Вардаэсия - Линетт Нони
Когда Алекс набралась смелости оглянуться на остальных своих друзей, привязанных к серебряным деревьям, несмотря на их бледные лица, она могла сказать, что каждый из них охотно отдал бы свою жизнь, если бы это означало спасение всех тех, кого они любили. Если это означало спасение Медоры.
Но выбор должны были сделать не они, а Алекс. Это ее руки должны были держать кинжал, ее руки, которые должны были нанести смертельный удар, ее руки, которые навсегда будут покрыты кровью того, кого она любила.
Переводя взгляд с Д.К. на Джордана, затем на Биара, затем на Деклана и, наконец, на Кайдена, Алекс почувствовала, что сердце у нее в груди разрывается. То, что требовали от нее Врата — это было слишком много. Она не могла этого сделать.
…Но, если она этого не сделает, то подведет их всех. Все, что она сделала, все, что они все пережили, было бы напрасно.
— Алекс, — позвал Деклан. — Посмотри на меня.
Услышав тихую команду в его голосе, она подчинилась.
Его обычно беззаботные черты лица были серьезными, когда он сказал:
— Во время Врат Силы ты спросила меня, почему я здесь. Помнишь?
Алекс кивнула, не в силах говорить из-за тисков, сдавливающих ее грудь.
— Я не дал тебе ответа, — сказал он. — Потому что я сам не знал. Не выходя за рамки очевидного. — Его взгляд метнулся к Биару, затем к Кайдену, затем к остальным. — Я пришел, чтобы быть со всеми вами, помочь всем, чем смогу.
И он это сделал. Он был там для всех них, особенно для Биара.
— Но теперь я знаю настоящую причину, по которой я здесь, — сказал Деклан, многозначительно взглянув на кинжал.
Понимание поразило Алекс, и она отпрянула, прошипев:
— Заткнись, Деклан, — синхронно с Биаром и Кайденом, которые выглядели разрывающимися между яростью и страхом.
— Ты знаешь, что в этом есть смысл, — сказал Деклан. — Ты знаешь, Алекс.
— Заткнись, Деклан, — снова рявкнул Биар.
— Дома меня никто не ждет, — пылко продолжал Деклан, как будто пытался убедить себя не меньше, чем Алекс. — Дедушка может расстроиться, но он достаточно быстро справится с этим. И все остальные, о ком я забочусь, прямо здесь. — Его взгляд снова обежал их группу, задержавшись на Биаре и Кайдене, прежде чем вернуться к Алекс. — Если мы не пройдем этот тест, тогда мы все равно что покойники. Так что позвольте мне сделать это для вас… для всех вас. Моя жизнь в обмен на твою. — Не сводя глаз с Алекс, он тихо закончил: — Мы оба знаем, что ты не выживешь, если кто-то из остальных умрет сегодня. Это должен быть я.
Алекс покачала головой. Затем тряхнула ей снова.
И все же дрожащими пальцами она потянулась к кинжалу.
Столь же красивый, сколь и смертоносный, он идеально помещался в ее руке, ощущаясь теплым на фоне липкой кожи. Она легонько провела пальцем по золотому лезвию, капля крови выступила на ее коже от его остроты, укол боли стал приятным отвлечением.
Возможно, она и схватила кинжал, но она не сдвинулась с центра пятиугольника. Она не сделала ни шагу ни в каком направлении. И она не хотела… она не могла.
— Алекс, все в порядке, — тихо позвал Деклан, подталкивая ее к себе. Но все же она оставалась на месте, онемение овладело ее телом.
Она не отрывала взгляда от кинжала, она не смотрела на своих друзей. По их молчанию она поняла, что они поняли. Даже Биар и Кайден больше не говорили Деклану вести себя тихо. Все они знали, что поставлено на карту; что если она не пройдет испытание, если она не убьет одного из них, тогда вся надежда потеряна.
Но она не хотела их понимания. Она не хотела ничего из этого.
Ее онемевшие пальцы больше не могли удерживать вес кинжала, и она уронила его обратно на подставку, звук, похожий на звенящее эхо завершенности, разнесся по поляне.
Посмотрев на друзей, она пристально посмотрела на каждого из них, прежде чем ее взгляд остановился на Деклане, и она прошептала:
— Ты ошибаешься. Я не выживу, если кто-нибудь из вас умрет.
Звуки облегчения вырвались у всех ее друзей, включая Деклана, и она поняла, что приняла правильное решение. Другого выбора не было; если это был ее единственный вариант, то ей просто нужно было найти другой способ. Она не пожертвует ни одним из них, она не могла пожертвовать ни одним из них. Это было бременем, с которым она никогда не смогла бы жить.
Как раз в тот момент, когда она собиралась произнести единственное слово, которое, как она знала, положит конец тесту — и официально объявит их провал, — заговорила затянувшаяся голограмма Саэфии.
— Я вижу, что ты разрываешься, — тихо сказала императрица. — Так что, возможно, есть способ облегчить твою дилемму.
И без того измученный пульс Алекс пропустил удар, когда земля начала дрожать, и пять серебряных деревьев сместились, позволив вырасти шестому, превратив пятиугольник в шестиугольник.
Яркая вспышка света, и внезапно на поляне вместе с ними появился кто-то еще, привязанный к самому молодому серебряному дереву, ветви которого быстро обвились вокруг ее тела.
Ошеломленно вздохнув, Алекс уставилась на несопротивляющуюся фигуру Зайлин, которая смотрела на нее сверкающими глазами и напряженными чертами лица.
— Ты должна забрать жизнь другого, Александра, если хочешь пройти это испытание, — сказала Саэфии. — Это тебе решать чью именно.
И с этими словами голограмма императрицы исчезла, оставив Алекс одну на поляне, чтобы принять решение, которое, так или иначе, изменит всю ее оставшуюся жизнь.
— Просто сделай это, Алекс.
Четыре тихих слова от Зайлин, но их было достаточно, чтобы у Алекс подкосились ноги.
Встретившись с ее серебристыми глазами, Алекс просто молча покачала головой.
— Мы оба знаем, что ты не собираешься убивать одного из своих друзей, — продолжила Зайлин твердым голосом. — Так же, как мы оба знаем, что ты не можешь рисковать провалить этот тест. — Ее губы искривились. — Я — идеальное решение.
— Не надо, — выдохнула Алекс, все еще качая головой. — Просто… просто не надо.
— Ты знаешь, что это правда, — сказала Зайлин. — Я для тебя никто. Я всего лишь помощница… слуга.
— Ты не просто слуга, — воскликнула Алекс, ее оцепенение
