Луна убывает - Светлана Поделинская
Дугальд уже сожалел, что отклонил предложение Лауры лечь к нему в постель, если он отпустит ее родственницу, и не воспользовался ситуацией. Он отказал отчаявшейся Лауре, намереваясь унизить, но обманул самого себя. Жаклин требовалась Темнейшему исключительно в качестве наживки, чтобы ее жизнью шантажировать Лауру. Кровные узы у клана Вышинских были прочны даже на расстоянии, а семейные ценности – незыблемы.
На протяжении нескольких недель Дугальд испытывал границы порядочности Лауры, лично или с помощью других вампиров. Планомерно подавлял ее волю, один за другим разбивал принципы, как бокалы из тонкого хрусталя, из каких они пили кровавое вино. Но внутри у Лауры обнаружился стальной стержень, который ему пока не удавалось согнуть, хотя она находилась на грани надлома. Кто бы мог заподозрить такую силу духа под внешне хрупкой оболочкой? И что-то неизъяснимое удерживало Дугальда от того, чтобы преступить последнюю черту и опуститься до физического насилия. Хотя никакое обещание не могло помешать Темнейшему нарушить слово, если бы он захотел. Он привык считать себя выше других, но почему-то, глядя в лучистые глаза Лауры, вспоминал давно забытое понятие чести. Зачатки чувств, зародившиеся в глубине темного сердца, пугали его, заставляли сомневаться в собственных планах.
Дугальду вдруг захотелось, чтобы и его полюбили так же всеобъемлюще таким, какой он есть: кровожадным монстром. Ведь Лаура сумела простить и полюбить своего создателя, хотя тот обратил ее против воли.
Первая последовательница Дугальда Сусанна была полна благодарности за спасение от смерти, но любить не умела. Да разве шлюхи способны на любовь? Все чувства Сусанны давно поглотил цинизм, свойственный ее профессии. Немудрено! Если каждый раз отщипывать от сердца по кусочку, не выживешь. Ее так называемый супруг Оттавио, в прошлом оперный певец и звезда рампы, на самом деле обыкновенный статист, ничтожество. Годится лишь на роль пажа: подносить Сусанне покупки из магазинов и сопровождать ее на развратные вечеринки.
Дугальд завидовал Ричарду, которому достаточно быть властелином своей маленькой Шарлотты. Эта глупышка свято верит, что Ричард великодушен и все делает только из добрых побуждений. Тот позволил похоронить Шарлотту заживо, из прихоти сделал из девушки сексуальную калеку, а та ничего, свыклась. Любит Ричарда до умопомрачения и разве что на него не молится, не замечая его постоянных измен и пренебрежения ее чувствами. Дугальд знал об изнанке их отношений, которую оба скрывали за фальшивым фасадом из благопристойности, улыбок и взаимных ухаживаний, как обратную сторону луны. И не заблуждался насчет их преувеличенно романтичной, выдуманной истории любви. Дугальд помнил, как Ричард явился к нему и попросил:
– За безупречную службу длиной в четверть века я хочу себе жену – верную и нежную, для которой я стану единоличным господином. Выберу самую красивую девушку Шотландии, и она будет только моей, всецело и навсегда.
Дугальд дал согласие, а почему бы нет? Ричард обернулся для него настоящей находкой. Младший сын богатого английского эсквайра считался паршивой овцой в семейном стаде. Заядлый дуэлянт и картежник промотал свою долю наследства, почти сделал отца банкротом и был с позором изгнан из лона семьи. Ричард не мог расплатиться с карточным долгом и, согласно понятиям о дворянской чести, готовился пустить себе пулю в лоб. Тогда, на краю гибели, Дугальд и выручил его. Ричард оказался отъявленным мерзавцем – беспринципным, жестоким и склонным к садизму. Сусанна поначалу флиртовала с новообращенным, но, обладая богатым опытом познания мужчин, быстро раскусила его. С тех пор эти двое недолюбливали друг друга. Однако при всех пороках Ричард обладал исключительным обаянием и хитростью, что делало его особо ценным помощником.
Мысли Темнейшего, сделав оборот вокруг представителей своего клана, вернулись к Лауре, или Лорелии, как он ее называл. Дугальду нравилось полное имя девушки, причудливое и немного старомодное. С самого начала он подсознательно избегал величать ее так, как звал Эдгар. Как бы Дугальд ни внушал себе, что она инородное создание и принадлежит другому, как ни старался отыскать в ней недостатки, Лаура пробудила в нем вожделение, какого он не ведал уже сотни лет. Воистину запретный плод пленителен вдвойне. Острая сладость неудовлетворенного желания казалась Дугальду мучительно прекрасной, она заполняла пустоту в той выжженной черной дыре, что звалась его душой. Темнейший считал свои чувства к Лауре слабостью, но чем больше он боролся с ними, тем неодолимее соскальзывал в ослепительную бездну. Его влечение к Лауре несло в себе обжигающую ярость, что состояла из сплава губительной страсти с пронзительной нежностью. Это чувство терзало Дугальда и порабощало, не находя выхода.
Из своей комнаты показалась Сусанна в домашнем платье шоколадного оттенка, напоминающем фасоном халат. По своему обыкновению выглядела она эффектно в любое время суток. Соблазнительные изгибы фигуры мягко вырисовывались под шелком, струящимся и бликующим в такт ее плавной ходьбе. Узкую талию опоясывал длинный кушак.
– Иди сюда. – Дугальд поманил ее ленивым жестом.
Сусанна охотно повиновалась, приблизилась почти вплотную и остановилась в ожидании. Дугальд рассматривал правильные черты ее лица, словно вылепленные античным скульптором, раскосые глаза цвета желтых топазов, сочные губы, но не находил того, чего желало его оледенелое сердце. Сейчас оно оттаивало, что причиняло почти физическую боль, и глава клана нуждался в разрядке.
Дугальд потянул Сусанну за длинные распущенные волосы и развернул к себе спиной. Бывшая любовница с готовностью выгнулась, упершись руками в стену, и подставила крутые бедра. Задрав платье, Дугальд обнаружил под ним черные чулки на поясе и кружевное бикини. Он сдвинул нижнее белье в сторону, коленом расставил Сусанне ноги пошире и сильным толчком врезался в нее. Вампирша вскрикнула, но в ее возгласе ему послышалась нотка торжества. Держа Сусанну за бедра так крепко, что у девушки понежнее остались бы синяки, Дугальд принялся двигаться резкими движениями, напоминающими удары. Другую руку он запустил в вырез ее платья, нашел бронзовые груди. У Дугальда не было причин проявлять к Сусанне деликатность, он знал, что ее и так устраивает. И беззастенчиво удовлетворял свою похоть, вбиваясь в ее лоно со всей силой ярости. Сусанна издавала гортанные протяжные стоны, но она
