Никогда не называй меня так - Юлия Ветрова
Руэри молчал. К сожалению тому, кто с ним говорил, не требовались слова. Косерел с самого начала видел Руэри насквозь. Умел надавить на самые болезненные места.
—Уходим, — прозвучало у Руэри в голове. — Нам больше нечего здесь делать. Форк в безопасности. Мы справимся без него.
Ещё секунду Руэри боролся с поднимавшейся в груди волной ненависти, а потом резко развернулся и двинулся прочь к конюшням. Оседлал скакуна и к рассвету был уже далеко.
Айрен нахмурилась, когда ей послышался знакомый голос.
—Айн... — она осторожно накрыла пальцами ладонь жениха и отодвинула от себя.
—Что-то не так?
Айрен не отвечала. Молча подошла к пологу и выглянула за него. Огляделась по сторонам. Она могла поклясться, что действительно слышала голос Руэри — но сейчас вокруг шатра не было никого. Опустила глаза. Заметила растоптанные осколки кости и небольшой кусочек плохо обработанной бирюзы.
Айрен не знала, зачем она это делает, но наклонилась и подобрала камешек. Какое-то время стояла, разглядывая его, а затем снова вернулась в шатёр.
—Ничего, — разочарованно ответила она. — Подожди ещё немного, Айн. Мне нужно закончить в лагере кое-какие дела. И потом, может быть, я действительно уеду с тобой.
ГЛАВА 59
С самого возвращения в лагерь Айрен только и ждала возможности перекинуться с Руэри парой слов.
Однако вначале оба спешили, потому что Руэри волновался за Форка. Потом же Айрен оказалась так обессилена, что два слова связать не могла.
Она еле добралась до своего шатра и уснула, а проснувшись в середине дня, всё ещё вымотанная дальней дорогой и сложным целительским ритуалом, увидела Айна.
Он никогда не одобрял её стремления к работе в лазарете, но всегда умел успокоить растревоженные линии силы и помочь отдохнуть.
Айрен было абсолютно не до того, чтобы с ним спорить. И остаток вечера она посвятила жениху.
Она надеялась, что отыщет Руэри на следующее утро, однако, когда наконец отправилась на поиски, то обнаружила, что понятия не имеет — где тот остановился. Опросив всех, кто мог видеть его, Айрен поняла, что если кто-то и знает, куда делся её названный брат, то разве что постовые, ночью стоявшие у шатров. А те спали мертвецким сном.
Добраться до них Айрен удалось только вечером, и тогда же она узнала, что Руэри покинул лагерь.
Айрен поблагодарила стражников, отошла от людных мест на пару десятков шагов и опустилась на поваленное дерево. Ей казалось, что её высосали до тла.
—Руэри... — с укоризной произнесла она, хоть и понимала, что тот не услышит её зова. «Опять».
Айрен вконец одолело отчаяние, которое терзало её с тех пор, как она увидела запретную магию в руках брата.
Она не знала, сколько времени просидела так, прежде чем ощутила на плече нежные пальцы Айна.
—Мы едем? — спросил тот.
Айрен только и сумела, что кивнуть в ответ.
Айн уже оседлал лошадей. Айрен ещё задержалась, чтобы поговорить с командованием лазарета о своём отъезде. Комендант не хотел её отпускать, но Айрен было всё равно. Никто, кроме разве что самого Ойсина, не имел достаточно власти, чтобы её удержать. Комендант это тоже понимал.
Они выехали затемно и несколько дней провели в пути.
Дни эти разительно отличались от той недолгой недели, которую Айрен провела рядом с Руэри. Когда они спали у костра, почти обнявшись. Вспоминали детство, а Руэри рассказывал ей новые легенды, которые узнал за прошедшие годы.
Говорить с Айном было всё равно, что говорить с самой собой. Не находилось вопроса, по которому они бы не сошлись. Айрен казалось, что она заранее знает любой его ответ.
К тому времени, когда кони домчали их до ставки командования, ей уже с трудом удавалось это выносить.
Айн тоже видел странную перемену, случившуюся с невестой всего за несколько дней. Однако, несмотря на то, что он почти всегда понимал, что движет его избранницей, того, что творилось в её сердце сейчас, понять никак не мог.
Ставка командования располагалась на севере. Над равнинами кружились пышные хлопья снега — но над шатрами князей небо было чистым и в нём сияли холодные и большие северные звёзды.
А ещё дальше на севере, среди их ярких крапинок, мерцала зелёными переливами громада разрыва.
Айн выждал, когда Айрен немного отдохнёт, но наутро стал настаивать, чтобы та отправилась к отцу.
Айрен не спорила. Ей по-прежнему было всё равно.
Князья, однако, не вставали в такую рань, и им пришлось ещё немного подождать и осмотреться по сторонам.
За это время Айрен пришло официальное письмо, в котором князь Лонан просил её заглянуть в королевский шатёр.
Равнодушно проследив глазами ровные строчки, начертанные рукой писаря, Айрен отложила их в сторону и посмотрела на Айна.
—Пойдём, — сказала она. — Думаю, пора.
Айрен помнила, чего добивается от неё Айн.
Однако теперь, когда она увидела это письмо, сомнения её в том, что она сможет убедить князей, стали ещё сильней.
Отец даже не снизошёл до того, чтобы написать ей письмо своей рукой.
Любимая дочь оставалась для него чем-то вроде самого драгоценного приобретения.
И если раньше он ещё мог изредка проявить нежные чувства, то теперь, после долгой разлуки, их отношения стали ещё прохладней.
«Зачем я всё это делаю?..» — завязывая пояс на церемониальном одеянии,
Айрен одёрнула полы и снова посмотрела на Айна. Благодарность, которая двигала ей в шестнадцать, за прошедшие годы превратилась в обязанность, в долг, от которого она не могла отступить.
Айрен снова вспомнила лицо Руэри. Растрёпанные кудри, упавшие на его виски. Почувствовала почти невыносимое желание протянуть руку и коснуться его кожи. Провести пальцами по щеке. Почувствовать жизнь, бегущую в венах брата.
«Только с тобой я и была жива». Мысль, непроизвольно проскользнувшая в голове Айрен, поразила её. Секунду она стояла, пытаясь понять, почему так решила. Затем моргнула, прогоняя лишние эмоции, и повернулась к выходу из шатра.
Как и говорилось в письме, князья уже ждали её вдвоём. И снова Айрен настигло это странное чувство — как будто не она стояла перед ними, а глиняный голем, идеально выточенный, но способный лишь на то, чтобы исполнять волю своего господина. Под взглядом Лонана Айрен отчётливо поняла, что не сможет сказать ему ни слова поперёк. Она вдруг вспомнила, что держало её там, в лечебнице — там она могла оставаться сама собой.
Но было поздно. Оба князя во все глаза глядели на неё. И ждали. Чего-то ждали. Но Айрен не знала — чего.
