Жестокие наследники (ЛП) - Вильденштейн Оливия

Внутри небоскреба через дорогу каждый этаж занимали квартиры. Все они были из стали и бледного камня, а ещё там были кремовые шторы. А здание рядом с этим было завалено офисной мебелью.

— Мне кажется, или ты выбрал единственное свободное здание?

Римо подошёл, встал рядом и нахмурился.

— Что? — спросила я.

— Когда я смотрел вверх, я ничего не увидел в этих зданиях.

— Может быть, тебе стоит проверить свои глаза?

Он перевёл взгляд на меня.

— Ты что-нибудь видела?

— Я была слишком занята, осматривая улицу в поисках мышей-мутантов.

Он приподнял бровь, что сказало мне, что он не мог понять, шучу ли я. Я не шутила. На самом деле меня больше беспокоило то, что подстерегало нас в бетонной пустыне. Однако теперь, когда я знала, что в зданиях не было парадных дверей…

— Мыши-мутанты, — проворчал он.

А затем, поскольку он был таким бойким, он развернулся и помчался обратно к спиральным ступеням.

— Осторожно. Стекло разбивается, — сказала я.

— Вероятно, не магический вид. Что за… Где, чёрт возьми, лестница?

— Серьёзно?

Я указала туда, где они… должны были быть.

Напротив нас звякнул лифт.

Римо ещё немного посверлил взглядом пол, потом поднял глаза на потолок, а потом снова посмотрел на меня.

— В следующий раз не желай чего-то так громко, Трифекта.

— Да. Потому что исчезнувшая лестница это моя вина.

Пробормотав «багва» под нос достаточно громко, чтобы он услышал, я направилась к лифту.

— Ты же не собираешься входить в него?

— А ты видишь какой-нибудь другой выход из этого здания?

Я вошла внутрь, затем поискала клавиатуру, но стены лифта были выполнены из чёрного стекла и лишены кнопок. Я провела кончиками пальцев по тому месту, где должна была находиться клавиатура, надеясь, что она материализуется. Двери начали закрываться. Я резко переключила своё внимание на Римо, который всё ещё стоял у пропавших лестниц. Зарычав, он побежал к лифту. Я просунула свой ботинок между закрывающимися дверями, которые он схватил и раздвинул.

— Мне это не нравится, — проворчал он, протискиваясь внутрь.

Когда двери закрылись, я сказала:

— Ты можешь помочь мне найти панель?

Его ресницы коснулись бровей, а затем цвет отхлынул от его кожи, когда двери сгладились, превратившись в ровную панель из чёрного стекла.

Дерьмо.

Неужели нас перевезут, как в поезде? Клаустрофобия подступила к моему горлу, я посмотрела на Римо, но затем лифт потемнел, и так же, как и лестница, мой спутник исчез. Передо мной материализовалась комната с кроватью и столом, на котором лежал недоеденный бургер.

Высокий мужчина с выцветшими светлыми волосами подносил ко рту бутылку охлажденного пива. Сделав большой глоток, он придвинулся ближе к молодой девушке с волосами такого же медно-рыжего цвета, как у Римо.

— Ты права, Фейт. Я действительно знаю продюсера шоу.

Фейт? Я моргнула. Мать Римо, Фейт?

Блондин провёл костяшками пальцев по её щеке, и она вздрогнула. Её высокий конский хвост соскользнул через плечо.

— Насколько сильно ты хочешь эту роль?

— Я… Я…

— Позволь мне перефразировать себя. Эта роль предопределяет карьеру. Насколько сильно ты хочешь построить актерскую карьеру?

Фейт нервно провела языком по губам.

— Это моя мечта.

Мужчина ухмыльнулся.

— Тогда я сделаю так, чтобы она сбылась.

Облегчение, смешанное с некоторым напряжением, смягчило её позу.

— Благодарю вас. Спасибо!

Она развернулась, чтобы уйти, но раздался мужской голос:

— Ты кое-что забываешь…

Она развернулась и окинула взглядом комнату, прежде чем её голубые глаза снова остановились на мужчине.

Мужчина, сидел на кровати и похлопывал по одеялу.

Сцена замерцала, затем исчезла, и вспыхнул свет, осветив лифт.

Облегчение от того, что рядом со мной стоит Римо, смешалось со смущением.

— Это была твоя мать?

Рот Римо, который был слегка приоткрыт, закрылся.

— Моя мать?

Одна из моих бровей поползла вверх.

— Эм. Разве ты не просто… Подожди. Что ты видел?

— Очевидно, это не то же самое, что ты. Итак, ты видела мою мать… и что она делала?

— Она была с этим…

Мои слова застряли в горле, когда лицо мужчины промелькнуло в моём сознании. Было что-то такое знакомое в форме его ухмылки и линиях его тела. О, Небеса, неужели я только что мельком увидела отца Римо? Человек, о котором никто ничего не знал?

Римо снова уткнулся подбородком в шею.

— С этим кем?

Знал ли Римо, как он был… зачат? На случай, если это был секрет — и было ли это вообще реально? — я возразила:

— Кого ты видел?

— Закончи своё предложение, и я поделюсь тем, что я увидел.

Я сжала губы, но потом решилась.

— С мужчиной.

— Не Сайласом?

— Нет, но она была намного… моложе.

Его глаза, казалось, потемнели, хотя свет вокруг нас всё ещё был ярким.

— Итак, что ты…

Внезапно лифт дёрнулся, и я спиной врезалась в стену. Сердце подскочило к горлу, я приготовилась к тому, что чёрная стеклянная коробка взлетит вверх… или вниз.

Лифт опустился. Медленно. А потом резко остановился. Я вообразила, что двери изменятся и выпустят нас — возможно, в какое-нибудь ужасное место, — но я ошибалась. Какой бы магией ни было пропитано чёрное стекло, воздух снова потемнел, и снова появилась Фейт, на этот раз более старше. Она плакала, обеими руками вцепившись в чёрную униформу Сайласа. Лицо Сайласа было осунувшимся, совершенно лишено морщин, а темно-каштановые локоны не тронуты возрастом.

Он убрал прядь рыжих волос с её щеки.

— Не проси меня выбирать между моим долгом и моим сердцем, Фейт. Нет.

— Эйс, возможно, и не убивал мою мать, но он женился на Кэт, а это делает его соучастником.

— Ты должна простить её. Твоя мать напала на неё.

— Знаешь что? — она отпустила его. — Очевидно, ты сделал свой выбор.

Она махнула рукой в сторону входа в свою квартиру.

— Уходи.

— Фейт…

— Уходи!

Её большие голубые глаза блестели от слёз.

— И не утруждай себя возвращением.

Яркий свет пролился сквозь тьму и унёс Фейт и Сайласа.

Я моргнула и обнаружила, что Римо уже смотрит на меня. На этот раз его губы были плотно сжаты, а челюсть подергивалась, как будто то, что разыгралось для него, было глубоко раздражающим.

— Ты видел моих родителей, не так ли?

Это было не такое уж дикое предположение. Если я была свидетелем глав из его жизни, он, судя по всему, увидел эпизоды из моей.

Он вздрогнул.

— Расскажи мне, что ты видел.

Он запустил руку в волосы, затем отвёл взгляд. Лифт дернулся, а затем заскользил вниз. На этот раз, когда его спуск прекратился, я был готова к началу маленького странного шоу.

Теперь было видение с Грегором, а также Римо, хотя он был гораздо моложе, нежели сейчас. Если бы мне пришлось гадать, на вид ему было четыре, может быть, пять лет. И они стояли рядом с плавающей кроваткой. Я не могла видеть ребёнка внутри, но слышала, как он хнычет. Это был Карсин? Нет… Карсин был более чем на десять лет младше…

— Что ты думаешь о своей будущей королеве? — спросил Грегор.

В той кроватке была я?

— Она ребёнок, — ответил Маленький Римо. — Младенцы не могут быть королевами.

— Дети вырастают.

— Она уродлива. И её крики причиняют боль моим ушам.

Грегор захохотал, его густые, тронутые возрастом волосы заплясали вокруг веселого лица.

— Лучше привыкай к этому, Римо.

— Привыкать к чему, дедушка?

— Женщины плачут. Это никогда не меняется.

Я сжимаю губы. Шовинист.

Маленький Римо сморщил нос.

— Мне не нравятся женщины.

— Если ты хоть в чем-то похож на меня, то будут нравиться. Они тебе будут слишком нравиться. Может быть, тебе даже понравится и эта.