Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Антоновна Вонсович
Он качнул головой, подтверждая слова, вместе с ней забавно качнулась и борода – аккуратная, ухоженная, с парой заплетенных косичек, которых еще вчера точно не было. Решить бы еще вопрос с его одеждой – вообще бы не домовой, а загляденье был.
– А почему Соболев вообще Волкова обвинил? – спохватилась я. – Он же не может просто так, на пустом месте обвинить первого попавшегося мага.
– Чревато это – облыжно обвинять, – важно подтвердил Мефодий Всеславович. – Знать, было что-то.
– В заметке написано, что Волков неподалеку проводил какой-то ритуал. «На том самом месте, где произошло нападение волков на сани с английской певицей, коя выжила лишь божескою милостию», – зачитал Песцов в газете. – Думаю, выяснил он про те сани, с которыми я сговаривался, да и отправился за ними, но проехать мимо бойни не смог. Там же столько всего. И отголоски магии, и множество запахов.
– В том числе и мой, – упавшим голосом сказала я. – С меня же маскировка тогда слетела напрочь.
– Да ну, Елизавета Дмитриевна, – засомневался Песцов. – Сколько вы там были, без этой маскировки? Все уже давно выветрилось. Наверное. А что не выветрилось – перебито вонью крэгов.
– Ежели что осталось, Волков унюхает, как пить дать унюхает, – убежденно сказал Мефодий Всеславович. – Что за ритуал он проводил, не пишут?
– Нет, – скривился Песцов. – Вообще, необычайно невнятная заметка. Похоже на соболевский заказ. Мол, Волков решил проверить место, где стая волков напала на путников, и с расстройства, что план не удался, решил, что у Соболева есть лишний домовой, которого и украл.
– Дайте-ка глянуть, Дмитрий Валерьевич.
Я протянула руку, и Песцов в нее вложил газету с нужной статьей. Но кроме того, что он уже рассказал, там не было больше ничего, даже фотографии места преступления, хотя могли бы и опубликовать: вдруг по остаткам после сотворенной Волковым волшбы удалось бы восстановить сам ритуал? Только кому? Сама я почти полный ноль в этом вопросе. Я с сомнением посмотрела на спутников: Песцов точно ничего не понял бы, разве что Мефодий Всеславович что подсказал бы. Да и то не факт. Что же унюхал Волков и что хотел выяснить? Стало необычайно тревожно, и где-то на краю сознания послышалось мерное тиканье, отсчитывающее уже не дни – часы. Появилась уверенность, что, когда Волков освободится, искать он будет уже не мисс Мэннинг.
– А давайте-ка, Елизавета Дмитриевна, сходим позавтракаем? – преувеличенно бодро предложил Песцов. – После хорошей еды и жизнь налаживается, и выходы находятся из самых безвыходных положений. У вас же концерт сегодня, вам нужно быть полной сил и здоровья.
При упоминании концерта я даже не возмутилась, решив отложить неприятный разговор до того момента, когда мы окажемся наедине.
– А Мефодий Всеславович?
– А мы ему пирог принесем. Или даже два. Вы, Мефодий Всеславович, какие пироги больше уважаете? С мясом, с рыбой или, не дай боги, сладкие?
– С мясом, – степенно огладив бороду, ответил домовой, – а еще с капустой и яйцом. Давненько такие уже не едал. Как старая хозяйка померла…
Он загрустил, но скорее об умершей хозяйке, чем об утраченных пирогах.
– Сделаем, – пообещал Песцов. – То есть непременно купим, если будут. Здесь неподалеку трактир, пироги там отменные.
На том мы и договорились. Я лишь попросила Песцова подождать меня в холле гостиницы, пока приведу себя в порядок: иллюзия иллюзией, а зубы чистить надо, если не хочу остаться без них. И волосы причесать тоже было бы неплохо. Я развеяла облик мисс Мэннинг и уставилась на свое собственное лицо, которое казалось уже непривычным.
– Драпать вам надо, – убежденно сказал домовой, настолько незаметно ко мне подобравшийся, что я аж вздрогнула. – И этот Дмитрий Валерьевич вам не подмога. Он о своей выгоде думает.
– Он о своей, я – о своей, – согласилась я, возвращая ставшее уже почти родным лицо певицы. – Но иногда наши выгоды совпадают. Поездка с ним – мое прикрытие.
– Накрылось ваше прикрытие, Елизавета Дмитриевна, вы же понимаете? Дмитрий Валерьевич же сказал, что в случае чего сразу вас сдаст. А случай – вон он, совсем близко. Ходит, хвостом крутит, носом вертит, в тупик загоняет. Так что не медлите, уходите, и так уходите, чтобы никто не знал куда.
Здравое зерно в его рассуждениях было, но все упиралось в то, что выбраться отсюда я могла лишь на поезде, а вычислить на поезде одинокую женщину, выехавшую из определенного города, – проще простого. До Царсколевска мне даже не дадут доехать. Так что позавтракаю, а там видно будет. Мефодий Всеславович надулся и сказал, что он пока вещи мои соберет, чтобы не отвлекаться потом. Хотя что тут собирать было?
Песцов ждал в холле, чинно сидя в кресле и изучая газету.
– Пишут что-то интересное, Дмитрий? – прощебетала я, столь точно скопировав интонацию мисс Мэннинг, что компаньон вздрогнул и в ужасе на меня уставился. Наверное, решил, что увидел привидение, пришлось вернуть его на землю простыми словами: – Вы обещали меня покормить, не так ли?
– Разумеется, дорогая. – Песцов подхватил меня под руку и почти поволок на выход, не забыв прошипеть: – Вы бережете горло и громко не говорите. Боги, как с вами сложно работать, Филиппа! Вы нас непременно выдадите!
– Боже мой, Дмитрий, уже без разницы, тихо или громко я говорю. Если вы не поняли, мы стоим на пороге катастрофы, – пробурчала я. – Как только Волкова отпустят, он сразу выведет нас на чистую воду. Разумеется, если мы продолжим эту аферу.
– Его еще не скоро выпустят, – с убежденностью, которую наверняка не ощущал сам, ответил Песцов. – Мы с вами успеем все запланированные концерты отыграть. И как отыграть! Вам будут аплодировать стоя! Вы будете купаться в лучах славы! Филиппа, вы не можете мне отказать, вы просто не понимаете, насколько это для меня важно.
Было очень похоже, что любые аргументы разобьются о камень песцовской убежденности, что турне должно быть проведено, с мисс Мэннинг или без нее – без разницы. И не поможет даже уверение, что его репутации повредит куда больше, если выяснится, что он выдавал за англичанку совсем другую особу, которая к тому же пользовалась артефактом, а сама если и умеет петь, то разве что чуть получше, чем Свиньина-Морская-младшая. Интересно, кто у нее маменька, что позволяет вот так беззастенчиво гоняться за женихами? Впрочем, нет, неинтересно. Жалко лишь, что маменька не научила не только гоняться, но и догонять. Моя жизнь была бы куда проще,
