Дом на Уотч-Хилл - Карен Мари Монинг
На сей раз, когда пришёл Смерть, голос одинокой, плачущей юной девочки звенел силой и властью, ибо она однажды уже победила его, и её требования были теми же самыми.
Смерть потребовал: «Ты уверена, что желаешь этого?»
«Да, — прокричала девочка. — Оставь его в покое! Верни его мне!»
«У этого есть цена», — сказал Смерть.
«Меня это не волнует!» — закричала она.
Его взгляд значительно похолодел, и Смерть ответил: «Однажды будет волновать».
Затем великий Араун растворился в тенях, возвращаясь в Потусторонний Мир, далеко не поверженный. Ибо когда Араун приходил, кто-то уходил. Ни разу Лорд Смерти не возвращался в своё королевство, Аннун, без души.
Когда её мама вернулась со священником, то нашла своего мужа сидящим за столом, едящим хлеб и мясо в озадаченном и настороженном молчании.
Почти бессвязно лепеча, её мама заверила священника, что, должно быть, в темноте перепутала мужа с одним из других раненых мужчин и поспешила выпроводить духовную особу из их хижины.
Но она знала, что это её муж лежал на пороге Смерти, с губительной раной, рассекающей его грудину.
И она знала, как много других людей тоже видели это.
Настороженным и напуганным взглядом она посмотрела на девочку, припоминая тот день, когда она сама свалилась с крыши. Она была уверена, что почувствовала, как что-то сильное и крепкое в её шее сделалось мягким и сломанным. Она не разрешала себе слишком задумываться об этом. Чудеса, благословения — всё это слишком возвышенные вопросы, чтобы кто-то вроде неё задумывался о таком.
Девчушка, непокорно выпятив подбородок, с долей того, что вскоре станет колоссальным высокомерием, выкрикнула: «Я отослала Смерть, совсем как для тебя! И прекрати говорить мне, что я воображаю вещи. Посмотри на папу — он исцелён. Я это сделала!»
Фермеры переглянулись, затем её папа кивнул. Повернувшись к девочке, он сказал: «Ты больше никогда не произнесёшь ни слова об этом. Никому!»
Приказав её матери схватить только абсолютно необходимые вещи, он быстро пошёл взять золото, ибо их точно на рассвете сожгут как ведьм, обвинив в якшании с бесами ада и повелении демонами, если они останутся в хижине до того момента, как придут сельчане.
Пока они крались сквозь лес под серебристой луной, они наткнулись на фермера-соседа, славного мужчину и друга, который сначала был поражён, а потом разъярился и ужаснулся, увидев её папу ходящим и живым, двигающимся так, будто ему и не причиняли вреда. Ибо их великий лэрд, О'Киф, умер той ночью, смертельная рана от боевого топора внезапно появилась в его груди, хотя в сражении ему не было причинено такой травмы. На глазах десятков свидетелей О'Киф начал хлестать сердечной кровью, грузно упал на пол и умер, пока ледяной ветер лихорадочно трепал гобелены на стенах. Такие дела явно были творением дьявольских рук!
Отцу пришлось использовать свой меч против мужчины, чтобы даровать им возможность сбежать. Невинная кровь фермера просачивалась глубоко в землю, пока они бежали, и кровь, пролитая в такой манере, оставляет осадок в почве. Некоторые места запятнаны навеки, и есть ведьмы, которые намеренно ищут их и используют, чтобы умножить свою силу для злобных целей.
Можно было бы подумать, что той ночью девочка научилась чему-то, и это правда.
Но научилась она неправильному.
Она научилась молчанию, она научилась скрытному, она научилась искать одиноких, незнакомых в деревнях, которые вскоре сделались бесчисленными, пока Смерть приходил снова, и снова, а её маленькой семье приходилось бежать, снова и снова.
Глава 23
Я оставалась с Девлином весь следующий день до наступления темноты и вернулась в особняк с достаточным запасом времени, чтобы принять душ и одеться к приходу мистера Бальфура в 23:45.
Мне удалось никому и ничему не навредить, благополучно приведя себя к порогу столь важного дедлайна.
Нам, женщинам, с трудом удаётся скрывать поистине ошеломляющую ночь от зорких взглядов. Она меняет то, как мы двигаемся, ходим, держимся, особенно когда это больше, чем секс, когда имеет место более глубокая, истинная связь — то, чего я никогда в жизни не позволяла себе, но это произошло независимо от моих намерений.
Девлин был открытым, он очаровывал, обезоруживал меня своей откровенной честностью и шутками в неожиданные моменты. Должна признать, я была заворожена тем, как долго он жил и кем он являлся. Став тёплым вампиром, он открыл дверь для множества новых, необыкновенных сил, которыми ни одна обычная ведьма, даже Высококровная вроде меня, никогда не будет обладать. Например, способность менять форму как оборотень — тема, которую он отказался обсуждать подробнее.
Хотя я старалась стереть со своего лица чувственно удовлетворённое, неожиданно романтичное сияние последних двадцати с чем-то часов, большинство из которых прошли в постели Девлина, должно быть, я потерпела провал, потому что стоило мне войти в южную гостиную, как мистер Бальфур осмотрел меня сверху вниз и снова вверх, а затем молча встретился со мной взглядом без намёка на улыбку или теплоту.
Молчание его было многозначительным и красноречивым.
«Вы пошли к нему, — говорили его глаза с явным разочарованием. — Вы решили опереться не на меня, положиться не на меня, мужчину, который ничего не хочет от вас взамен, кроме того, чтобы вы заняли своё законное место».
Для женщины, не знавшей отца, взгляд отеческого разочарования в его голубых глазах был сокрушающим.
— Он тоже ничего у меня не просил! — запротестовала я.
— Пока что, — строго произнёс мистер Бальфур. — В этом городе нет ни одной ведьмы, которая рано или поздно не попросит от вас чего-либо.
— Почему он вам так не нравится? — рассерженно вскричала я. Я обожала мистера Бальфура, могла почувствовать его силу и истинные стремления, как и с Девлином.
— Почему этому мужчине недостаточно одной смертной жизни и силы, с которой он был рождён? Мне наплевать на всех тёплых вампиров. Это идёт вразрез с природой того, во что я верю.
Я открыла рот, чтобы резко возразить в защиту Девлина, затем закрыла обратно. Я понимала, что имеет в виду мистер Бальфур, я сама задавалась тем же вопросом и спросила у Девлина. Я не имела права принижать чьи-то убеждения о жизни и смерти, их веру, их взгляды на надлежащий порядок вещей, каким они его видели. Хотя ради мамы я бы определённо обдурила смерть любым возможным способом. Если бы я знала, что моя кровь содержит такую
