Три подруги и все-все-все - Анастасия Солнцева
— Продам, продам, продам… сдам в аренду… Так, это не то. Отдам щенков в добрые руки. Нет. Котята в дар. Нет. Шью на заказ. Тоже нет. Организация детских праздников, опытные аниматоры, весёлые клоуны. Да если бы! Клоунов и так в жизни хватает… Куплю трактор! Вряд ли… Продам моторную лодку или обменяю на велосипед! Кажется, кто-то решил сменить хобби… А вот это интересно! Информация о результатах торгов… Городская администрация сообщает об итогах аукционных торгов, проведённых в отношении земельного участка под номером…, — и я вскрикнула, победно вскинув кулак, когда увидела знакомый набор цифр в начале объявления. — Это оно! Ну, точно! Земельный участок сельскохозяйственного назначения, площадью 2300 кв. м. Основания для проведения торгов: изъятие в результате банкротства собственника ООО «Удача». Местоположение установлено относительно ориентира, расположенного за пределами участка. Ориентир — закрытое здание бывшего магазина. Участок находится в 13 метрах от ориентира по направлению на восток.
Отбросив газету, завела мотор, чувствуя, что приблизилась к чему-то очень важному.
* * *
Это был старый заброшенный яблоневый сад. Когда-то здесь собирался богатый урожай, а теперь территория стояла заброшенной и никому не нужной. Созревшие яблоки, никем не востребованные, падали на землю и сгнивали. Остатки высыхали, оказавшись под властью местных ветров. С приходом осени сверху ложилась опавшая листва, которая пропитывалась дождями и снегами, тоже сгнивала и смешивалась с землёй. А потом начинался новый цикл. Цикл жизни и смерти. Возрождения и упадка.
Я двинулась сквозь сад, мимо деревьев с шершавыми серыми стволами, часть которых покрылась пушистым влажным мхом. Здесь было не по-летнему зябко, ветрено, падала густая тень от раскидистых яблонь и редких лип, каким-то образом затерявшихся в этом фруктовом саду. Он не был абсолютно пустым. Здесь обитали птицы, в основном воробьи и вороны, белки прыгали с ветки на ветку, и мне даже показалось, что я видела зайца, чьи длинные серые уши мелькнули и исчезли за деревьями.
Едва пройдя с десяток метров, я подняла голову и поняла, что погода изменилась. Стоило мне только оказаться в саду, как небо заполнилось серостью, стало тяжёлым и каким-то выпуклым, ветер набрался силы, словно возжелав унести меня из этого места. Или не дать пройти дальше.
Но я всё равно пошла. Я шла и шла меж рядов деревьев, по почти исчезнувшей дорожке, пока не увидела это.
То, чего здесь быть не должно было.
Кенотаф.
Его очертания вырисовывались на фоне самого дальнего уголка позабытого яблоневого сада. Традиционно кенотаф являл собой обозначение могилы, символический надгробный знак, который ставили там, где не было останков. Кенотаф использовали, когда тело погибшего было утрачено, кремировано или вовсе не найдено. Увековечение — вот для чего нужен кенотаф.
— Так вот, что хотел показать мне Гриша…
Кенотафы бывают разными, но конкретно этот напоминал каменный венок с мой рост, в который были вплетены самые разные цветы: розы, лилии, орхидеи.
Я не столько увидела, сколько почувствовала его за своей спиной. Он приблизился бесшумно и замер совсем рядом. Его присутствие ощущалось так же, как и всегда: словно заполнилась дыра внутри этого мира.
— Что это? — спросила я громко, сказалась нервозность.
— Могила, ma petite princesse, — ответил он с нескрываемым удовольствием. — Твоя могила. Здесь похоронена великая принцесса.
— Значит, вот что пытался сообщить мне Гриша, рисуя кровью на стене. Но зачем? — спросила я, не оборачиваясь к нему. — Могила таким, как я не нужна. Это человеческая традиция. И надпись слишком пафосная.
— Почему же? Ты ведь и правда была великой. Это мой тебе прощальный подарок. Последнее воспоминание о тебе.
— Почему прощальный?
— Потому что ты прощаешься со своей жизнью.
— Собираешься меня убить? — как странно, голос звучал почти безразлично, кажется, именно этот вопрос волновал меня меньше всего.
В ответ Ян лишь тихо рассмеялся, таким ласкающим слух аристократическим смехом, словно обрамленным дорогими шелками и изысканными духами.
— Убить? Ты ведь сама говорила, что это невозможно. Что такие, как ты не умирают, — выдохнул он полушёпотом, каким шепчут в темноте спальни, едва сдерживаясь от тёмных желаний.
— Боги не умирают, — почему-то показалось очень важным это объяснить. И это только это. Важно было продолжать говорить, не имеет значения, что именно, главное, не умолкать, не позволять этой пугающей своей откровенностью тишине повиснуть между нами. Потому что тогда… может произойти что угодно. — А я — не бог. Хоть и не буду скрывать, что очень рассчитывала им стать.
— Как скажешь, ma petite princesse. Но нет, я не буду тебя убивать. В этом нет нужды.
— Доверишь эту почётную миссию другому? — хрипло рассмеялась я.
— Нет, — жёстко отрезал вампир.
— То есть, никаких кровавых намерений? — я не верила и не собиралась начинать верить. — А как же твои слова, что я не нужна тебе живой?
— И это правда. Я не лгал… Я вообще редко тебе лгу.
— Неужели? Тогда ответь: почему мы здесь? Почему это, — я взмахнула рукой в сторону кенотафа, — здесь? И если желал пообщаться, то почему не сделал этого раньше? Зачем нужно было меня мучить?!
— Раньше…, — с задумчивостью начал вампир и прервался. — Раньше я думал, что справлюсь. Надеялся, что переборю себя. Долгое время я верил, что это ничего не значит, что мои чувства к тебе всего лишь привязанность, с которой можно легко порвать в любой момент. И что идти на крайние меры не придётся. Но это был… самообман.
Последнее слово он договорил, будто бы обращаясь к самому себе. Появилось это странное чувство неловкости, которое возникает, когда узнаешь то, что знать, наверное, и не хотел бы.
— Как ты преодолевал запрет на вход в мой дом? Я отозвала своё приглашение, а ты всё равно шастал как на ярмарку.
Над моей головой раздался нескрываемый надменный смешок, чужое дыхание коснулось кожи и пошевелило волосы. Он подошёл ещё ближе. Теперь Князь стоял буквально за мной, казалось, вдохни я поглубже и задену лопатками его грудь.
— Ты помнишь старое правило, но забыло про другое, ещё более старое. Кто владеет землёй — тот владеет всем.
Я некоторое время молчала, соображая. Делать это в такой компании было всё равно, что заставлять морского котика решать судоку.
— А, — вырвалось у меня с пониманием. — Так вот, для чего ты стал губернатором? Чтобы разрешить самому себе «легально», — я выразительно обозначила в воздухе кавычки, — как минимум, в глазах окружающих, распоряжаться всей городской землей.
— Умница, — ласково похвалил Ян.
— Продуманно, — сухо отметила я.
— На самом деле, не очень, — не стал бахвалиться вампир. — Если бы ты не была так увлечена своими ягуарами,
