Мария Сакрытина - Клятва (СИ)

Мальчик дёрнулся и вдруг потянулся к моему лицу – тонкие пальчики быстро ощупали

мой лоб, губы, подбородок.

- А мы и правда похожи, - вдруг с гордостью объявил он. – Мама всегда говорила, но я не

понимал. Похожи же, да?

По лестнице, поскуливая, метнулась чёрная тень, и мальчик, вывернувшись из моих рук, загородил ей дорогу.

- Волк, всё хорошо, это мой папа наконец-то пришёл…

Демон чародейки уставился на меня ярко-синими глазами и заскулил пуще прежнего, а

потом обогнал нас, глянул вниз и зарычал.

- Он говорит, сюда идут плохие люди, - сообщил мальчик, крепко держась за мою руку. –

Говорит, они ломают дверь.

Судя по звукам – скорее взрывают. Пол снова завибрировал, люстра под потолком

зазвенела, раскачиваясь.

Витторий говорил, что его люди будут штурмовать замок чародейки – Дар, кажется. После

полуночи, когда я должен буду уже дать ей ту траву. И если она действует, то замок уже не

будет неприступен…

Я подхватил мальчишку на руки.

- Ты Никки, да?

- Конечно, - удивлённо отозвался мальчик. – А ты что, не знаешь? Почему ты…

Спускаться вниз было нельзя, оставаться на лестнице – тем более. Если только…

- Тут есть где спрятаться? – перебил я. – Подвал, ну что-нибудь? Где ты прячешься, когда

плохие люди приходят?

- А они не приходят, только мама, - недоумённо откликнулся мальчик. – А в подвалы мама

ходить не разрешает, говорит, я упаду и что-нибудь сломаю. А я хорошо хожу и почти не

падаю…

Он что-то ещё щебетал, но я не слушал. Бездна и демоны, если его оставить здесь,

мальчишку убьют – как мне Витторий и рассказывал!

Наверх, спрятаться в комнатах – только так. Знать бы ещё, где Элиза оружие держит…

- А у меня есть меч, хочешь я, покажу? Он почти настоящий, только деревянный, –

довольно сообщил мальчик, совершенно не обращая внимание на грохот, хотя любой

другой на его месте точно бы испугался. – А мы в прятки будем играть? А давай, в

портале? Мне мама недавно показывала, я умею!

«Умеет? Вот эта пигалица порталы открывает?! Не смешите меня!» - мелькнуло в голове, пока я перепрыгивал сразу через две ступеньки. Демон, рыча и поскуливая, нёсся за нами, внизу грохотало и вздрагивало всё сильнее, с потолка сыпалась пыль.

- Умею! – обиженно вздёрнул подбородок мальчик, и я шарахнулся вместе с ним в сторону

от накренившейся и проехавшей боком по ступенькам люстры. – Куда открывать?

- Куда угодно, лишь бы отсюда подальше! – гаркнул я, перекрикивая грохот.

И крепко прижал к себе ребёнка, когда всё вокруг снова завертелось и загудело. Нам вслед

раздалось отчаянное «Никки!» голосом Элизы и тут же будто отрезало. И нас и её –

расстоянием.

- Это мы где? – ошарашенно оглядываясь, выдохнул я. Лес, поляна, тишина. На Западе

точно – только у нас такие леса…

- А я почём знаю? – буркнул мальчик, завозившись у меня на руках. – Ты же сказал: куда

угодно. Пусти меня, я хорошо хожу… Вот видишь! Я умею ставить порталы!

- Да ты прямо крутой чародей, - машинально выдохнул я. Кусты рядом зашуршали, я

вскинулся, но на поляну выскочил только Элизин волк.

- Мама волноваться будет – я же впервые без неё портал открыл, - вдруг поделился

мальчик. И тут же поинтересовался: – А что мы теперь будем делать?

- А ты в Мальтию нас отправить можешь? – следя за тем, как волк подходит к ребёнку, обнюхивает, и, удостоверившись, что всё в порядке, садится рядом, но так, чтобы мальчика

закрыть, поинтересовался я.

- Нет, я так сразу два портала не могу, - надул губы мальчик. – Мне отдохнуть надо.

- Сколько?

- Ну… Ночь, наверное, - Никки нахмурился. – А зачем в эту… Мальту?

- Мальтию, - со вздохом поправил я. – Там мой дом. Хочешь, покажу? А пока будем

отдыхать, - я снова подхватил мальчика на руки, снял с себя камзол, укутал его. Зима, ночь

холодная – пока укрытие найдём, замёрзнет же.

- Хочу, - подумав, сообщил Никки. – А мама не будет ругаться?

- Нет, не будет, - тропу бы хоть найти, невесть где оказались… И на разбойников не

нарваться, на Западе, говорят, их уйма…

- Ну ладно тогда, - важно объявил мальчик. И чуть тише сказал. – Спасибо, что пришёл. Я

думал, не придёшь. Думал, я тебе не нужен.

О, бездна!

Убежище нашёл волколак – сухую и даже никем не занятую песчаную пещеру. И

терпеливо сидел рядом с Никки, пока тот, играя, тягал его за уши и лапы, а я разводил

костёр и таскал лапника на лежанку.

- Ого, я так ещё никогда ещё не спал, - обрадовался мальчик, ощупывая ветки. – Ой!

- Колючие, - усмехнулся я, сидя рядом и размышляя, что могло стать с Элизой? Она,

правда, потеряла магию? Нарвалась на людей Виттория? Жива?

- А что это ты делаешь?

Я аккуратно положил в руки Никки только что выструганную мной неуклюжую фигурку.

- А? – мальчик ощупывал игрушку, смотря в сторону, в никуда, и от этого было не по себе.

– А это кто?

- Ворий, - отозвался я. Слепой маленький мальчик – это вот он, гроза будущей Магианы, жуткий злобный чародей? Серьёзно?! – Он бог воинов…

Никки внимательно слушал, пока у него не стали слипаться глаза – довольно быстро – и я

накрыл его своим камзолом, чтобы согреть. Рядом улёгся волколак, ревниво провожая

меня взглядом. Ну да, вместе с такой тушей холодно ребёнку точно не будет.

- Почему ты не приходил? – спросил вдруг тихо Никки. – Потому что не слышал? Маме

без тебя было плохо. Очень. Она не говорит, но я же чувствую. И я её слышу. Ей совсем

плохо. Почему ты нас бросил?

- Никки, - с трудом подбирая слова, начал я. – Ты, кажется, принимаешь меня за кого-то

другого…

- Нет, - убеждённо отрезал Никки. – Я знал о тебе, когда был ещё совсем маленьким. И

мама рассказывала. Почему ты мне не веришь? Я же чародей, я всегда знаю!

- Никки, послушай, - начал я. И замолчал. Надолго.

Забавно, что меня только тогда озарило. Похож… Так вот почему он выглядит таким

знакомым! Да он же просто похож на меня! Как я сразу не понял… В нём же ничего не

было от Элизы – зато мои глаза, мои черты, даже волосы кудрявые и тёмные – мои.

- Я… я не знал…

- Да ладно! – обиженно буркнул Никки, отворачиваясь. – Ты нас просто бросил.

- Никки, по…

- Спокойной ночи! – таким знакомым Элизиным жестом отмахнулся мальчишка, что слова

у меня сразу кончились.

И я так и просидел всю ночь у костра, пока не стало светать, слушая его дыхание и

пытаясь понять: мой сын, бездна забери, как? Ему пять – значит, с той ночи, в землянке?