Мой Злой Принц (ЛП) - О&#39

— Рад, что ты пришла, — сказал я, улыбаясь ей.

Бренна прищурилась, глядя на меня, и мне тоже стало жарко.

— Мы готовы к вальсу? — спросила Ингрид, хлопая в ладоши.

— Не совсем, — ответила Бренна. — Нет.

— Мы сделаем это в стиле ускоренного курса, — сказала Ингрид. — Достаточно, чтобы не наткнуться на что-нибудь на танцполе, и чтобы на следующее утро в «Таймс» не было фотографий, где вы натыкаетесь друг на друга.

— Ну, — сказала Бренна. — Звучит не так уж плохо.

— Вальсировать легко, — сказал я, и раскатистый смех Алека эхом отразился от мраморных полов и колонн. Мы все вздрогнули.

— Это трудно, — сказал Алек. — Очень трудно. Вы должны делать десять вещей одновременно.

— Думаю, она справится, — сказал я, и Бренна быстро посмотрела на меня, а затем отвела взгляд.

— Давай просто сделаем это, — сказала Бренна. — Здесь есть музыка или что-нибудь?

— Вы, ребята, будете танцевать под «Вальс № 2» Шостаковича, — произнесла Ингрид и указала на Алека, который нажал кнопку на своем телефоне. В зале зазвучала классическая музыка со знакомым темпом вальса, но в то же время звучавшая… навязчиво и совершенно по-другому.

Мне все в ней нравилось.

— Неужели? — спросила Бренна. — Вот так?

Ингрид пожала плечами и указала на меня.

— Он сам ее выбрал.

— Ты? — спросила Бренна.

— А что в этом удивительного? — спросил я, но уже знал ответ. Я точно знал, почему это было удивительно. Потому что она и меня посадила в ящик, а я в нем не останусь.

Как это должно быть опечалило Бренну. Я нашел коробку, в которой она могла остаться, и продолжал выползать из той, в которой она хотела меня видеть.

Все это заставило меня почувствовать себя лучше.

— Пошли, — сказал я. — Давай сделаем это. У меня еще есть дела.

Бренна фыркнула, проходя через бальный зал. Подол желтой юбки колыхался вокруг ее колен.

— Какие? — Она остановилась передо мной, уперев руки в бока. Между ее глазами залегли морщинки, как будто она думала обо мне что-то очень плохое.

— Тренировка на пресс с моим тренером.

О, Бренна так сильно закатила глаза, что я удивился, как она не потеряла сознание. А потом она подняла руки, словно изображая кактус.

— Ты что, издеваешься?

— Что ты имеешь в виду?

— И что мне с тобой делать? — Я коснулся кончиков ее пальцев, которые при соприкосновении сжались в кулак. — Вешать на тебя одежду?

— Остановись.

Я тронул ее за локоть, и она отпрянула.

— Серьезно, — сказала Бренна. — Остановись.

Когда я шагнул к ней, она отступила назад, глядя на меня так, словно я собирался украсть ее сумочку.

Во всяком случае, мне эта ее реакция понравилась. Потому что я знал наверняка, как разделаться с ее чувством дискомфорта.

Побороть его.

— Бренна, — произнес я медленно. — Это вальс. Мне придется к тебе прикасаться.

— Да, я знаю, но… — она посмотрела на Ингрид и Алека, которые наблюдали за нами с каким-то зарождающимся ужасом со стороны Алека и восторгом со стороны Ингрид. Затем Бренна сделала глубокий вдох. — Отлично. Отлично. Касайся меня.

О боже, с ней было слишком легко. Бренна была такой аппетитной.

Я шагнул к Бренне и наблюдал, как она боролась с собой, чтобы не сбежать от меня. Остаться стоять на месте.

— Ты хочешь убежать, — пробормотал я, обнимая ее за талию.

Бренна вздрогнула, но осталась стоять на месте.

— Я хочу врезать тебе по носу.

— Ладно, — Я улыбнулся Бренне, взяв ее ладонь в свою. — Расслабься.

— Я расслаблена. Абсолютно спокойна.

— У тебя ладони потеют.

— Ты самый худший.

— Возможно, — вздохнул я, улыбаясь раскрасневшемуся лицу Бренны. Ее тело было теплым. И я притянул Бренну к себе настолько близко, что ее живот коснулся моего. Она втянула воздух и задержала его, и я почувствовал, как она дрожит рядом со мной.

Мое собственное дыхание застряло где-то в горле. Странный твердый комок.

— Итак? — прошептала она вопросительно, а затем прочистила горло. — Что нам теперь делать?

— Уединиться, — сказал Алек, и Ингрид хлопнула его по плечу.

— Включи музыку снова, — произнес я. Голубые глаза Бренны были широко раскрыты и не моргали. Несмотря на то, что голубые глаза и светлые волосы были буквально самым распространенным сочетанием в моей стране, я поймал себя на мысли об уникальности ее волос, ее глаз и ее темных бровей.

Мне казалось, что я никогда раньше не видел такого сочетания. Оно было крайне редким.

Такие, как она, были крайне редки.

Музыка снова заиграла и я начал отсчитывать шаги и задавать ритм.

— Раз, два, три, — шептал я, медленно поворачивая ее, водя кругами по танцполу.

Бренна споткнулась, и мы остановились.

— Ты пытаешься меня вести, — сказал я ей.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— В вальсе может быть только один ведущий.

— Тогда нам лучше прямо сейчас решить, кто из нас ведет, разве нет? — спросила она. — Кто ведущий.

Я улыбнулся Бренне, чувствуя, как смех подкатывает к моему животу.

— Милая, — прошептал я. — В этом я всегда главный.

Слова прозвучали напряженно и немного озорно, и темные брови Бренны сошлись вместе на переносице. Грозовая туча, указывающая на смену ее настроения.

Как ни странно, я посчитал эту реакцию… интригующей. Я вполне привык к тому, что женщины злятся на меня, но в ее гневе было что-то совсем иное. Я проглотил его. Дразнил Бренну еще больше, потому что искры и всплеск ее темперамента казались мне такими сладкими.

— А тебе бы хотелось быть за главного в других вещах? — спросил я.

— Только не будь ослом.

Отвлекаясь, она была лучшей танцовщицей, но я этого не сказал, потому что чувствовал, как Бренне хочется дать мне пощечину и уйти. А нам действительно нужно было это сделать.

— Я рад, что ты едешь со мной на побережье, — сказал я, разворачивая Бренну немного быстрее. Темп наших танцевальных па наконец-то совпал с темпом песни.

— Нет, вовсе нет.

— Конечно, серьезно. Ты можешь сделать всю работу. Вот в чем ты можешь быть главной. Сделать работу.

— Это и правда ничего не значит для тебя, — спросила она. — Тот факт, что будущее нашего королевства будет решаться в проливе? Это, по-твоему, шутка такая?

На мгновение мне захотелось возразить, что, конечно, это не так. Потому что я не был таким ослом, как она утверждала, чтобы не понимать, что это важно. Я понимал, что это важно. Но все, что я ей продемонстрировал, было мое безразличие.

Это все, что у меня было. Все, что я мог себе позволить.

Бренна восприняла мое молчание как ответ, который ей понравился, и ее рука сжала мою.

— У нас есть сила, — сказала Бренна. — Не знаю пока точно где. Но у нас она есть. Мы можем все изменить.

Я отступил назад, бросив руки с талии Бренны. Почувствовал что-то холодное и жесткое в своем мозгу.

— Ты здесь уже целую минуту, — сказал я. — Ты понятия не имеешь, о чем твердишь.

— Это потому, что я пробыла здесь минуту, и я могу видеть вещи немного яснее, — сказала Бренна и подошла ближе ко мне.

— Ты живешь в Шотландии. Как ты думаешь, чего ты на самом деле можешь достичь?

Бренна улыбнулась широко и заразительно.

— Чего угодно.

— О, боже. Эта надежда была изнуряющей. И глупой.

Я повернулся к Алеку и Ингрид, которые смотрели на нас с разинутыми ртами.

— Что скажете?

— Я думаю, вам не следует драться на танцполе, — сказала Ингрид.

— И вам, наверное, не стоит трахаться, — добавил Алек.

— Не думаю, что это будет проблемой, — сказал я с некоторой небрежной жестокостью. — А ты?

Бренна посмотрела на меня разочарованно и растерянно.

Вот как ты учишься, подумал я. Вот как этому учат в королевском дворце. Не переживайте о других, потому что над вами будут насмехаться за это. Вашу руку, когда вы потянетесь за вещами, будут бить и ударять снова и снова, пока вы просто не перестанете тянуться.