Янтарь и Лазурит - Чайный Лис
Шэньюань подавил смешок.
— Ты, должно быть, видела разбросанные повсюду камни, — заговорил он насмешливым тоном. Сюаньму вспомнил, что об один из них нуна споткнулась. — Это всё лисы и драконы, чьё тело я пытался заполучить.
В глазах Кохаку застыл ужас. Она наклонилась и огляделась по сторонам — вся земля была усеяна множеством драгоценных камней. Получается, это были её братья и сёстры? Она не знала, на кого из них успела наступить, но уже раскаивалась из-за своей невнимательности.
— Отпусти меня, — прошипела она сквозь зубы.
— Нуна, — Сюаньму собрался с силами, чтобы привести её в чувство, — что ты собираешься делать? Будешь драться с ним, ломать это тело, чтобы выпустить ещё больше тьмы? Ты сейчас не в себе.
— Тогда что ты предлагаешь?
— Атаковать, не касаясь?
Она задумчиво свела брови и, наконец, отвлеклась от переполняющей её злости.
— Ты имеешь в виду при помощи света?
Сюаньму кивнул головой и ослабил хватку, Кохаку прикрыла глаза, сжала гохэй обеими руками и сосредоточилась. Её окружали свет и тепло от возникших кицунэби, в которые она вкладывала собственные силы и душевные воспоминания. Огоньки устремились в разные стороны и осветили всё поле сражения, пролетели над лежавшими и сидевшими воинами и направились дальше.
— Ты не израсходуешь силу просто так?
Ю Сынвон подкрался со спины. Когда Кохаку открыла глаза, то заметила, что выглядел он потрёпанным и раненым, как и остальные его люди.
— Я не знаю, что ещё придумать, — вздохнула Кохаку. Она приподняла голову и осмотрелась по сторонам — мрачные обгоревшие деревья или даже скорее оставшиеся от них коряги теперь освещали её золотистые кицунэби. Это место выглядело ещё более зловещим и так не похожим на прежнюю Чигусу, чем в полумраке, что Кохаку вздрогнула, а по рукам пробежались мурашки. Теперь в свете кицунэби она ясно видела, что произошло с её домом, как жуткие коряги возвышались на холмах и полянах, где некогда росли густые леса, и отбрасывали пугающие тени. Но одновременно с горечью и болью росла и надежда.
Гохэй в её руках наполнялся теплом, растекающимся по её телу. Кохаку знала, что делать.
Она уверенно сжала пальцы и быстро зашагала в сторону Шэньюаня, минуя лежавших воинов. Сюаньму не остался на месте, а полетел за ней. Его тело извивалось и напоминало ползущую по воздуху змею, в этой форме он чувствовал себя уже увереннее, чем прежде.
Кохаку остановилась в джане перед Шэньюанем — тот стоял на двух ногах, а руками держался за длинный и широкий меч, воткнутый в землю. Гохэем она разрубила воздух перед собой, и световая дуга вылетела из верхушки жезла, откуда торчали зигзагообразные ленты, и устремилась во врага, при соприкосновении она разрубила тьму на уровне его щеки и достигла лица, но так и не ранила тело. Кицунэби продолжали парить над полем, а Кохаку вновь двинула гохэем.
— Убери это, — злостно прорычал Шэньюань и, наконец, вырвал меч из земли.
Давление вновь увеличилось, и всех людей прижало к земле. Если бы Сюаньму не обвил тело Кохаку, она бы сама грохнулась, но почему-то он умудрялся висеть в воздухе и удерживать её.
Плечо Шэньюяня хрустнуло, и рука обвисла. С яростью в глазах он схватил оружие более здоровой рукой, как Кохаку нарисовала в воздухе крест — тот принял форму света и пришёлся на грудь Шэньюаня. Враг взвыл, замахнулся мечом и рванул вперёд. Кохаку представляла его слабым и совершенно не ожидала, что в мгновение ока он окажется перед ней. Сюаньму не успел среагировать: попытался подвинуться и закрыть нуну собой, но не успел. Перед ними вдруг возникла рука Хеджин, которая незаметно появилась возле них. Как всегда, Кохаку не услышала, как та подкралась.
Она моргнула, и Хеджин закричала. Её рука упала на землю, в то время как служанка осталась стоять, кровь хлестала из отрубленного плеча.
— Хеджин! — в ужасе взвыла Кохаку и упала перед ней на колени.
— Пустяки, — выдавила из себя та, но не устояла на ногах и осела на землю под злорадствующий смех Шэньюаня. Сюаньму перестал удерживать Кохаку, зарычал и бросился на врага, вцепился зубами в широкий меч и попытался вырвать его. Если он повредит тело, то только распространит тьму, так пусть хотя бы лишит его оружия.
— Зачем ты это сделала, Хеджин-а! — выла Кохаку, чувствуя, как слёзы выступали у неё на глазах. Даже в тяжёлые ситуации она старалась не поддаваться отчаянию, но картины из прошлого как будто повторялись у неё на глазах.
Хеджин, чьё лицо также рассекал недавно оставленный шрам, решительно схватила её окровавленными пальцами оставшейся руки, которой только что зажимала рану.
— Моя мать лишила нас с братом тепла и внимания ради вашей защиты, моя госпожа. Я приняла её выбор и не позволю её жертве оказаться напрасной, это не ваша вина.
— Нет, Хеджин-а, эти слова не станут твоими последними, ты будешь жить дальше! — Кохаку создала ещё несколько кицунэби перед собой. Если не прижечь обрубленную часть, то кровотечение не остановится и Хеджин точно умрёт. Но Кохаку не хотела причинять ей боль…
— Отойди.
Ю Сынвон опустился на землю перед ними, оторвал часть рукава и протянул его Хеджин. Та молча отпустила руку своей госпожи и взяла тряпку, затем зажала её зубами. Она следила взглядом за золотыми кицунэби и решительно опустила голову со словами:
— Я готова.
Кохаку чувствовала, как слёзы потекли по её щекам. Она не могла причинить боль своей служанке. Нет, своей подруге.
Вдруг с рядом её золотыми огоньками возникли несколько голубых. Кохаку перевела взгляд на Ю Сынвона — тот напряжённо следил за обрубленным местом и направил к плечу несколько своих кицунэби. Хеджин взвыла сквозь тряпку, боль отразилась на её хмурящемся лице, она плакала, но терпела. Запах мяса ударил в нос Кохаку, и она с трудом сдержала порыв рвоты.
— Всё, — Ю Сынвон закончил и поднялся на ноги, затем протянул руку ей. — Сейчас не время раскисать.
Он улыбнулся, чтобы подбодрить её. Ю Сынвон прав: ещё ничего не закончилось.
Кохаку обернулась и увидела, как Сюаньму пытался вырвать меч из руки Шэньюаня. Её переполняла злость и ненависть, она бросила последний взгляд на раненую Хеджин и помчалась к врагу. Мех на её ушах и хвосте, а также волосы перекрасились в белый, гохэй засветился и обычному человеку слепил бы глаза.
— Отойди! — крикнула она Сюаньму, и тот вовремя отлетел в сторону.
Кохаку со всей силы ударила по мечу. Она вложила в гохэй всю собственную силу, молясь,
