Не бесите боевых грифонов, или любовь на краю света (СИ) - Тереза Тур
— Все под контролем, — слышу голос любимого и понимаю, что что-то меняется вокруг.
Миг, и стены замерли, словно заснув. А мы… мы оказались на белом снегу под лучами яркого солнца.
— Выбрались? — спросила, подняв ничего не видящие глаза на любимого.
глава тридцатая
— Кр-р-р-р-р!
— Колокольчик!
Огромная тень налетела, подняла со снега, укрыла крыльями от враждебного мира и счастливо закурлыкала.
— Колокольчик.
Мой грифон. Я перебирала жёсткие перья, смеялась и плакала.
— Всё. Всё, родной.
Он отвечал что-то, баюкал. Возмущался моей безалаберностью, рассказывал, как испугался.
— Жива я. Жива. Только не вижу ничего.
Взмах крылом, и моя слепота исчезла. Вижу! Золотые глаза Колокольчика. Белое гладкое плато, похожее на поднос, который держит над головой гора-великан, подставляя солнцу, пусть полюбуется, какими замысловатыми узорами украсило его время!
Грифоны, как их много! Гвардейцы Ролана в чёрных мундирах, в зелёных егеря. А вот и Грегор, старый друг.
— Ролан! Выбрались? Джо! Счастье, счастье-то какое!
Грегор сияет довольной улыбкой, торопится по утоптанному сотнями ног и лап снегу.
— Мы уже и не… — Грегор кому-то машет — на плечи мне и Ролану падают тяжёлые тёплые плащи. — Уже и не надеялись.
— Кх-р! — сердится на него Колокольчик.
Бывший глава егерей, а ныне целый министр осекается и смущённо косится на меня. Я же не знаю, как сдержать счастливые слёзы. Тяжесть плаща, чистый белый снег, воздух, грифоны, знакомые лица. Мы у своих! Хорошо-то как.
— Когда горы заходили ходуном, — Грегор покачал головой. — Я почти было отчаялся. Думал — всё. Беда. Ваши-то раньше появились, — он кивнул на Брази, который ждал своей очереди, чтобы подойти к нам.
Я улыбнулась ему. Брази показал на Лауру, она стояла тихо, с любопытством и опаской осматриваясь. К счастью, её образ никого не смущал, некогда было. Тут же рядом — несколько гвардейцев, те, что были вместе с нами в горах. Слава Милосердной, они живы!
— Что у вас? — спросил Ролан, когда первые восторги улеглись.
— Всё по плану, — тут же подтянулся Грегори. — Ждём. Местность оцепили.
— Отлично, — глаза монсеньора хищно блеснули. — Главное — выманить.
И словно в ответ на его слова раздаётся громогласный рёв. Лавина высоко в горах дрогнула, она готова сойти и покарать тех, кто её потревожил. Сердце замерло. Кто мог издавать такие громкие звуки? Кто настолько глуп, что…
И вдруг я понимаю, кто это….
— Кр-р-р! — Колокольчик успокаивает, но я, наверное, впервые в жизни не верю ему: как тут можно успокоиться?
Мы бежим к краю плато, смотрим вниз на поляну у подножия горы, откуда и доносится этот нечеловеческий… звериный рёв.
— Приготовиться! — командует Грегор.
Грифон кивает. И… отходит от меня.
— Колокольчик?!
Сначала появляются люди. Чёрная форма, значит, гвардейцы Ролана. Маленькие фигурки бегут, кто-то спотыкается. Я вцепилась в край плаща, не зная, что делать. Им надо помочь! Нельзя же вот так стоять и ждать, пока…
Из глубины гор беспощадной, неукротимой волной катятся чудовища. Это они издают этот звук.
Сколько их? Сотни? Тысячи?
Воздух тяжелеет, пропитывается ненавистью. Я её чувствую, словно всё вокруг покрылось чёрным смоляным пеплом. Он заползает в лёгкие, в глаза, шипит, отравляя ядом землю этих прекрасных, волшебных, удивительных мест.
Мы стоим в метрах десяти над поляной, где разворачивается основное действие.
Так вот о чём говорил Хранитель.
«Ненависть. Ненависть отравляет горы».
Хлопанье крыльев — Колокольчик взмывает вверх, в небо.
— Подожди! — кричу и чувствую руки на своих плечах.
Ролан прижимает меня к себе спиной. Прислоняюсь к нему надёжному, любимому, не отрывая глаз от нестерпимой сини чистого, прозрачного неба. Там в вышине уже целая стая! Грифоны. Без всадников. Что происходит?
— Они обещали помочь, — тихо говорит Ролан, а я…
Я ушам своим не верю! Он договорился с грифонами? Монсеньор Ролан, грозный кузен короля. Не он ли настаивал на безукоризненном послушании и железной дисциплине, когда дело касалось крылатых?
Но что грифоны собираются делать? О чём он с ними договорился? Неужели?
Вспомнила, как при первой нашей встрече с Роланом его отряд заходил с воздуха на заговорщиков. Кровь. Смерть. Но грифоны без всадников! Значит…
Я сжала кулаки, стараясь верить в лучшее. Ролан же знает, что чудовища — ни в чём не повинные люди. Он не причинит им вреда. Нет.
— Ролан, — шепчу, не отрывая глаз он ревущей толпы чудовищ.
Мужчина крепче сжимает мои плечи.
Грифоны заходят на чудовищ, загораживают им путь, не давая напасть на людей и бешено бьют крыльями с такой силой, что…
Сама не знаю как, но смогла перейти на магическое зрение. От крыльев грифонов летела, искрясь, золотая пыль. Она копилась, росла и вдруг плотным, мощным вихрем рванула вверх! Я подняла голову — прямо над местом предполагаемого сражения нависли сапфировые тучи! Я понимала одно — это магия. Но… какая? Что будет дальше?
Началась снежная буря! Видение рассеялось. силы ко мне ещё не вернулась. Я и так потратила много сил. Зря! Они мне понадобятся, но я же должна была понять, что происходит! Снег, странный, похожий на синие лепестки, кружил в долине, совершенно не задевая нас! И это тоже говорило о том, что происходящее — колдовство, а не явление природы.
Ненасытный рёв сменился стоном почти человеческим. Чудовища одно за другим падали на странный синий снег, как подкошенные, и скоро вся долина покрылась телами, меж которых деловито, но как-то сонно покачиваясь, бродили гвардейцы.
— Надо было зелье им посильнее делать, — выдохнул Брази.
Я совершенно не понимала, о чём он. Я вообще ничего не понимала! Но воздух! Он стал другим. Мне казалось, я чувствую и слышу, с каким сладостным облегчением вздохнули горы. Лавина замерла, словно задумалась: «а стоит ли?»
— Вы. Что вы сделали? — голос мой тихий и хриплый, я смотрю в глаза любимого, пытаясь понять, есть ли у нас будущее, смогу ли я простить его, если узнаю, что…
Колокольчик избавил от слепоты, но я опять ничего не вижу! От боли. От боли и от слёз. Умом я понимаю: надо было спасать всех тех, кого ещё можно было спасти, но…
Солдаты не виноваты в том, что сумасшедший обосновался в горах! Но чудовища. Это жители Биргенгема. Они тоже ни в чём не виноваты! Их ждут. Жёны, дети.
Всхлипнула. Как же так? Рядом горестно взвыла Лаура, я не выдержала и обняла чудовище.
— Так, — довольно проговорил Грегор, потирая руки. — Монсеньор, кажется, всё получилось. Всё, как вы и задумали! Да здравствуют грифоны!
