Переводчик с эльфийского языка - Юлия Викторовна Журавлева
– Вот ироды! Столько трудов! – старуха с причитаниями кинулась спасать свое добро.
Я по-прежнему ничего не понимала.
– В тебе часть меня, так что справишься, – заявила она, прижимая к груди уцелевшие экземпляры каких-то зелий. – Я в нас верю.
Приятно, конечно, только яснее не становилось. А главное, я отчего-то не могла задать никаких вопросов, да и все происходящее скорее ощущала, чем видела или слышала. При этом я понимала, что нахожусь в какой-то лачуге, полуразвалившейся то ли от времени, то ли стараниями тех, кто пытался в нее ворваться. Из всей обстановки выделялся большой, на полкомнаты, стол, на котором стояла сумка. Старуха суетилась вокруг.
И тут совершенно внезапно ко мне пришло осознание: я и есть сумка! Вот так здрасьте! И что от меня хочет эта полоумная старуха? У меня же нет ножек, чтобы убежать и исполнить ее волю.
К сожалению, узнать мне это так и не довелось.
В дом ворвалась толпа людей, мою создательницу скрутили и под проклятья, которыми она щедро осыпала всех «иродов окаянных», увели. А я осталась одна, но ненадолго.
Скоро в дом нагрянули другие люди и принялись собирать все, что уцелело, я была целой и невредимой, так что меня запихнули в грязный мешок с каким-то барахлом и вынесли.
Жаль, конечно, что без ручек и ножек не посопротивляешься, а без головы еще и не выскажешь.
Мой путь в мешке был коротким, но все равно неприятным. Скоро мы оказались в другом помещении, где меня бесцеремонно вытряхнули прямо на пол.
– Какой кошмар! Где вы это откопали? – В женском голосе чувствовалась брезгливость.
Надеюсь, это не про замечательную меня.
– Да нашу ведьму все-таки арестовали, вот мы и подумали: чегось добру пропадать?
– Подумали они. – В голосе женщины слышался скепсис, и я была с ним согласна. – Так и быть, десять экрю за все.
– Так мало?!
– Да это вы мне еще приплатить должны, что я с этими вещами возиться буду! Кто их возьмет? Особенно вот ту ужасную сумку.
Это я ужасная? Хозяйка-создательница меня ценила, поэтому и выбрала для столь ответственной миссии по захвату чужого разума и мести ее обидчикам. А меня так унижают!
Если бы у женщины имелась хоть капля дара, я бы ее разум и захватила. Но увы.
Какое-то время люди торговались, в итоге выторговали еще два экрю. Я же думала, что мне теперь тоже есть кому мстить. Всех запомню!
Спустя несколько дней я оказалась на витрине барахолки, принадлежавшей той женщине.
– О боги! Что за кошмарная сумка?! – спросила первая же посетительница, совершенно невежливо тыкая в меня пальцем.
– Это ведьмы с холма, уникальная вещь. – Я уже почти простила владелицу лавки, оценившую мою уникальность. – Жуткая безвкусица, конечно, зато со своей историей.
Нет, все-таки моя месть будет страшна!
– Вряд ли кто-то захочет купить ведьмину сумку, – усомнилась посетительница.
– Посмотрим, – заявила хозяйка.
Итак, время шло, я покрывалась пылью, которую с меня никто и не думал сметать, а временами и паутиной. А ведь я не просто сумка! Я личность, у которой есть самосознание и чувства! В том числе чувство собственного достоинства, которое особенно страдало. К тому же у меня имелась цель: захватить разум одаренного, отомстить за свою старуху-создательницу и отомстить тем недотепам, укравшим меня из родного дома, а заодно и хозяйке барахолки.
К сожалению, последний пункт провалился: она умерла раньше от старости, так и не продав меня. После этого меня несколько раз порывались выкинуть, но я уже кое-чему научилась. Маленькое воздействие, и человек, державший меня в руках, вздыхал и клал обратно на полку – покрываться пылью и паутиной дальше.
В итоге из магазина я переехала в чулан, практически чувствуя, как бездарно проходят лучшие годы моей жизни, а оттуда на какой-то рынок, где ходила куча народа, и все, абсолютно все, прямо-таки каждый считал своим долгом ткнуть в меня пальцем и сказать, какая я некрасивая! Сначала я пыталась всех запоминать, чтобы потом отомстить, но быстро поняла: это бесполезно. Их слишком много!
Я же была совсем одна, никто меня не любил, не интересовался и не хотел купить. Я вновь обросла слоем пыли, от которого очень хотелось встряхнуться, но на движение моих скудных силенок не хватало.
А главное, одаренных, как назло, не попадалось!
Но однажды мне все-таки улыбнулась удача.
Во всяком случае, именно так я подумала, когда какая-то смазливая девица с едва теплящейся искоркой дара подошла к лавке и взяла меня в руки.
– Какая страшная! – тут же заявила ее спутница, которую я постаралась запомнить.
– Думаешь? – с сомнением спросило мое будущее вместилище. – Зато почти даром…
– Уверена! Зачем она тебе?
Но я не собиралась так просто сдаваться, невидимыми путами вцепившись в девушку. Да, слабенькая, но ничего. Сила – это наживное, моя старуха тоже вначале была слабенькой, зато после нескольких человеческих жертвоприношений…
И меня, наконец, купили. За столько лет мои чувства почти атрофировались, но я все равно испытывала радость и некое подобие ликования. Скоро я захвачу чужой разум, получу тело, обрету свободу и приступлю к тому, ради чего меня создали. А заодно вспомню всех своих обидчиков.
Но я столкнулась с непредвиденной проблемой: нельзя захватить то, чего нет.
Сначала она пыталась меня переделать, а я любила себя такой, какая есть, поэтому держалась за каждый шовчик намертво. Потом она использовала меня как корзину для грязного белья, время от времени спускаясь со мной в прачечную. А после вообще засунула в глубь шкафа и забыла!
Мне же требовалось находиться к ней как можно ближе, чтобы потихоньку оплетать сетью своих чар. Да что ж такое! Только нашла одаренного и опять продолжаю пылиться на полке!
Все изменилось в один момент, когда в ее жизни появился какой-то эльф, а я стала нужной, практически незаменимой. А если это понемногу внушать…
Только эльф мне не понравился сразу: слишком умный и внимательный, в отличие от девицы быстро заметил, что сумка я не простая, а с «начинкой».
С другой стороны, он был силен. По-настоящему силен, не то что моя новая хозяйка. Эх, такого бы на алтарь да в жертву…
Мечты-мечты.
Но мне все-таки потихоньку удавалось проникать в разум девчонки – и это главное. Только чем глубже я проникала, тем меньше хотелось его захватывать. Человеческая жизнь казалась слишком сложной и странной. Я плохо представляла, как это – быть человеком. Мне и сумкой неплохо.
Но месть сама себя не исполнит.
А еще я начинала ей нравиться. Удивительно, меня никто никогда не
