Телохранитель. Моя чужая женщина
Роман
Ночь — отличное время для работы. Мне бы успеть до конца всё закончить. Завтра мы должны уехать. И мне предстоит сотворить чудо, чтобы этого не случилось.
Работу целой команды приходится делать одному, и мой мозг закипает от перегруза. Находиться одновременно в нескольких точках я не смогу. Подполу придётся дать мне людей, если они хотят результат. Я и так работаю быстро. На износ. Разработка таких персонажей может длиться до года, но у меня нет времени, зато есть «хотелки» командиров, которые знают, что ради сына я вывернусь наизнанку, но сделаю.
Заканчивается уже вторая бутылка воды. Вместо кофеина сегодня адреналин. Душу греет шикарное свидание с Катериной. Мне было вкусно. Было бы ещё лучше, если бы мне не приходилось всё время мониторить периметр, но я всё равно подарил ей маленький праздник. Она отдохнула от больницы, а я перезагрузил голову.
Схема разрастается на глазах. На ноутбуке отрыто множество окон.
Хорошая, благодарная девочка, сварившая мне суп, который я так и не попробовал, скинула мне на мобильник фотографии странных договоров. Магомед запросил их сегодня днём, как раз пока мы с Катериной гуляли.
Бумажки сами по себе из себя ничего не представляют. А вот если их приложить к цифрам, доступ к которым у меня теперь есть, картинка вырисовывается уже совсем другая.
Девочке была дана команда срочно заболеть и свалить в часть к своему парню.
Глотнув прохладной воды, возвращаюсь к вновь расчерченной схеме. Я теперь знаю, почему Катерина рисуется в центре всего этого. Это не мои заёбы на её счет. Это ключик, который сразу подкинула выдрессированная интуиция. Просто я изначально знал далеко не всё про её сестрёнку. Теперь знаю. А Катерина и Маришка в связке. Жизнь обеих зависит от Магомеда.
Хотя, если глянуть на маму, то, наверное, троих. Она вряд ли переживёт гибель младшей дочери. Женщина на грани. Сил нет. Нервная система истощена. Ей бы самой под капельницами полежать. И это она не знает, в каком аду живёт её старший ребёнок. А муж у неё мудак, ничем не лучше Магомеда.
До хруста размяв затёкшую шею, двигаюсь дальше.
Деньги на лечение… Мага говорил, что их задержали. Ложь. Последнего платежа в клинику ещё не было. Тварь решила, что так держать рядом с собой женщину ему стало слишком дорого. Да и не выгодно это. Такие бабки ведь можно провернуть в бизнесе и заработать. Шалиеву нужен наследник. Катерина обязательно должна залететь за ближайшие пару месяцев, а потом...
Я не знаю, есть ли у нас шанс спасти Марину. Если честно, мне пиздец как страшно. Гибель детей всегда переносится тяжело. Наверное, потому что у самого сын. Или потому, что ублюдок будет ходить по земле, а маленькой девочки, которая так любит рисовать, не станет.
Продолжаю сводить договора, цифры, имена, отслеживать движение денег и где теряются концы.
К рассвету удаётся закончить только одну полноценную ветку схемы:
Новый «король» донорского рынка на нашей территории — Магомед Шалиев. Через многочисленные запросы к коллегам с разницей во времени, у меня есть имена всех поставщиков, номера и даты поставок, а также то, что именно ввозилось или должно ввозиться к нам в ближайшее время. Возможно, одна из этих поставок могла бы спасти жизнь Маришке, если бы только Магомед захотел…
Донорские органы «живут» строго ограниченное время, значит их везут под кого-то. Но эта часть меня мало интересует. Тут всё понятно. Пациент платит клинике. Клиника даёт ему вполне легальный договор с подписями, печатями. Отличается только ценник, но тут опять же… Кто станет задумываться о тонкостях, когда вопрос стоит радикально?
Так что в моей схеме выходит так: «король», «поставщики», «реализаторы».
Есть еще «жертвы», но это уже побочка, как бы жёстоко не звучало. На это не будут смотреть.
Для завершения поставленной задачи не хватает ещё одного звена — «покровитель». Без него «короля» бы давно скинули с трона, «поставщиков» раскидали по заморским тюрьмам, а «реализаторов» закрыли бы у нас вместе с «точками сбыта», то есть клиниками.
И вот вопрос. Как поступить?
Ложусь на пол, растягивая позвоночник. Смотрю в потолок. Надо принять решение. Я могу снести башку Магомеду, а потом предоставить обоснование своего решения. Генералу такой расклад не понравится. Ему ведь Магу трогать нельзя. У «покровителя» будут вопросы, откуда у меня доступ к закрытой информации. Полетят головы, меня снова посадят. Только в этот раз без права выхода. А мне туда нельзя. Я сыну обещал, скоро его забрать. И Кате обещал. Значит, откидываем.
Ищем «покровителя»?
Как?
Мозг уже ни хера не варит.
Как я эту суку найду за такое короткое время?
Это ещё и опасно. Я работаю на скорость, выходит местами грубо. До Маги сегодня-завтра дойдёт, что под него копают. Тогда пострадают люди, и операция сорвётся. Нам надо бахнуть сразу по всем точкам схемы, чтобы всё получилось.
Дома у него я поигрался с камерами. Нужна провокация, чтобы «покровитель» оказался в точке обзора. А лучше все звенья моей схемы разом. И тогда мы их сделаем.
Телефон так резко звонит в тишине квартиры, что меня подкидывает с пола. Воспитатель Никиты. Сердце начинает захлёбываться. Семь утра ведь только…
— Что случилось? — хриплю в трубку. После ночи мысленного общения с самим собой связки барахлят.
— Папочка, а ты ещё не уехал?
— Нет, Ник. Здесь. Что такое?
— Я заболел, — кашляет он.
— Роман, здравствуйте, — трубку перехватывает воспитатель. — Не пугайтесь. Ничего страшного. Температура у него тридцать восемь и шесть, горло болит. Раскапризничался сильно. Не хочет один в боксе лежать. Вот, решили вам позвонить.
— Лекарства нужны? Я могу сейчас привезти. Заодно посижу с ним. Можно?
— Приезжайте. В боксе другие дети вас не увидят.
— Буду часа через полтора.
Сбрасываю и звоню подполковнику, принимая решение, что задерживаться мы здесь всё же не будем, но помощь мне нужна.
