Чудовище в саду прекрасных цветов - Тамасии-но Кое
– И ты честно ответишь на все мои вопросы? – я отнеслась к ее предложению с недоверием.
– Отвечу, конечно. Почему не ответить? Ты все равно не унесешь с собой отсюда мои ответы. Останешься с ними здесь, в моей утробе. – В знак подтверждения ее желудок громко заворчал, а я почувствовала, как от голода скрутило мой. Жажда тоже дала знать о себе.
Второго приглашения мне было не нужно. Вопросы, которые мучили меня с тех пор, как я оказалась в Ёми, вырвались сами собой.
– Ты знаешь, кто освободил Сягэ?
– Конечно, знаю! Я тут все знаю.
– Тут были двое. Кто они?
– Э-э, – протянула фурия, – ты тороплива. – Очень давно, буквально вскоре после твоего последнего ухода, пожалуй, лет через двадцать в мире живых, сюда пришел упокоившийся император. Как же его звали? Корэмицу, что ли? Да ты его знаешь. Тот самый малый, из-за которого ты в первый раз сюда спустилась, – Когими. Его дух спустился в Ёми и нашел эту пещеру. Корэмицу попытался убрать твой камень, но ничего не получилось. Он целую вечность не оставлял попыток выпустить Сягэ. И не уходил отсюда, даже когда пришел его срок перерождаться. Он все упустил. Поддерживал, успокаивал Сягэ и не терял веры. А незадолго до твоего прихода сюда явилась сама Аматерасу. Очень удивила она всех здесь обитальцев. Очевидно, кто-то там, среди живых, так горячо молился за нее, что Великая богиня солнца спустилась в обитель своего братца и собственноручно вмешалась.
– Здесь была Аматерасу? – удивленно вскрикнула я. – Ты не врешь?
– Да зачем мне врать-то тебе, глупая еда? – раздалось недовольное ворчание по ту сторону пещеры. – Кто бы кроме нее смог так легко разрушить твои чары и словно журавлиный пух отбросить камень, которым ты заперла пещеру? Ты слишком самонадеянна, глупая лисица. Ты не всемогущая. Есть боги посильнее тебя. Ты больше тысячи лет существуешь, девять хвостов нажила, а ведешь себя как маленький ребенок. Была бы умная – не попалась бы мне на ужин. Да и вообще не пришла бы сюда.
– Твоя правда, страшилище, – со вздохом согласилась я. – Много глупостей я совершила. Любовь мною двигала, а не разум. Да только, когда осознала свои ошибки, было уже поздно. Я и пришла-то сюда, чтобы освободить Сягэ и дать им наконец-то встретиться.
– Кому им? – с интересом спросила фурия.
– Им: Мандзю и Сягэ.
– А-аа, – понимающе протянула шикомэ. – Это тот самый красивый грустный дух, за которым ты пришла сюда во второй раз? Ну как же, помню. Я тогда тебя чуть не поймала. Думаешь, если ты становишься невидимой, я не в состоянии учуять твой запах? Живые воняют хуже дерьма! Я просто пощадила тебя тогда. Видела твой отчаянный влюбленный взгляд и отпустила. Но ты же неугомонная, все шастаешь сюда, как к себе домой. На этот раз не отпущу, и не надейся. Поняла?
– Угу.
Какое-то время мы обе хранили молчание. Каждая думала о своем. Но у меня еще остались вопросы, на которые были нужны ответы.
– А что случилось после того, как Сягэ освободили?
– То, что и должно было случиться тысячу лет назад, – равнодушным тоном отозвалась за стеной фурия. – Она переродилась и сейчас где-то растет среди людей. Аматерасу дала ей надежду. Сказала, что возлюбленный все еще ждет ее. Все так же бережно выращивает сад, где растет синяя хиганбана. Ей легко будет найти его, когда подрастет и сможет покинуть дом родителей. После этого богиня покинула Ёми, а Когими отправился пить из реки забвения. Он выполнил свой долг и улучшил своими поступками карму. Если богам будет угодно, он станет бессмертным в следующей жизни.
– Сягэ переродилась?
– Я же сказала! Зачем переспрашиваешь? – недовольно проворчала фурия.
– Послушай, красавица, – заискивающе начала я. – Выпусти меня, пожалуйста. Мне надо в мир живых, чтобы снять проклятие с Мандзю! Я прокляла его и сделала уродом. Если они встретятся с Сягэ до того, как я его расколдую, и она поцелует Мандзю – он тут же умрет! Мне надо снять с него проклятье, отпусти!
– Чтобы я осталась без ужина? Как же! Я слишком долго поджидаю тебя здесь, чтобы отпустить! Какая ты все-таки глупая!
– Я вернусь сюда, как только освобожу от проклятья Мандзю. Он не должен снова умереть по моей вине! – Я подползла на коленях к камню, который закрывал вход в пещеру, и лицом прислонилась к шершавой поверхности. – Пожалуйста…
Фурия лишь рассмеялась в ответ. Больше тратить драгоценное время в Ёми я не могла. Если Сягэ доберется до Мандзю раньше меня – случится непоправимое. Влюбленная девчонка поцелует его, и он превратится в облако. Нельзя было этого допустить. Надо было сначала снять проклятье, а потом идти сюда освобождать Сягэ. Если бы не моя трусость предстать перед глазами Мандзю, мне не нужно было бы сейчас в панике выбираться из Ёми. Посидела бы здесь пару тысячелетий. Все равно я никому не нужна в мире живых. Разве что отцу, чтобы он в очередной раз удовлетворил свою прихоть и усилил клан, выдав замуж за неизвестного мне кицунэ. Мама тоже прячется от отца. Мне хорошо было рядом с ней, но мы обе знали, что наша совместная жизнь временна и в какой-то момент наши пути разойдутся. Во всех мирах не найдется ни одного существа, которое бы любило меня так, как Мандзю любит Сягэ, и ждет, не теряя надежду на встречу со мной. У меня не было причин возвращаться в мир живых, кроме одной – исправить все и вернуть красоту Мандзю, чтобы он не погиб после поцелуя Сягэ.
– Ты чего притихла? – Кряхтя, фурия подошла ко входу в пещеру, ее когтистые пальцы ног скребли песок, и было слышно каждый шаг. Шаги замерли у камня, к которому я прижалась всем телом. – Задумала чего? Не глупи, живой я тебя отсюда не выпущу. Выходи лучше, пора заканчивать наше знакомство.
– Он умрет из-за меня! – Я с силой стукнула кулаком по стене. Камень ответил мне тем же. Было ощущение, что кисть сейчас рассыплется на части. – Отпусти!
– Ну вот, а говорила, что не будешь умолять меня. Продолжай, я чувствую себя повелительницей, когда еда в отчаянии плачет.
Я не стала тешить самолюбие подземной уродины. Прижалась спиной к камню, зажмурила глаза и начала рыться в памяти, ища выход из положения, в котором оказалась. Медлить больше было нельзя. Каждый час, проведенный в Ёми, может пролететь земным годом. Мне нужно добраться до Мандзю раньше Сягэ. Я должна снять с него проклятье и отпустить жить
