Фрейлина Её Величества - Дия Семина
— Благодарю за подробные инструкции, вопрос только один, за мной придут, чтобы пройти на поклон к Её Величеству?
— За вами придёт специальный лакей, первое время вам будут помогать. Не бойтесь, мы прекрасно понимаем ваш трепет, вы слишком юная, на моей памяти в шестнадцать лет на подобную должность брали девиц лишь дважды. Так что не переживайте, мы отдаём себе отчёт и берём всю ответственность за вас перед родителями, — Наталия Фёдоровна проговорила эти слова, как почтмейстер, забирающий ценную бандероль, а на самом деле, показалось, что я для неё лишняя обуза.
— Благодарю вас! — снова реверанс.
Наталья Фёдоровна ни разу даже не улыбнулась, лишь кивнула и вышла. Представляю, как они возьмут за меня ответственность. Мало не покажется ни мне, ни родителям, ни университету и моим преподавателям.
Времени в обрез. Быстро развешиваю платья и разбираю бельё, сейчас с собой взяла самую малость, позже отец обещал привезти остальную одежду.
Нижнюю юбку оставляю, а вот верх сменила на более торжественный, приколола небольшую брошь и сняла серьги, помню, что до восемнадцати лет я не смею щеголять в драгоценностях. Только в особо торжественных случаях нитка жемчуга на шее.
Несколько раз перечитала свой распорядок, в принципе, не такой пугающий режим. Но забот полно.
— Теперь завтрак и ждать, когда за мной придут! — шепчу сама себе, чтобы не думать об остальном. Как проходит представление, бог его знает. — Опозорюсь и запомнят меня, как фрейлину с самой быстротечной карьерой.
Приятно, что на столе рядом с расписанием лежит ключ, комнату можно закрыть и не переживать о личных вещах, что мне в бельё подложат мышь или ещё как-нибудь пошутят. Уж про местные шутки в городе легенды ходят.
Вышла в столовую и сразу попала в водоворот событий:
— А, новенькая? Какая прыткая, отодвинула других, более достойных, и заняла чужое место, просто тебе не будет, отправляйся домой! — вдруг слышу шипение за спиной.
— Так уж получилось, вы сюда рвётесь, а меня взяли в наказание и на перевоспитание, так что умоляйте Её Величество, чтобы меня выгнали, вдруг у вас получится! Скажу большое спасибо! — вот теперь повернулась, улыбнулась и пошла за небольшой столик у окна, в этой фешенебельной «столовой» завтраки подают официанты.
Две фрейлины так и стоят в центре просторного зала и прожигают меня взглядами, одну так и вовсе перекосило от ненависти.
Прекрасно помню эту девицу. Та самая, что вырвала бутоньерку у Тёмы на балу.
Вот это я попала…
Глава 6. Клетка с дикими кошками
Наша стычка грозила перерасти в скандал, и это в первый час моего пребывания во дворце. Как вам такой рекорд недружелюбия?
Девица покраснела и сделала решительный шаг в мою сторону, а сжатые кулаки красноречиво говорят о самых недружественных намерениях.
Уже присматриваю на какой-нибудь предмет на столике, чтобы защищаться. А сама вдруг улыбнулась: вот родители обрадуются, я к обеду уже вернусь домой.
— Она ещё и смеяться смеет! Пошла отсюда, выскочка малолетняя, тебе не место среди…
— Сударыня, меня сюда направили подтянуть свои манеры, но смотрю на вас и понимаю, учиться-то мне здесь нечему. Так выставлять себя хамкой недостойно моего положения в обществе, тем более это недостойно фрейлины Её Величества. Или я чего-то не понимаю?
— Ах, ты!
— Госпожа Шевелёва, покиньте столовую, до обеда вы наказаны! — прогремел властный и спасительный голос очень серьёзной госпожи в пенсне. Она приказала и тут же стукнула об пол тростью.
Все девочки присели в реверансе, и я тоже вскочила, слегка прогремев стулом, и с уважением присела, демонстрируя свою покорность. И вообще, я здесь новенькая и какие ко мне могут быть претензии.
Шевелёва повернулась, метнула в меня взгляд, наполненный ненависти, и вышла, достаточно резко, чтобы продемонстрировать свою непокорность.
Я здесь не единственная на перевоспитании, кажется, это вообще «школа непростых девиц».
— Сударыни, действительно, если вы смирились с таким поведением, то чему можно у нас учиться? Вероника Матвеевна права, с первых минут мы преподнесли ей не лучший пример.
Мои уши начинают гореть, какое счастье, что они спрятаны под укладкой.
Стою и молчу. Вообще, не понимаю, как себя вести в этой ситуации, чтобы не нажить себе ещё больше соперниц.
— Извините, я старшая по группе новеньких, не успела пресечь ситуацию. Такого больше не повторится, — вдруг вперёд вышла девушка, довольно взрослая, не слишком красивая, что удивительно, казалось, что фрейлины проходят отбор по всем статьям. Однако я теперь увидела, что у нас есть старшая или староста, это внушило надежду.
— Представьтесь, будьте любезны, — чтобы мы вас узнали, а остальные девочки представятся по очереди.
Предложила староста, и я назвалась: «графиня Вероника Матвеевна Чернышёва»
— Очень приятно, я Антонова Нина Михайловна, камер-фрейлина. С любым вопросом обращайтесь ко мне.
— Благодарю вас, непременно обращусь, — снова реверанс.
Девушки одна за другой представились, и в их голосе я не заметила неприязни. Похоже, что я здесь взбесила только Шевелёву и её можно понять.
Обер-гофмейстерина что-то тихо приказала камер-фрейлине и вышла.
Нам сразу же вынесли подносы с завтраком, и ко мне подсела улыбчивая, миленькая девушка.
— Рада знакомству, меня зовут Анастасия Мелихова, я фрейлина почти год, так что могу тебе помогать, здесь много секретов, и чем быстрее ты поймёшь, как себя вести, что делать, то сделаешь карьеру.
Она оказалась болтливой.
— Я уже сказала, что меня взяли исключительно на перевоспитание, отец слишком нас любит, и мои манеры, по мнению многих в обществе, оставляют желать лучшего, и вот я тут. Так что отбирать у кого-то должность я не намерена, и карьеру делать тоже.
— Надо же, впервые встречаю настолько равнодушную к светской жизни девицу, все мечтают о высокой должности при дворе. Ах, я тебя вспомнила, у тебя же ещё не было бала дебютанток…
В этот момент к нам подсели ещё две девочки, кажется, я для них очень любопытный экспонат.
— Мне шестнадцать лет, а бал дебютанток после семнадцати, насколько я знаю.
Одна из любопытствующих прищурилась и хитро улыбнулась:
— Но на балу ты была, и у Шевелёвой украла танец с самим князем Вяземским. Этого она тебе не простит.
— Да, именно из-за этой выходки я сейчас здесь,
