Дрозд и малиновка - Марианна Красовская
37. Воскресшие
— Я так думаю, менять облик бессмысленно, — философски заметил Кейташи, когда последние деревья остались позади. — Теперь наоборот нужно, чтобы меня узнали.
Я промолчала. Мне было слишком страшно вообще о чем-то думать. Во что я ввязалась, последовав за этим неугомонным? Наверное, он все понял, потому что остановился, пристально взглянул на меня и предложил:
— Ты можешь не ходить со мной. Отправляйся домой.
— Как ты себе это представляешь? Пешком? Вот в этом? И далеко я уйду? — я подергала за подол изумрудного платья. — До первых же встреченных проходимцев?
Кейташи грустно улыбнулся.
— Да, я и не подумал. Тогда я провожу тебя до школы, а потом уже во дворец.
— Нет уж, — отказалась я. — Я не для того к тебе приехала. Вместе так вместе.
— Ты уверена?
— Конечно. Не могу же я тебя сейчас бросить.
Он порывисто вздохнул и некрасиво искривил губы.
— Ты знаешь, мне бы надо тебя спрятать в безопасном месте. Это было бы правильно и по-мужски. Решить все проблемы, чтобы ты была спокойна. Я вообще зря тебя втянул во все это. Дурак потому что, заигрался. Забыл, где живу. Ты вправе возненавидеть меня за все. Я глупый и эгоистичный мальчишка, лея Мальва, и мне сейчас очень стыдно. Простишь ли ты меня?
— Ты еще сеппуку сделай, — усмехнулась я. — Глядишь, и вину свою искупишь. Кончай болтать и лучше раздобудь нам лошадь и телегу, ну, или хотя бы ослика. некогда нам сейчас о прошлом сожалеть, надо строить железную дорогу и искать меткого стрелка.
— Одного осла нам, значит, недостаточно? — немного повеселел мой спутник. — Ты точно не хочешь в свою школу?
— Я не хочу оставлять тебя одного. Мы же партнеры, у нас даже договор есть. Кстати, вопрос с гражданством все равно придется решить.
Кей отчего-то вздохнул, огляделся, что-то пробормотал себе под нос и махнул рукой:
— Там должна быть деревня. Пошли.
Деревня была. И, что самое отрадное, там никому не было дела до нас. Путники и путники. Пешком так пешком. Что без денег — не очень хорошо, но шелковое кимоно своё Кейташи продал быстро. Купил взамен поношенные штаны и куртку с дыркой на локте, а ещё кинжал и нехитрый ужин. Я предлагала продать и мое платье, но Кей так странно на меня посмотрел, что я сразу замолчала и больше эту тему не поднимала. А осликов он просто украл в следующей деревне.
— Я верну, — пообещал он, хотя я ничего не говорила. — Я запомнил, где взял. И денег ещё подкину! Ты не думай, я не разбойник какой-то!
Хороши же мы были с ним верхом на маленьких ушастых ослах! У Кея ноги волочились по земле, он их поджимал вначале, а потом плюнул и пошёл пешком, ведя животных на поводу. Я же сидела боком, мне было проще. Хотя по-моему, мы гораздо быстрее добрались бы на своих двоих.
И посмеяться бы над такой глупой ситуацией, но отчего-то было не смешно. Я устала. Наступила ночь, а останавливаться Кейташи не хотел. Говорил, что уже совсем близко, что ещё чуть-чуть, и нас ждут тёплые одеяла и шелковые перины. Что ж, он почти угадал. Не успели мы ступить на каменную мостовую Рэйзу, сразу же окружили воины в кожаных доспехах и алых шелковых плащах.
— Ты должна пройти с нами, лея, — сказали они мне, не обращая внимания на голодранца рядом со мной. — Прошу, не сопротивляйся. Приказано всех рыжих женщин доставлять во дворец, но не уточнялось, живых ли, мертвых ли, избитых ли.
— Я не позволю, — начал было Кейташи, но его пламенная речь была прервана тычком в зубы.
— А этого тоже возьмем с собой. Лишним не будет. Прикончить его всегда успеем.
Я боязливо потерла озябшие плечи — платье хоть и было довольно теплым (даже если на первый взгляд таковым и не выглядело), но осенние ночи прохладны.
— Уважаемые леи, я готова идти с вами.
Меня не тронули и пальцем, разве что поддерживали за локоть, когда я спотыкалась от усталости. Кейташи же в один момент просто исчез, и я надеялась, что он оборотился птицей и умчался во дворец к отцу. Это было сейчас самым разумным решением.
— Где проходимец? — всполошились стражи. — Куда он пропал? Клянусь, только что я держал его за плечо!
— Колдовство, — выплюнул один из солдат. — Правильно нам говорили, что все рыжие — ведьмы! Надо завязать ей глаза и рот, а то она и нас превратит в каких-нибудь тараканов.
— Только посмейте, — процедила я сквозь зубы. — И вы поплатитесь за это. У меня самые высокие покровители в императорском дворце.
— Она не лжет, — сказал кто-то. — Недаром мы ведем ее не в темницы для горожан и не в Черные клети. Не простая она женщина.
— Слушай, ведьма, если только кто-то из нас пострадает, во дворце никогда не узнают, что ты нашлась. Здесь колодцы глубокие.
Я только закатила глаза и выдохнула. Скорей бы меня куда-то привели, ног не чувствую, голодна как лисица и замерзла уже. Чем меньше они будут болтать и озираться, тем быстрее я отдохну.
Шли долго, целую вечность. Я все же споткнулась и почти упала, понимая, что все, это конец. Меня проще добить, чем поднимать на ноги. Но один из стражей молча подхватил меня словно ребенка и дальше нес на руках.
В сам дворец мне было, видимо, не нужно. Меня занесли в одну из башен, что окружали территорию императорского сада, да там и оставили: в крошечной комнатке с окном, закрытым решеткой. На полу лежал тюфяк, набитый соломой, поверх него — шерстяное одеяло. А больше ничего не было, даже ночного горшка. Только дыра в углу, очевидно, для грязных дел.
Мне сейчас и этого было достаточно. Я растянулась на бедном ложе и закуталась в одеяло, к счастью, довольно чистое. Слава всем богам, никуда больше не нужно идти! Страшно не было совсем, ведь Кейташи на свободе. Он не бросит меня, я это знала точно.
Я думала, что просплю не меньше суток, но неудобная постель не позволила. Проснулась на рассвете с ноющими плечами и все еще гудящими ногами. Страшная
