Жестокие наследники - Оливия Вильденштейн

— Я всегда высоко ценил твоего дядю, но сейчас, возможно, он мне нравится ещё больше.

Я закатила глаза.

— Давай пока забудем о разбитых носах и сосредоточимся на том, чтобы я выглядела на что-то способной.

Римо притянул меня обратно к себе.

— Сделать так, чтобы ты выглядела способной? Амара, ты не какая-нибудь утончённая, чопорная придворная.

— Раньше ты думал, что я такая и есть.

— Нет. Я никогда бы так не подумал, — его радужки потемнели. — Я знал, что ты сможешь постоять за себя против любого фейри или человека. Я защищал тебя, потому что…

— Это была твоя работа.

Я задвигала ногами, чтобы удержаться на плаву.

— Потому что мог.

Вздохнув, я погладила его по плечу и уткнулась носом в его нос.

— Ты не можешь запереть меня в коробке для моей защиты. Ты должен научиться доверять мне. Верить в то, что я могу позаботиться о себе сама.

— Я доверяю тебе. А вот всем остальным я не доверяю.

— Доверься мне, я смогу постоять за себя перед теми, кому ты не доверяешь.

— Отлично. Но если я буду рядом…

— Ты всегда рядом.

На его губах заиграла улыбка.

— Если я рядом, я вмешиваюсь.

— Хорошо.

Мы скрепили нашу сделку быстрым поцелуем в губы, затем скользнули сквозь водопад к странной группе заключённых, ожидавших нас.

ГЛАВА 34. ЯБЛОКО

Я не была уверена, смогу ли когда-нибудь избавиться от запаха сырого мяса и приторно-сладкой шкуры. Этот запах был на моей одежде и коже, в носу и на языке. Хотя от этого у меня больше не сжимался желудок, я надеялась, что мне больше никогда не придётся счищать шкуру или разделывать кости и сухожилия.

Хотя Римо не решался позволить мне поработать с тигри, говоря, что других рядом нет, что я никому ничего не должна доказывать, я настояла, пригрозив создать свой собственный нож из пыли, если он не поделится мачете.

— Принёс вам кое-что, чтобы перевязать мясо.

Кингстон появился из жёлтых зарослей, размахивая лианой. Он снял нижнюю рубашку и сменил шорты на пару чёрных, местами выцветших, но казавшихся сухими. Повезло ему…

Забудьте об этом. Я ему не завидовала. Его сожрали жуки-вампиры.

Хотя из мест укусов не сочилась кровь, они оставили рубцы на одной стороне его лица и вдоль руки. Когда мы выбрались из водопада, он растянулся на пляже, как морская звезда. Кира ударила его копьём, но он сказал ей, что ему слишком больно, чтобы помочь. Конечно, я перенесла только один укус, и, конечно, это было больно, но он был ужасно драматичен. Не то, чтобы я ожидала чего-то большего от фейри, который всего лишь пошевелил пальцем, чтобы пустить пыль в глаза людям, которые ему наскучили.

Он бросил лиану рядом со мной.

Я надеялась, что это место, возможно, изменило его к лучшему, но, по-видимому, нет.

— Всё ещё не можешь помочь?

— Мне слишком больно.

Карие глаза Кингстона скользнули по тёмно-синему кителю, который Римо повесил сушиться на ветку рядом с нами.

— Тебе следует просушить свой комбинезон, Амара. Ты же не хочешь простудиться.

Я пошевелила запястьем, на котором бесполезно поблескивал черный Инфинити.

— Остальная часть моего гардероба сейчас не совсем доступна.

Он уставился на браслет, и это напомнило мне, что он умер до того, как неверрианцы получили их.

— Я уверен, никто не будет возражать, если ты будешь разгуливать голышом. Особенно теперь, когда вы все выросли.

От того, как он оглядел меня, у меня внутри всё заледенело.

— Что, чёрт возьми, с тобой не так? — Римо зарычал. — Она твоя племянница!

— Скудный выбор, — он сунул в рот кусочек бечевки. — Я пытался разморозить Киру, но, к моему невероятному сожалению, она не клюнула.

— Может быть, ты ей не интересен, — сказала я.

Его рот приподнялся в своей сладкой, как мальва, улыбке.

— Милая, когда ты в заключении, ты делаешь всё, что можешь, с тем, что у тебя есть. И, честно говоря, маленькая Дэниели ужасно испорчена, — он вынул бечёвку изо рта и помахал ею передо мной. — Однако, если ты категорически против разгуливания голышом…

— Я категорически против этого.

— Тогда у нас в пещерах есть запасная одежда. Не тот неверрианский наряд, к которому ты привыкла, но он будет лучше, чем мокрый костюм, — он оттолкнулся от дерева. — Пойдём. Я отведу тебя в нашу гардеробную, пока Римо заканчивает с тигри.

Римо поднялся, сжимая окровавленные костяшки пальцев в кулаки.

— Она никуда с тобой не пойдёт, Кингстон.

Я вскочила на ноги и схватила Римо за напряжённое предплечье, прежде чем он успел замахнуться на моего дядю. Не потому, что я заботилась о Кингстоне — мне было глубоко плевать, — но Иба научил меня выбирать свои сражения, и это было неподходящим для развязывания.

Кингстон приподнял одну бровь, ту, что не была испещрена рубцами.

— Это ревность окрашивает твой тон, Фэрроу-младший? Могло ли то, что Кира сказала на пляже, на самом деле быть правдой? Фэрроу и Вуд, романтически связанные? О… придворная интрига, которую я пропустил, — он покрутил свою маленькую лиану. — Как получилось, что ты стала встречаться с прислугой, Амара? Хотя, дай-ка угадаю… Мой дорогой брат беспокоится о том, что Грегор украдёт его трон, поэтому он отдал тебя в полное пользование? Я прав? — он перевёл взгляд с меня на Римо и обратно, затем захлопал в ладоши. — Ох, я прав.

У Римо задёргался нерв на челюсти.

— Как это другие не запихнули яблоко тебе в глотку насильно? — спросила я.

— Всё просто. Я забрал его из пещеры Круза в первую неделю своего пребывания здесь и спрятал.

Он постучал своей маленькой лианой по бедру.

Волна смертельной враждебности пронзила меня насквозь.

— Было бы неправильно отравить его пылью?

— У меня нет возражений, — сказал Римо.

— Пылью меня?

Кингстон рассмеялся. Он всерьёз рассмеялся со слезами на глазах от всего происходящего.

— Чем именно? Горстью песка? О, милая маленькая племянница, твои способности здесь не действуют, на случай, если ты ещё не поняла.

Когда он щёлкнул меня по носу своей лиановой бечёвкой, Римо схватил его за горло и поднял.

— Я просто-напросто снова вернусь, — его волосы развевались вокруг багрового лица. — И когда я это сделаю… я буду очень сердитым.

Римо поставил его на землю так грубо, что мой дядя отшатнулся.

Всё ещё с красным лицом, он добавил:

— До твоего жалкого пещерного мозга уже дошло, что яблоко у меня, Фэрроу?

— Ничто не ускользает от моего маленького пещерного