Дело леди Евы Гор - Кира Леви
Генерал медленно поднял голову. В его глазах больше не было насмешки, только разрушительное пламя.
— Ничего необычного, дорогой друг, — его голос был полон язвительности и какой-то едкой, застарелой горечи.
Он медленно и отчетливо произнес:
— Позволь представить — герцогиня Евангелина Гровенор, моя супруга. Согласно воле Его королевского Величества Ричарда Справедливого мне пожалован титул герцога Гровенора, дабы привнести в род моей супруги мужскую силу и одарить её своим семенем для зачатия наследника.
Меня словно током ударило. Кровь прилила к лицу. Слова раскалёнными иглами вонзились в сознание. Генерал, видимо, цитировал послание короля. Но каким тоном! А взгляд! Он прожигал.
В груди сердце колотилось так, словно пыталось пробить путь наружу.
Я нежеланная жена! Этот брак был насильно навязан Уоттону. Там, в зале, его ждёт та, кого он действительно любит.
А я?! Я — лишь та, с кем он связан брачными клятвами и которую он никогда не хотел. Какой смысл в муже, который даже когда будет в моей постели, во сне будет звать другую?
Унижение удушливо сковало моё горло, не давая вымолвить ни слова. Но я слишком себя уважала, чтобы позволить вот так втаптывать меня в грязь. Не могла дать ему, этому мужчине, которого я считала чужим, увидеть мою слабость.
Грудь сдавило от гнева и накатившей ярости. Магия внутри закипала, волнами поднималась от кончиков пальцев, растекаясь по коже обжигающим жаром. Она звала меня, нашёптывала: выпусти, сожги всё, что причиняет боль.
Ещё миг — и меня поглотит пламя. То белое пламя, в котором я очнулась в гавани в ночь призыва.
Но я не позволила безумию захватить разум.
Собрав всю свою силу, я резко выдернула руку из жёсткой хватки, шагнула назад, подальше от его огня, от его пронзительного взгляда.
В холле раздался короткий вздох.
Толпа замерла.
Кто-то из дам сдержанно ахнул, закрывая рот веером. Чьи-то губы сложились в восхищённую улыбку. Глаза мужчин стали внимательнее. Такое представление!
А он…
Он не шевелился. В его глазах пронёсся огненный шквал. На краткий миг его рука дрогнула, словно он хотел остановить, но не двинулся с места. Генерал выжидал, словно охотник, смотрящий на жертву, которая пока живёт, но одно молниеносное движение, и будет биться в агонии.
Огонь во мне пульсировал, откликаясь на мою ярость. Рвался наружу, и я позволила ему немного просочиться, тонкими языками пробежаться по пальцам.
Гордо вздёрнув подбородок, шагнула вперёд.
— Я требую выполнения вашей клятвы, милорд.
Холодная ярость и обжигающая ненависть: вот что сейчас сплеталось в огненный клубок.
В толпе раздались новые шепотки.
— Она… она использует магическое право…
— Какое желание?
— Супруга должна подчиняться мужу! Это скандал.
— Это беспрецедентно!
Я видела, как зрачки герцога расширились, как уголки губ дёрнулись, но он не сказал ни слова, выжидая.
Тогда я продолжила.
— Герцог Гровенор, вы задолжали мне желание, и я воспользуюсь этим правом.
Он стиснул зубы так, что желваки заходили на лице.
— Я не призна́ю вас своим мужем, пока в вашем сердце есть другая.
Воздух вокруг нас завибрировал от движения магии.
Пальцы мужчины на мгновение сжались в кулак, но он ничего не возразил.
— И до тех пор я не сделаю ни шага в ваш дом, из которого меня изгнали и не подали стакана воды. Меня, дочь королевского рода, ведущего свою историю от первых королей Шантри! Герцогиню Евангелину Гровенор!
Прозвучал глухой удар. Словно магия поставила на этот договор между нами невидимую печать. Незримые нити протянулись между нашими браслетами, вплелись друг в друга, вспыхнули и разорвались, оставляя мерцающую зелёным печать на коже. Сделка заключена. Контракт нерушим, пока не будет выполнен договор!
Магия приняла моё условие!
Генерал побледнел. Но в его глазах бушевало белое пламя ярости. Я чувствовала, как дрожит его магия, готовая вырваться и разрушать, как он удерживает себя от того, чтобы не сорваться при всех.
Габриэль уже был рядом и странно улыбался, глядя на старшего брата.
Мой друг подал мне руку, и я приняла её. Больше мне здесь делать было нечего.
Лили подбежала с другой стороны, её глаза метали молнии, и я чувствовала, как воздух закручивается, словно маленькие торнадо крутились поблизости.
— Миледи, я рядом, — её голос был твёрд.
Генерал неотрывно смотрел на нашу троицу, но молчал.
Господин Валентайн осторожно приблизился, бросая тревожный взгляд на Уоттона, и тихо, почти шёпотом, предостерегающе произнёс:
— Держите себя в руках, милорд. Ваша магия… Успокойтесь.
Ушла я, не оглядываясь, оставляя позади себя герцога Гровенора, шёпот толпы и те чувства, что влекли меня к барону Вентворту.
Кажется, этот раунд остался за мной.
Но почему внутри так пусто?
***Я не помнила, как добралась до гостиницы. Как поднялась по лестнице, глухо отсчитывая шаги по деревянным ступеням. Как вбежала в свою комнату, захлопнув дверь с такой силой, что по стенам пробежала дрожь.
А потом меня накрыла ярость! Глухая, обжигающая, сметающая всё на своём пути.
Я чувствовала, как внутри вспыхивает пламя, требующее выхода. Руки сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Дышать стало тяжело.
Каков гад! Он мне врал всё это время!
Значит, барон Вентворт?! Я схватила первую попавшуюся вазу, что стояла на комоде, и, вложив в бросок всю свою боль, швырнула её в стену.
Глухой удар. Грохот. Осколки разлетелись в стороны, серебристым дождём осыпая пол.
Этажерка, стоявшая у стены, тоже попала под руку и рухнула. Бумаги, перья, свечи, магические кристаллы посыпались вниз.
Стол, стоявший рядом, оказался следующей жертвой. Перевернуть. Смести. Уничтожить! Стол громко ударился о пол, перевернулись тарелки с фруктами. Яблоки покатились в разные стороны, одно с глухим стуком остановилось у самой стены.
Пламя дрожало на кончиках пальцев.
Тепло. Близко. Оно рвалось наружу. Огонь заплясал, подчиняясь моей магии, но стиснув зубы, я втянула его назад прежде, чем он бы поглотил всё вокруг.
Не подчинюсь! Плевать на короля, на волю Светлого отца. Это моя жизнь. И я знаю, чего я хочу от неё — быть хозяйкой своей судьбы. Восемнадцать лет я жила бледной тенью, подчиняясь воле отца и дяди. Но теперь я другая, я та, что прошла башню Мироздания и вернулась волей Светлого отца. Точно не для того, что бы стать сосудом для семени генерала.
Тело сотрясала мелкая дрожь.
Достаточно.
Мои ноги подкосились, и я опустилась на пол среди хаоса, что сама же сотворила. Всё казалось
