Без прелюдий (СИ) - Шагаева Наталья

— Посуду вымоет посудомоечная машина, а блузку я завтра не надену. Надену тот бежевый костюм.

— Он спортивный. Елена Федоровна опять в классном чате мне вынесет мозг про форму.

Дашка закатывает глаза.

— Пофиг.

— Тебе-то пофиг, а она позорит меня прилюдно, что мне плевать, как выглядит дочь. Надень блузку и брюки, — настаиваю я.

— В блузке холодно, — морщит нос Дашка.

— Надень сверху кардиган.

— Ага, и шаль с валенками… — фыркает она.

— Всё! — обрываю ее иронию. — Я и так «мать года», как выяснилось. Блузку погладить, посуду помыть, никому не открывать, спать лечь рано! — снова крашу губы, но уже менее ярко, и наношу на шею капельку духов.

— Все-таки ты врушка, — хитро щурится Дашка.

— Чего это?

— Ты говорила, мужчины у тебя нет.

Все никак не могу привыкнуть, что дочь у меня взрослая и уже все понимает. Мне казалось, я вот только недавно ее родила. Так отчетливо помню тот день, как увидела ее впервые, как поцеловала в носик…

А теперь этот носик хитро морщится и спрашивает у меня про мужиков. Как быстро летит время. Неумолимо. Мне же вот только было восемнадцать…

— Тогда не было. А сегодня, походу, случится, — выдыхаю, посматривая в телефон, куда приходит сообщение, что машина от Константина Леонидовича подана. — Ты против?

— Да нет. Ты девочка взрослая, — усмехается Дашка. — Только папу нового мне не приводи.

— Какой «папа»? — отмахиваюсь я. — Нам твоего выше крыши. Так просто. Не вывожу я одна. Мне нужен мужчина. Ладно, всё, я пошла, закройся.

Убеждаюсь, что Даша закрылась, и спускаюсь вниз.

Меня ждет темно-синий «БМВ». Красивый, глянцевый, навороченный, из которого выходит парень лет двадцати пяти.

— Наталья Николаевна?

— Она самая.

— Я Дмитрий. Присаживайтесь, — открывает мне дверь внедорожника. Оглядываюсь на свои окна и вижу, как Дашка наблюдает, ухмыляясь.

О боже, еще подумает, что у меня роман с этим смазливым мальчишкой. Быстро сажусь в машину.

Всю дорогу волнуюсь, как девчонка. Нет, я уже не раз посещала Константина Леонидовича. Только это всегда было на нервах и злости, тогда я не волновалась. А сейчас, если он докажет, что непричастен к закрытию моей пекарни… Все случится.

Всю дорогу думаю о том, что надо было надеть все-таки красный комплект белья, вместо черного. Самой смешно. Но я уже не помню, когда последний раз так волновалась о надетых трусах.

Доезжаем мы быстро. Все тот же комплекс, та же подземная парковка…

— Вас проводить? — предлагает парень.

— Нет, я знаю дорогу, спасибо.

Парень удаляется, а я поднимаюсь на лифте вверх. Совсем не вовремя звонит телефон, смотрю на экран, полагая, что это Дашка. Но это Евгений, свет моих очей, чтобы он провалился. Я и так зла на него за закрытие пекарни. Но это еще не доказано. Поэтому сбрасываю звонок.

Лифт останавливается, выхожу, звоню. Дверь распахивается.

Ох, кто-то готовился. Эта самоуверенная сволочь в распахнутой рубашке вальяжно взмахивает рукой, пропуская меня вперед.

— Добрый вечер, — здоровается.

— Добрый, — киваю, позволяя снять с меня пальто. В моей сумке снова звонит телефон. Не могу проигнорировать, потому что у меня дочь одна. Не очень внимательная дочь, с которой может случиться все что угодно. Но это снова Евгений.

— Ответь, — подсказывает мне Константин, заглядывая в экран.

— Да не хочу я. Твои барские уши не выдержат моего мата, а других слов к этому мужику я не найду.

— Ответь сдержанно, делая вид, что не знаешь, что пекарню закрыл он.

— А это он? — выгибаю брови.

Константин положительно прикрывает глаза.

— Точно?

— Ответь на громкой, — настойчиво произносит он.

Ладно.

Делаю глубокий вдох.

— Да? — спокойно отвечаю я.

— Как дела?

— Не очень.

— Я заеду? Не поздно?

— Нет, ты не заедешь, — начинаю нервничать. Скажу, что не дома, – выслушаю лекцию про безответственную мать.

— Наташа, — вздыхает Евгений. — Я же по-хорошему хочу помочь.

— В чем помочь? — смотрю на Константина, который убирает локон с моего лица за ухо.

— Ты сказала, что дела у тебя не очень.

— Это твоих рук дело, да?

— Ты о чем?

— А ты о чем?! — не выдерживая, повышаю голос.

Костя качает головой.

— Спокойно, — шепчет он мне.

— Хорошо, я знаю, что твою пекарню закрыли и тебе грозит уголовное дело, — выдает Евгений.

— Откуда такая осведомленность?

— Так, нашептали. Все можно решить. Я заеду?

— Не заедешь. У меня есть мужчина, который все решит!

Сбрасываю звонок. Поднимаю глаза на Константина.

— Он решит, — смеется, положительно кивая. — Проходи, — указывает в сторону гостиной, отбирая у меня телефон и закидывая его в мою сумку.

Прохожу. Приглушенный свет, напольная подсветка. Вот здесь меня и поимеют сейчас. Без чувств, любви и нежности. Без прелюдий. Но я взрослая девочка, и иллюзии остались позади.

— Вино, мартини, игристое? — предлагает Константин.

— Ничего. Воды.

Константин кивает и наливает мне в баре воды со льдом.

— Тебе идет это платье, — выразительно меня осматривает, подавая бокал. Несмотря на то, что у нас «сделка», я готовилась. Да.

— Ох, неужели на мне не тряпки? — иронично усмехаюсь, присаживаясь на диван.

— Сегодня – нет.

— Так себе комплимент, но спасибо.

— Предпочитаю говорить то, что думаю. Так честнее, не находишь?

— Нахожу, — отпиваю воды. Мой взгляд скользит по мужской груди в распахнутой рубашке. Я неспециально. Просто, когда кто-то открывает тело, невольно привлекает внимание. Грудь подтянутая, кожа смуглая, с легкой порослью волос. Резко поднимаю глаза, осознав, что зависла. Константин ухмыляется.

— Ты больше не отвечаешь на его звонки и исключаешь все встречи. Дальше общаться с твоим бывшим мужем буду я.

— Это невозможно. У нас дочь.

— Встречи с дочерью – только на нейтральной территории. Никто не забирает у него ребенка, но я забираю тебя.

— Иногда думаю, где раздают столько самоуверенности? — улыбаюсь ему.

— Какой есть. Придется смириться. И да, переименуй его в телефоне.

— Что? — не понимаю.

— Он записан у тебя как «Муж».

Вообще я давно хотела это сделать. Все как-то руки не доходили. Но теперь из принципа не сделаю.

— Мы еще не стали любовниками, а уже столько требований. Не уверена, что вывезу ваш тираничный характер, Константин Леонидович.

— Всё просто: ты делаешь, как я говорю, а я не требую ничего сверхъестественного.

Закатываю глаза.

— Ты еще не предоставил мне доказательства.

— Вот они, — кивает на синюю папку на столе.

Беру ее, открываю. Копия чека из пекарни. Ах, те два курника, которые Евгений забрал с собой. Экспертиза, заявление, справка об отравлении – не на его имя, а на имя свекрови. Даже заявление в прокуратуру.

Поднимаю глаза на Константина.

— А у Евгения двоюродный дядя в прокуратуре... — выдыхаю.

— Люблю умных женщин, которым ничего не надо пояснять. Ты в курсе, что в твоей выпечке нашли ртуть?

— Что? — распахиваю глаза. — Как она туда попала?

— Стараниями твоего бывшего, полагаю. Отличная схема. Это уголовное дело...

— Он меня в тюрьму решил упечь? — задыхаюсь от возмущения.

— Не думаю. Но метод давления хорош. Или решил сыграть в «рыцаря», который тебя спасёт. За твою благодарность, естественно.

— Да, вам ли не знать такие схемы.

— Не язви. Я привык получать то, что хочу. Сейчас хочу тебя. Условие выполнено?

— Выполнено, — киваю, оставляя папку на столе. — Когда вернут пекарню и снимут обвинения?

— Деловой подход? Рационально, — усмехается. — Правильно, пользуйся мной и моими возможностями.

— Конечно. Между нами же сделка.

— Совершенно верно, — цинично улыбается. — Раздевайся. Детали обсудим позже.

Глава 14