Луна убывает - Светлана Поделинская
Джекки вдруг запнулась и наморщила лоб, силясь что-то вспомнить. Взгляд ее серых глаз прояснился и загорелся золотистыми искорками, когда она посмотрела на Лауру.
– Кстати, мне снова приснилась та женщина в огне! – воскликнула Жаклин. – На этот раз она кое-что сказала: чтобы ты искала ключ.
– Какой ключ? – с недоумением переспросила Лаура.
– Не знаю, – пожала плечами Джекки. – В следующий раз обязательно спрошу у нее, если смогу контролировать себя во сне.
Дверь открылась, и в комнату вошла Шарлотта, неся завтрак. При виде Лауры она не смогла скрыть радости. Шарлотта поставила поднос на стол и порывисто всплеснула руками.
– Доброе утро! Я несказанно обрадовалась, узнав, что ты проснулась! Как твое самочувствие? Любопытно, что же ты видела по ту сторону?
Лаура взглянула на Шарлотту другими глазами, как если бы узрела привидение, с ужасом и пронзительной жалостью.
– Что ты так смотришь на меня? – изумилась Шарлотта.
– Ничего, – выдавила Лаура через силу и опустила взгляд, чтобы спрятать эмоции. – Мне пока особо нечего рассказать.
– Вижу, ты не вполне оправилась, – посочувствовала Шарлотта. – Когда будешь готова, приходи в зал. Дугальд просил передать, что ждет тебя.
– Не знала, что он умеет просить, а не приказывать, – заметила Лаура с иронией. – Ладно, я поняла тебя. Зайду, пока Джекки завтракает.
* * *
В готический зал Лаура вошла бледная и мрачная, но спокойная. На сей раз она не готовилась к свиданию и оделась просто, а волосы собрала в хвост. Лицо было не тронуто косметикой, губы сухие, как будто ей все равно, как она выглядит.
Дугальд по своей привычке сидел за столом, перед ним стояли две фарфоровые чашки.
– Доброе утро, Лорелия, – произнес он почти ласково. – Пожалуйста, присядь, выпей со мной кофе.
Лаура опустилась на стул напротив него, пододвинула к себе чашку и глотнула крови с кофейным вкусом. Дугальд испытующе рассматривал ее, словно вбирал в себя взглядом, следил за каждым движением, стараясь уловить малейшую перемену. Лаура видела невысказанные вопросы, которые дрожали во тьме его глаз, но равнодушно пила вампирский кофе и держала паузу. Она интуитивно почувствовала власть над сильнейшим вампиром в мире и теперь могла позволить себе вести собственную игру. Однако Лаура сознавала опасность любого неосторожно вырвавшегося слова, как и то, что ее власть только зарождается и еще слишком зыбка.
– Вы оказались правы, – запинаясь, произнесла она, тщательно подбирая слова. – Мне трудно говорить о том, что произошло тогда, а еще труднее с этим смириться. Я обманывала себя тридцать лет! И не хотела бы обсуждать подробности, это для меня унизительно. Я благодарна, что вы открыли мне глаза.
– Что ты намерена делать дальше? – спросил Дугальд, и она ощутила напряжение в его низком голосе, вибрирующее, как натянутая тетива.
– Не знаю, но я точно не вернусь к нему. Возможно, уйду одна в закат, как любят показывать в кино. – Лаура издала горестный смешок, похожий на вздох.
– Ты можешь остаться у нас, по крайней мере на время. Пока не определишься, что тебе делать дальше. – Дугальд протянул руку и мягко накрыл ее ладонь. – Ты ведь такая же, как мы. С нами ты обретешь настоящую семью и забудешь об одиночестве. Знаю, о чем говорю, я влачил одинокое существование несколько веков. Если ты захочешь уйти, мы не станем препятствовать.
Лаура выслушивала его складные и лживые речи, улыбалась про себя, но вида не подавала. Ни одна черта ее лица не дрогнула, она сидела неподвижно, как статуя, и не отнимала руки.
– Я подумаю, – вкрадчиво сказала Лаура, стараясь, чтобы ее слова прозвучали многообещающе. – Месяц ведь еще не истек, не так ли? А пока мне хотелось бы развлечься, надоело сидеть взаперти. Узнать вас поближе.
Дугальд ответил ей дьявольской улыбкой типичного злодея-обольстителя из кинофильма.
– Есть у нас одна традиция. Когда луна убывает, мы отпускаем нескольких пленников из подвала и ищем их по городу. Это гораздо интереснее, чем бегать по катакомбам, хотя в конце все пути ведут туда.
– Оригинально. Неужели у этих людей появляется реальный шанс спастись? – Брови Лауры взметнулись.
– За все годы ни один не ушел, – расхохотался Дугальд. – Они истощены и на всякий случай под легким гипнозом, чтобы не рассказали все первому же констеблю. Твоя задача – почуять кровь человека в толпе людей, попробовав глоток, вернуть его в подземелье и убить.
– Хорошо, – согласилась Лаура, бестрепетно допила кровь и облизнула губы. – Интересная затея.
– Тебя это никак не трогает, не ранит? – осторожно уточнил Дугальд.
– Нет, – пожала плечами Лаура и прямодушно посмотрела ему в глаза. – А должно?
Дугальд заметил, что в ее лазоревом, как небо, взоре промелькнул стальной отблеск непреклонной решимости. Он приписал безразличие Лауры исключительно влиянию своей крови, которую ей впрыснули.
– Ты изменилась, мне это нравится, – похвалил он Лауру с самодовольным видом. – Для первого раза мы дадим тебе наставника, проводника. Можешь выбрать любого из нас. Даже меня, хотя я давно не занимался подобными играми.
– А Жаклин, что будет с ней в то время, пока мы развлекаемся? – забеспокоилась Лаура и слегка нахмурилась.
Дугальд понял, что ее привязанность к родственникам никуда не делась, и не стал форсировать события. Лауре нужно почувствовать единение с кланом Вечерней зари, остальное довершит время.
– Оставим кого-нибудь приглядывать за ней. Так что, кого ты выбираешь?
– Шарлотту, – без раздумий ответила Лаура, – она показывала мне Эдинбург и была отличным гидом.
Темнейший кивнул, и Лауре показалось, что она прочитала его мысли: ей пойдет на пользу общение с такой хорошей и покорной женой, как Шарлотта. И снова усмехнулась про себя: все мужчины рассуждают одинаково.
* * *
Вечерело, когда Лаура вместе с Шарлоттой вышла из дома на оживленную Королевскую милю. Пока Лаура спала, улицы города укутал первый снег, и в воздухе разлилась свежесть, предвещающая легкую поступь зимы. Снег припорошил подгнившие после затяжного дождя бурые листья, покрыл инеем пожухлую траву, сковал холодом землю, по которой стелилась поземка. Тоскливый октябрь отсчитывал последние дни – приближался Хеллоуин. Оранжевые тыквы светились из окон ресторанов огненным заревом, знаменуя конец месяца. Лаура так стосковалась взаперти, что жадно озиралась по сторонам и с наслаждением вдыхала прохладный воздух, от которого пощипывало в носу. Редкие снежинки кружили подобно мошкаре и не таяли в ее распущенных волосах, ниспадающих на грудь.
Шарлотта выглядела обворожительно в бархатной накидке с меховой отделкой. Красноватые локоны игриво выбивались из-под капюшона, отороченного мехом рыжей лисы.
– Игра началась! – радостно возвестила Шарлотта. – Давай-ка отправимся в чертоги разума
