Первый дракон - Екатерина Борисовна Елизарова
– Повторим начальную комбинацию. Без… изменений.
– Ты ведь понимаешь, что обычной кра-чна явно недостаточно против магов?
Игры играми, но я хочу и кое-чего еще.
– Раньше ты прекрасно справлялась без магии, разве нет?
– Раньше я не знала, что моему миру угрожает древнее зло, сосущее из детей кровь! И несомненно владеющее магией.
– Ты никогда не увидишь его. Я не допущу этого.
Серьезно, с нажимом, будто я могу не поверить…
– Анир, глупо и неправильно отказываться от такого сильного преимущества.
– Ты пришла болтать или тренироваться?
Не дожидаясь ответа, молниеносным движением Анир делает подсечку и валит меня на пол! Почти. Ладонью придерживая мой затылок, он не дает удариться. Ах так!
Чуть оттолкнувшись назад и приняв более удобное положение, я протягиваю ему ладонь, намекая на помощь. Не ожидая подвоха, Анир подает руку и… Я ведь тоже кое-что могу! Резко потянув на себя, я валю дракона на пол и, не удержав равновесия, качусь на него. Оказавшись сверху, чуть приподнимаюсь, упираясь ладонями в пол и нависая над своим мужчиной.
Долго ли ты будешь сопротивляться?
Анир тяжело дышит, ноздри его вздымаются, как у зверя, глаза смотрят хищно, пристально, опасно. Да, я вижу в них ту же тягу, тот же голод, что зарождается во мне самой. Анир сдерживает себя, не позволяет лишнего. Ничего не позволяет! Но это дается ему тяжело, что греет мне душу. Я не безразлична своему холодному дракону, вот уж нет.
Анир провел пальцами по моей спине, медленно, провокационно, приподнял голову, уткнувшись носом мне за ухо и, резко подхватив за талию, поднялся.
Ладно… Сдержав стон досады, я сделала вид, что согласна сражаться дальше и приняла стойку.
Я люблю тебя и готова ждать.
И помочь.
Сосредоточившись, я постаралась перейти на внутреннее зрение, как у меня иногда теперь получалось. Увидеть или хотя бы почувствовать токи магии. В себе, а главное, в нем – в драконе. И мне это удалось. Едва в одном из движений наши ладони соприкоснулись, как их прострелил знакомый уже импульс, и ко мне потекла сила. Так много, что над нами взметнулось пламя.
Анир рывком отстранился, спрятал руку.
– Прости. Кажется, обычные тренировки нам тоже стоит прекратить.
– Анир, я ведь могу забрать лишнее. Учитель Зелт говорил…
– Нет, Тина. Я не позволю ему, – он выделил это слово, – найти лазейку. Я и так балансирую на грани.
И он ушел, снова.
А я впервые отчетливо осознала, что могу в этой битве и проиграть.
Глава 26
Анир
Холодный душ не помог.
Капли стекали по спине и шее, впитываясь в тонкую ткань наброшенной на плечи рубашки, но не приносили прохлады. Его пламя жгло изнутри. Ненавистные языки прорывались сквозь влажную кожу, причиняя боль. Я словно боролся сам с собой, а главное, я больше не знал, ЧТО я такое. Если раньше я мог вообразить, что храню необъятную силу древнего, к которой когда-нибудь обрету доступ, то теперь чуждое существо внутри желало обрести свободу, выйти из меня как из кокона. Если позволить ему, что станет со мной? Если задержаться в зверином теле, не сотрется ли моя личность, будто ее никогда не было? Столько вопросов! И главный: друг он или враг? Как поведет себя возрожденный во плоти дракон, если я утрачу над ним контроль? Я ведь ничего толком не помню из того времени, что провел в подземельях!
Дракон и раньше проявлял враждебность. Он, как оказалось, молод, горяч, и силы его еще не установились. В родном мире у него было бы племя. Стая. Старшие собратья направляли бы его, научили всему, усмирили. Но в этом мире у него есть только я. А я не собрат. Я тюремщик, удерживающий в плену собственного тела. У нас слишком разные интересы, чтобы поладить, а подчинить пока не хватает сил. И я не знаю, хватит ли.
Я запер дверь своих покоев и невесело усмехнулся. С годами ничего не меняется. Затворник, как всегда затворник. И так должно остаться и впредь! Не могу допустить, чтобы ОНА пострадала. Безрассудная, отчаянная, глупая… Драгоценная. Кто из нас дал ей такое определение? Я или дракон? Армагар (тот, кем он стал) с готовностью устремил к Тине поток своей магии, стоило только ей оказаться рядом. Он был как будто рад ее присутствию. Но если раньше рядом с Тиной мне было легче совладать с непослушной силой, то теперь же напротив. Устремлялась не только сила, рвался и ерепенился сам дракон, и отныне мы оба (и я, и он) знали, чем это может обернуться. Вполне вероятно, непоправимым.
Тина… Против воли вспомнились ее сегодняшний наряд и наша тренировка, а затем те горячие, сумасшедшие поцелуи в бассейне. Кажется, стоит снова принять душ. Ледяной. Впрочем, дело ведь не только во влечении. Каждый раз, когда Тина бросает на меня взгляд своих карих, таких манящих глаз, хочется прижать ее к себе и никогда не отпускать. Заявить во всеуслышание, что она моя и только моя! Навсегда. Вот только этому не бывать. Я не имею на нее никакого права. Почему она сама этого не понимает? Или не хочет понимать и тоже желает… Но разве могу я позволить себе близость с ней? Я – чудовище, раздираемое на части. Опасное, неизведанное, непокорное. Безумно влюбленное… Да, буря противоречивых чувств улеглась, и я понял, что все ошибки, что она успела допустить, все недомолвки и даже ложь – все стало неважно. Я успел простить ей все. И полюбить. Впрочем, полюбил я куда раньше… Только вот как разделить с кем-то жизнь, когда не можешь ужиться сам с собой? Да и, в конце концов, она принцесса!
Итан не намекнул даже, а сказал прямо, что его дочь не простая студентка Академии, с которой можно встречаться, а наследная принцесса, и с ней все может быть только серьезно. И с одобрения отца. И не понятно, получил бы дракон это одобрение. «Сейчас в любом случае не время», – сказал Итан. Не запретил совсем показываться рядом с его дочерью, но все же. Целовать ее, когда вздумается, я позволить себе больше не могу. Я и сам это понимаю! Но как же трудно держаться отстраненно, когда она рядом…
Тина
Это случилось, когда, погруженная в свои мысли, я возвращалась от Никиты. Сначала ощутилась едва уловимая вибрация, потом
