магомеда трахать успевает.
Жду, когда генерал перестанет веселиться.
Он делает пару глотков воды из бутылки и вопросительно смотрит на меня.
— Как ты себе это представляешь?
— Не знаю, — пожимаю плечами. — У меня голова забита решением более сложных задач. Думаю, опытный генерал обязательно найдёт решение, как вывести из-под удара хрупкую женщину. Только не сейчас, — предупреждаю сразу. — А за несколько часов до начала операции, если всё получится, конечно. Ника надо увезти как можно быстрее. В идеале — сегодня. Он у меня там болеет. К отцу очень просится, — зло стреляю взглядом в начальство.
