Твое сердце должно быть моим - Дана Яр
Снова взяв книгу, нашла страницу рода Вайдерам. Рассматривая три строчки, девушка думала, что это может означать? Достав из сумочки книжечку для письма и карандаш, Адирилада старательно переписала три строчки странно-знакомых символов. Надо посмотреть в словарях. Языков, на которых говорили в их мире было немного, поэтому полка была небольшая. Адирилада задумчиво листала словарь тарканского диалекта вазийского языка, который взяла последним из того, что хранилось в библиотеке.
— Решили освежить свои знания?
Адирилада подпрыгнув на месте, резко повернулась, прижимая словарь к груди и утонула в жутких глазах своего незнакомца.
— Я снова напугал вас, — чуть улыбнулся мужчина и заправил прядку, выбившуюся из косы, Адириладе за ухо. Девушка вздрогнула и постаралась отодвинуться, мужчина стоял слишком близко, — неужели я такой страшный?
Адирилада не могла выдавить из себя ни слова, язык будто распух и не желал ворочаться. Затравленно оглядевшись, девушка сглотнула и постаралась взять себя в руки. Ее пугал не столько мужчина, сколько ее реакция на него.
— Нет, вы не страшный, — тихо соврала Адирилада, отчаянно борясь с дрожью в коленках.
Мужчина тихо засмеялся.
— Как мило, что вы пытаетесь пощадить мое самолюбие. Мило и очень благородно. Позвольте мне сделать вам ответный комплимент, — он чуть нагнулся, чем вызвал у Адирилады дрожь не только в коленках, но и во всем теле, — в жизни не встречал столь очаровательных созданий, — очень тихо и проникновенно сказал мужчина.
Адирилада залилась свекольным румянцем, ей было приятно слышать такое о себе, хоть это и не было правдой. Пока она размышляла, что ответить, мужчина вытащил словарь из ее ослабевших пальцев и поставил на место.
— Так зачем вам понадобился словарь, да ещё такого редкого диалекта? На нем же, уже почти, никто не говорит, — мягко спросил мужчина, пронзая ее острым взглядом. Адирилада лихорадочно вспоминала, все что знала о тарканском диалекте.
— Не давно я слышала стихи на вазийском и некоторые слова мне показались незнакомыми, хотела посмотреть, что они означают, — выкрутилась девушка, глядя честными глазами на ухмыляющегося мужчину.
— Уж не тот ли увалень, который обхаживал вас весь вчерашний вечер, читал вам эти стихи? — спросил он и очень пристально посмотрел на Адириладу, — или может, тюфяк, который поедал вас глазами в тот день, когда мы впервые встретились?
— Нет, вы ошибаетесь, ни один из них до такого бы не додумался, — и это было чистой правдой ни Кальтусу, ни Парси, никогда бы в голову не пришло читать девушке стихи, тем более на вазийском.
— Так кто же он? — требовательно спросил мужчина, а Адирилада залипла взглядом на его губы, совершенно неуместно подумав, будут ли его губы мягкими, если она дотронется до них своими губами? Придя в ужас от таких мыслей, Адирилада моргнула и непонимающе посмотрела на мужчину. Что он сказал?
— Я спрашиваю, кто читал вам стихи? — склонившись ещё ниже, мужчина подцепил пальцем ее подбородок и заставил приподнять голову. Его губы находились в сантиметре от ее губ и Адирилада поняла, что теряет связь с реальностью.
— Господин Шемус, — прошептала девушка, чуть дыша, — он вазиец и большой любитель поэзии. Сам пишет стихи и читает их своим посетителям. У него книжная лавка на главной улице.
Мужчина отступил на шаг и улыбнулся. Эта улыбка странным образом преобразила его лицо, сделала почти красивым. Адирилада, как завороженная смотрела на него, чувствуя, как в груди начинает что-то дрожать, будто кто-то ударил молоточком по струнам цимбал.
— Это хорошо, милый старичок-поэт, гораздо лучше страстного поклонника-поэта, — усмехнулся мужчина и подал Адириладе руку, — позвольте проводить вас или вы ещё не все посмотрели?
Прозвучало это как-то странно, — Адирилада опасливо посмотрела на его руку. Она плохо соображала, когда он был рядом, потому спрятала свои руки за спину и бочком стала отходить от него. Мужчина приподнял бровь, наблюдая за ее маневрами.
— Все же вы меня боитесь, — мягко сказал он и облокотился плечом о полку.
— Я вас не знаю, потому не знаю стоит вас бояться или нет, — ответила девушка и побежала к выходу из библиотеки. Она надеялась, что он не пойдет за ней, все же он взрослый мужчина и совсем не похож на человека, бегающего за молодыми девицами, но эти их странные встречи начинали сильно беспокоить. Что ему от нее нужно? Ладно если бы она была красавицей… А он? Кто он? Он ни разу даже не попытался представиться, как положено. Судя по внешнему виду, он потомок лорда-демона, рассуждала Адирилада, спешно шагая через парк, но все семьи— потомки, проживающие в их местности, были ей более-менее знакомы. Значит он приехал недавно. Адирилада запнулась. Недавно приехал новый наместник и первый советник короля. Ни того, ни другого она не видела, да и до сегодняшнего дня ей это было мало интересно, но сейчас появилась очень большая потребность выяснить личность странного незнакомца.
Лавка господина Шемуса находилась недалеко от парка, на главной улице города, туда Адирилада и направилась. Господин Шемус ловко балансируя на лестнице, что-то искал на самых верхних полках книжных шкафов.
— Здравствуйте, господин Шемус, — вежливо поздоровались Адирилада, переведя дух.
— Здравствуйте, дорогая моя девочка, — господин Шемус обладал весьма скверной памятью на имена, потому всех особ женского пола он называл «Дорогими девочками», независимо от возраста, особи же мужского пола звались «Уважаемыми господинами».
— Что привело вас ко мне? — ловко спустившись по лестнице со стопкой книг, господин Шемус щербато улыбнулся Адириладе.
Девушка достала книжечку для записей и показала лавочнику.
— Скажите, господин Шемус, вы когда-нибудь встречали такую письменность?
Старик, подслеповато щурясь, поднес книжечку к почерневшей от времени лампе и вгляделся в каракули, которые старательно вывела Адирилада.
— Кхе. Дорогая моя девочка. Вы интересуетесь письменностью лордов-демонов?
Адирилада хлопнула глазами.
— Письменность лордов-демонов? — переспросила она пораженно.
— Да-да. Очень давно я был знаком с одним увлечённым человеком. Он, можно сказать, болел тем периодом нашей истории, пришествием лордов-демонов, я имею в виду. Ему удалось собрать некоторое количество материалов и артефактов, связанных с той эпохой, особенно он интересовался их письменностью. Я несколько лет работал у него помощником и после его трагической кончины, если честно, не знал, что с этим добром делать, он был одинок, у него не было семьи, которой я мог
