Елена Прокофьева - Принц Крови
Впервые в жизни Филипп видел защитный круг, в который было закачано столько силы. Невидимые символы светились в темноте ярким серебряным светом, это было очень красиво. А внутри круга бесновалось нечто темное, с зубами и когтями, похожее на огромного вервольфа, только, пожалуй, еще более уродливое, и Филипп подозревал, что плоть этого создания не имеет никакого отношения к человеческой или звериной, иногда она распадалась клочьями, через которые просвечивал огонь. Беснующийся демон расколотил алтарь и разорвал преподнесенную ему жертву на такие мелкие куски, что все пространство внутри круга было равномерным слоем покрыто красной кашей, с вкраплениями белых осколков костей.
Вадье хотел забрать себе часть демонской силы и поместить ее внутрь жезла исчерченного рунами. Если все получится — это будет страшное оружие. Как сказал колдун, им можно будет разрушить маленький город или крепость, наподобие Бастилии одним ударом. Демон со своей силой расставаться не желал никак, в иные моменты казалось, что он вот-вот уступит, но уже через миг злобная тварь снова начинала огрызаться. Вадье же начинал слабеть, к тому же из становившихся все более плотными туч вот-вот мог пойти дождь, который смоет магические знаки, начертанные на земле. Что будет, если адская тварь вырвется на свободу, думать не хотелось.
Колдун справился, он хорошо умел рассчитывать свои силы, и дожал демона почти в последний момент, перед тем, как небеса обрушились потоком воды. Но после того, как все закончилось, и рассерженный демон был отпущен восвояси, Вадье едва не упал и остался на ногах, только потому, что Филипп все еще поддерживал его.
— Ну, что скажешь? — спросил колдун, запрокинув голову вампиру на плечо и подставляя лицо жестким струям ледяного дождя.
— Это было потрясающе, — сказал Филипп.
— Я тоже так думаю, — пробормотал Вадье, — Ты хотел увидеть демона. И как?
— Пожалуй, одного раза достаточно. Мне не справиться с таким.
— Сейчас нет, — согласился колдун, отстраняясь от него и аккуратно пряча заряженный силой посох в сумку, — Но когда-нибудь ты сможешь.
Как только колдун ослабил волю, защитный круг рухнул и за его пределы вырвался тошнотворный запах серы и смрадного гниения. Дождь лил на землю, смывая кровь с камней. Конечно, он не уничтожит все следы преступления, но кому понадобится рыскать здесь и что-то искать. Только не сейчас…
Над городом гудел набат. Его звуки становились то тише, то громче, разносимые ветром и, казалось, этот гул доносится отовсюду сразу.
— Хотелось бы знать, что там происходит? — проговорил Филипп, помогая колдуну выбраться из тенет жидкой грязи, в которую в миг превратилась кладбищенская земля.
— А мне плевать, — признался Вадье, — Все, о чем я думаю сейчас, это как поскорее добраться до дома. Я выдохся.
— Я заметил. Держись за меня, я тебя отнесу.
— Ох, только не это, — простонал колдун, — Я боюсь высоты.
— Очень смешно. Демонов он не боится, но боится высоты… Можешь закрыть глаза.
— Я не боюсь того, что могу контролировать.
— Не доверяешь мне?
— Я никому не доверяю.
— Плохо. С этим надо бороться. И начать придется прямо сейчас. Мне не нравятся эти народные волнения посреди ночи, хочу поскорее узнать, в чем там дело. Не полетишь со мной, будешь добираться домой самостоятельно.
Вадье тяжко вздохнул, но, видимо, оценив все за и против, решил не сопротивляться.
— Можно я лишусь чувств от ужаса? — проговорил он с обреченностью ведомого на казнь.
— Вадье, ты жалок, — поморщился Филипп.
Чувств колдун не лишился, и даже напротив, вцепился в вампира как клещ, может быть, в самом деле, опасался, что тот захочет его сбросить. Нести его было легко, почти не приходилось держать, но полет сквозь дождь и сильный ветер сам по себе был малоприятен. Зато всего несколько минут, и Вадье уже был дома.
— Проверь охранные заклятия. Как бы чернь не вздумала устроить очередной погром, — сказал ему Филипп, прежде чем расстаться, — Хочешь, я сам проверю?
— Не надо, на это меня еще хватит, — пробормотал колдун, выглядел он бледно, похоже в полете его укачало, несмотря на то, что летел он, плотно зажмурившись.
— Как знаешь.
И Филипп исчез, оставив его у порога дома. Занятый подготовкой к ритуалу, он последние пару суток почти не видел Лоррена, кроме «здравствуй и до свидания» они не перекинулись ни словом. Сейчас нужно было найти его. Наверняка Лоррен в курсе того, что происходит.
В парке Пале-Рояля было по обыкновению людно, несмотря на дождь. На лицах людей светилось радостное оживление, будто все ждали какого-то праздника, группа суровых молодчиков во всю силу глоток распевала очередную песню про то, что «Страшный враг, Насильем право попирая, На нас поднял кровавый стяг!», горожане пытались вторить.
Лоррен обнаружился тут же. В обществе какого-то санкюлота и двух подвыпивших шлюх, он сидел за их обычным столиком в глубине кофейни, с видимым интересом выслушивая болтовню своего нового друга. Увидев Филиппа он поспешил избавиться от своего сомнительного общества, — санкюлот со шлюхами внезапно ощутили желание спеть вместе с остальными: «Тиранам смерть — и нет пощады!»
— Стоит оставить тебя на пару ночей без присмотра, и ты начинаешь стремительно деградировать, — проворчал Филипп, усаживаясь на место санкюлота, — Так стремительно, что дух захватывает. В следующий раз я увижу тебя, распевающим с ними про «смерть тиранам»?
— Боюсь, распеванием песен на сей раз дело не ограничится, — ответил Лоррен.
— Что они замышляют?
— Они готовятся к штурму Тюильри.
— Что?!
Филипп замер, с недоумением глядя на Лоррена, словно смысл этих слов не доходил до него.
— Развлекаясь с колдуном, вы пропустили много интересного, — продолжал тот, — Третьего дня герцог Брауншвейгский прислал революционерам ультиматум. Сегодня спозаранку они собираются ответить на него. Австрияк велел им не обижать короля, теперь они хотят короля низложить.
— Почему ты не сказал мне раньше?! — воскликнул Филипп.
— А зачем? Что вы-то можете сделать?
В самом деле — что?!
— Они не смогут взять дворец. Он хорошо охраняется… — пробормотал Филипп, — Нет, я понимаю: суд, какие-нибудь заседания в их чертовом конвенте, новые законы и все прочее… Но это какое-то безумие, Лоррен! Они же не могут просто ворваться во дворец и убить короля, королеву, их детей и всех остальных так, как привыкли это делать — голыми руками разрывая на части? Или что? Ты думаешь — могут?
— Не думаю, что они хоть чего-нибудь не могут, — сказал Лоррен, — К утру здесь соберется весь город и предместья, тысячи людей, жаждущих крови. Штурм Бастилии был давно, им снова хочется что-нибудь разгромить. Боюсь, дворцовая охрана не выдержит такого натиска. Впрочем, меня тут сейчас уверяли, что солдаты не будут даже пытаться защищать короля и перейдут на сторону народа.
