Давай попробуем любить - Sofie Montero
На этот раз я спала спокойно, без сновидений, долго и даже немного со вкусом…
Но проснувшись глубокой ночью, насторожилась — Садэра рядом не было. Что-то внутри защемило, стало плохо от одного воспоминания об его исполосованной спине.
Дурные мысли взяли вверх, и я на нетвёрдых ногах, накинув на плечи накидку, вышла из комнаты, чтобы прямо в коридоре не свалиться в обмороке.
— Так, тихо, тихо…
Это определённо был Зенон.
Вечно недовольный и такой надёжный, как оказалось… друг.
— И куда ты, позволь поинтересоваться, в таком шикарном виде собралась?
Язвительность в его голосе при желании можно было хлебать ложками, но не то было у меня настроение, да и опыт в их компании собрался приличный, чтобы не обращать внимания на такой красноречивый тон.
Тем не менее моих сил хватило на одно слово.
— Садэр?
Волк, если и удивился, но виду не подал, деловито отвечая:
— На задание.
Я вся напряглась, помня его вчерашние откровения и желание избавиться от душевных мучений.
— Один? — сглотнула я со страхом в голосе, мысленно молясь, чтобы это было не так.
— Нет, — мотнул головой брюнет, подхватив меня под ноги и спину на свои сильные руки, — с Бельяром и Ари.
От сердца отлегло, и я вмиг растеклась бесформенной кучей в его руках.
— В комнату?
С вздохом поинтересовался оборотень, уже направляясь в крыло, где я жила последние месяцы… наверное.
Меня хватило лишь на слабый кивок. Я снова уснула, и снова сон был спокойным, только что-то назойливое постоянно уводило меня от желанного отдыха и спокойствия. Я переживала о нём.
Как же глупо… И как же это заставляет чувствовать себя живой.
— Ты не спишь?
Вопрос вырывается с его губ сразу, как он заходит в комнату, что утопает в мягком свете пары свечей.
— Не сплю…
Пожимаю я плечами просто, подтянув колени к груди и обняв их руками.
— Не спится?
Аккуратно спрашивает он, скидывая с плеч пропитанный кровью плащ, избегая моего взгляда. Его движения не уверенны, он как будто боиться, что его выгоняет отсюда.
И это смешно. до слез.
Я так устала от своих страхах, я о многом молчала, и ещё больше недоговорила.
По разным причинам, поэтому сейчас отвечаю прямо, и без утайки. То что на сердце, и тем чем болит разум.
— Тебя жду.
Его рука так и замирает сжимая пуговицы на рубахи, и впервые за вечер, он смотрит мне в глаза.
Жадно, с верой и надеждой в синим словно ночное небо взгляде.
— Я боялась, что с тобой что-то случилось.
— Я в порядке, — качает он головой, и скидывает с себя рубаху обнажая сильный торс очерченный мускулистыми линиями и равными шрамами.
Старыми и розовыми, совсем свежими.
— Теперь уснёшь? — аккуратно присаживается он на кромке кровати, будто не решаясь подойти ближе, он так сильно хочет, чтобы я спала. Потому что лишь тогда может обнять и быть как раньше…
Только как раньше уже не будет.
— Нет… — мотаю я головой и вдруг тянусь к нему с таким ярым желанием коснуться, чтобы удостовериться, что он реально передо мной. А не плод моего воображения.
Мягко очертив пальцами колючую щеку, я вижу, как закрываются в блаженстве мужские глаза, он даже не пошевелился. Дышит, и то через раз.
— Я так боюсь, что ты уйдёшь из моей жизни. Хоть и заслужил подобное наказание, но это равносильно смерти.
Это откровение срывается с его губ с трудом, ему тяжело открывать своё сердце. Мужчине, что всегда защищал других.
Что отдавал себя до конца родине, солдатам и войне.
— Я бы хотела… — с сожалением выдыхаю я, проведя пальцами по складкам на лбу. — Но не могу, как бы не пыталась.
Протянув свою руку в ответ к моей талии, он робко обнимает меня и прижимает к тёплой груди.
— Не могу без тебя…
Вздыхает на полувдохе, почти с болью и наслаждением одновременно.
«И я без тебя» — мелькает у меня в голове, и что-то внутри щелкает. И я тут же понимаю, что с самого начала меня так терзало.
— Теперь я понимаю свою маму. — качаю я головой, сокрушаясь мысленно о том, какой же глупой эгоисткой была когда-то и осуждала свою мать за слабость, как и Алисию.
— Понимаешь? — его вопрос тише шуршания летнего ветра, и я понимаю, что именно сейчас пришло время начать все сначала, с самого дна. Раскрывая тайны, страхи и ожидания…
Почему-то уверенная до кончика своей косы, в том, что он примет меня со всем этим грузом за спиной.
— Моя мама… Она тоже не смогла без своего мужа.
— Она что-то сделала с собой? — его голос нежен и спокоен, но руки на талии так крепко держат, будто я в любой момент растворяюсь пеплом в его пальцах.
— Умерла спустя три года после его гибели. Не выдержала без него.
На целое мгновение мы молчим, и наверное, чтобы утешить меня, он говорит:
— Наверное, она любила сильно твоего отца.
Я усмехаюсь.
— Хотела бы я, чтобы он был моим отцом, но нет. — и все-таки вынуждена добавить: — Ты прав, они любили друг друга до безумия.
Он замолкает, терпеливо ожидая моих слейдуших слов, и я, крепче прижимаясь к нему, с головой ныряю в воспоминания.
— Знаешь, она была очень сильной женщиной и одаренной ведьмой. Почти что уникальной. Но так совпало, что в тех местах, откуда я родом, в женщине ценят не эти качества, а приданное за спиной и кроткий нрав. Мама не имела ни первое, ни второе. — тяжко вздохнув, я мысленно вспомнила маленькую деревеньку на западе империи, которую, казалось, уже забыла. — Я не знаю, как отца и маму связали узами брака, но одно помню точно: не
