Грозы и звёзды - Оливия Вильденштейн
Мы разговаривали почти всю ночь, так как все мы были слишком возбуждены, чтобы спать, но мы также слишком устали, чтобы добраться до кроватей. Хотя, если по-честному, то нас заставила остаться в гостиной не усталость, а внутренняя потребность друг в друге, потребность следить за дыханием и сердцебиением друг друга.
Какое-то мгновение я смотрела на лица людей, которых любила.
На Найла, рот которого приоткрылся, а руки были заведены за голову.
На Нолана, который подложил обе руки под щёку.
На Нэша, который уткнулся носом в макушку Эйдлин.
На Нэйта, храп которого мог пробудить медведя из спячки.
На папу, запрокинувшего голову на диванную подушку, которую он делил вместе с мамой.
И на маму, голова которой прислонилась к папиной голове, а рука лежала на моём плече.
Это была моя маленькая стая. Какая же я была счастливая.
Я никогда не воспринимала каждого из них как должное, и никогда бы не стала этого делать. Особенно после прошлой ночи. Если бы эта пуля попала в кого-то из них…
Я содрогнулась, чем разбудила маму. Следом с ворчанием проснулся папа. А затем все остальные Фримонты начали зевать и потягиваться.
Только Найл пробыл в отключке ещё пару минут. Нэшу пришлось бросить кусочком оставшейся тортильи в моего младшего брата, после чего тот резко проснулся и заворчал:
— Какого чёрта, чувак?
Мама покачала головой, но улыбнулась, не переставая расчёсывать рукой мои длинные волосы.
Папа сжал переносицу.
— Сколько сейчас времени?
Нэйт проверил свой телефон.
— Восемь.
Он прижал руки к своим опухшим покрасневшим глазам.
— Мне надо проверить Бейю.
Когда он приехал домой вчера ночью, его лицо было пепельного оттенка, а глаза яркими и блестящими из-за шока, но не из-за слёз, из чего я сделала вывод, что он плакал уже после того, как я заснула.
Мама с папой обменялись взглядами и, вероятно, парой слов.
— Похороны сегодня утром, Нэйт, — сказала она, наконец. — Ты можешь увидеть её после того, как отдашь дань уважения Лори.
Мой брат вздрогнул. Я сомневалась, что мама пыталась упрекнуть его. А может быть и пыталась. В любом случае, в том, что Лори пристрелили, была отчасти и вина Бейи.
Раньше я думала, что мама простила Бейю и, может быть, так оно и было до вчерашней ночи. Пока амбиции одной женщины не разрушили жизнь другой.
Словно почувствовав, что мы встали, Лиам проговорил у нас в головах:
«Боулдеровцы, я жду вас всех на кладбище через час. Для тех помешанных, которые захотят использовать похороны, чтобы пробраться в бункер, сообщаю: вы будете сильно разочарованы тем, что вы там найдёте».
Взгляд Нэйта переместился на Нэша.
— Её перевезли?
— Да. Прошлой ночью.
— Куда?
Нэш пожал плечами.
— Не знаю.
— Я собираюсь в «Запруду», надо подготовить к поминкам еду, приготовленную для вчерашнего вечера, — сказал папа маме, когда я направилась в сторону лестницы.
Большой пир, который должен был состояться в честь полнолуния, превратился в поминки по павшему оборотню.
— Встретимся на кладбище.
Когда она обвила его руками за талию и поцеловала, я отвернулась.
— Фу, лучше уединитесь, — сказал Найл.
Я улыбнулась, а мои другие братья ухмыльнулись. Но моя радость улетучилась, когда я стала подниматься по лестнице, потому что мой натруженный сустав словно прирос к голени и бедру. У меня выступил холодный пот, но я продолжала идти сквозь боль. Оказавшись в спальне, я сменила пижамный топ на чёрную кофту с длинными рукавами, а леггинсы на джинсы-стретч, после чего села и несколько минут массировала ногу, пытаясь расслабить сухожилия и разогреть мышцы. Я потеряла счёт времени, и вскоре мама постучала в мою дверь.
Взглянув на мои руки, обхватившие колено, она сжала губы и проследовала в мою ванную. Она вернулась с четырьмя белыми таблетками и стаканом воды. Я проглотила противовоспалительное средство, после чего встала и отошла к шкафу, чтобы взять тёмно-серую флисовую кофту, которая когда-то принадлежала Найлу. Она поглотила меня целиком, но также окутала теплом и мягкостью, которые были мне нужны, чтобы пережить этот день.
Мама предложила мне взять её под руку, после чего мы спустились по лестнице и пошли к двери. Снег больше не шёл, но кристаллики льда сверкали на тонких ветках берёз и звенели каждый раз, когда ветер сгибал ветви, подчиняя их своей воле.
Несмотря на то, что кладбище было всего лишь в получасе ходьбы, мама настояла на том, чтобы мы поехали на машине. Она явно сделала это ради меня, хотя и объяснила это тем, что ей надо было помочь папе забрать кое-какие вещи из «Запруды».
Температура внутри мини-фургона была ещё ниже, чем снаружи. Машина покатилась вниз по дороге, зашуршав по вчерашнему снегу, покрывшемуся ледяной коркой. Мы начали проезжать мимо других оборотней, которые направлялись в сторону кладбища, и даже подобрали нескольких из них с собой — мам с укутанными малышами и беременными животами, и более пожилых оборотней с их хрупкими тазобедренными костями.
Завязался разговор о том, кем был стрелявший. Я решила, что это было неизбежно, тем более что подозреваемый так и не был найден. Но опять же Лукас и Лиам узнали о том, кто напал на девушку в лесу раньше всех остальных, поэтому они могли уже знать, кто был убийцей, и собирались разоблачить его на кладбище.
— Дэвид Холлис был метким стрелком, когда служил в армии, — сказала Коринн Голдебрг, одна из самых старых оборотней в поселении. — Как и его отец.
— Томми сказал, что Дэвид и его жена бежали рядом с ними, когда раздался выстрел, — вставила всё ещё беременная Рен.
Я оторвала голову от своих пальцев.
— А что насчёт Камиллы и Гранта?
— Камилла была со своими друзьями, — сказала Коринн. — А Грант находится за пределами штата. Точнее находился. Его, вероятно, призвали назад из-за похорон.
Точно. Дэвид отправил его нарыть информацию о Лори.
Мама вздохнула и остановилась у каменной стены, сделанной из плоских камней. Каждый житель поселения хотя бы раз в жизни приносил сюда камень. Это был своего рода мемориал.
— К сожалению, слишком много кто из наших людей умеет хорошо обращаться с оружием.
Печальная ирония этой ситуации заключалась в том, что именно Кассандра Морган заставила нас научиться обращаться с оружием. Она хотела, чтобы мы могли защитить себя на случай, если бы люди взбунтовались против нас. Она была убеждена, что рано или поздно это случится, и что о нашем существовании
