Легенда о Лили: Тайна замка Килхурн. - Salina
— Эта девушка поедет со мной, — объявил он. — Если она ведьма, её будет судить настоящий суд.
В толпе послышались протесты. Несколько мужчин, стоявших ближе к священнику и державших в руках оружие, шагнули вперёд.
— Не уйдёте, чужаки! — бросил один из них.
Но не успели они подойти, как всадники командира тоже спешились. Вытащив мечи, они встали рядом с ним.
— Вы действительно хотите драться? — спросил командир, обращаясь к толпе.
Его голос был ровным, но в нём звучала угроза. Мужчины из толпы переглянулись, оценивая сверкающие клинки незнакомцев. Священник, поняв, что шансов противостоять вооружённым воинам нет, махнул рукой.
— Пусть забирают! Она всё равно всех их сожрёт ночью!
Толпа нехотя расступилась, пропуская отряд. Командир поднял Лили и посадил её перед собой на лошадь. Её тело дрожало от холода, но в глазах читалось что-то больше — надежда.
Глава 7
Когда отряд отъезжал, она в последний раз взглянула на отца, стоявшего неподалёку, и её губы беззвучно шепнули:
— Спасибо.
Лошади рысью отправились прочь из деревни, оставляя позади дым костра и недовольные взгляды. Лили закрыла глаза и молчала, её сердце билось так, будто вот-вот выскочит из груди.
Отъехав на безопасное расстояние от деревни, отряд остановился. Командир взглянул на девушку, сидевшую перед ним в седле. Лили всё ещё дрожала от холода, её мокрые волосы прилипли к лицу а тонкая сорочка не спасала от вечернего ветра.
— Алексий, — позвал он одного из своих людей.
К нему подъехал молодой всадник, едва старше двадцати.
— Да, мой господин?
— Посмотри в сумках, есть ли там что- ни будь из одежды. Девушка совсем замёрзла.
Алексий кивнул, спешился и снял сумки, прикреплённые к бокам его седла. Несколько минут он рылся в вещах, наконец протянув командиру рубаху и штаны.
— Только это есть, — сказал он. Командир осмотрел одежду и хмыкнул.
— Сойдёт.
Он аккуратно спустил Лили на землю. Её зубы стучали так громко, что звук был слышан всем. Девушка едва держалась на ногах, её руки прижимались к груди, а взгляд был полон страха.
— Снимай сваю мокрую сорочку, — сказал он спокойно, но твёрдо. — В ней ты не согреешься. Лили замотала головой и отступила на шаг.
— Снимай, — повторил он, уже с нажимом.
Девушка снова замотала головой, словно не могла понять, чего он хочет.
— Она что, немая? — бросил одни из мужчин, сидевших на лошади.
Лили обернулась на голос, покачала головой, но ничего не сказала.
— Давай быстрее! — рявкнул самый старший из воинов, нетерпеливо постукивая рукой по седлу. — У нас времени нет, чтобы с тобой возиться. Лили едва слышно прошептала:
— Отвернитесь.
На её слова один из мужчин громко рассмеялся.
— Отвернуться? Чего мы не видели? Думаешь, у тебя есть что- то, чего нет у других баб?
Его слова вызвали смешки среди остальных.
— Хватит! — грубо перебил командир. — Отвернитесь. Воины нехотя повернулись спинами. Один из них пробормотал что-то себе под нос, но приказ выполнил.
— Давай, снимай, — уже мягче сказал командир, но Лили всё ещё стояла, прижимая к себе мокрую сорочку.
Её глаза метались из стороны в сторону, как у загнанного зверя, пытаясь найти путь к бегству. Но поблизости не было ничего, кроме леса, и чужих людей.
— Чёрт побери! — выругался командир. Он шагнул к девушке, схватил её за плечи и резким движением стянул сорочку.
Лили зажмурилась, её лицо покраснело от стыда, но она не закричала. Мужчина хотел быстро справиться с задачей, но его взгляд невольно скользнул по её телу.
Её кожа была мягкой, теплой на ощупь, даже не смотря на холод.
Он провёл взглядом по её хрупкому телу: упругая грудь взымалась в такт прерывистому дыханию, плоский живот дрожал от напряжения. Его рука, будто помимо его воли, скользнула вниз по животу, мимо талии. Лили резко схватила его за запястье.
Он словно очнулся, быстро отдёрнул руку, выругался себе под нос и накинул на неё рубаху.
— Прости, — буркнул он, застёгивая пуговицы.
Штаны оказались ей слишком большими, но командир снял свой кожаный ремень и опоясал её, чтобы одежда не спадала. Лили стояла, не говоря ни слова, лишь изредка кивая в ответ.
— Ну что там? Долго ещё? — раздался крик одного из воинов.
— Чем вы там занимаетесь?! — подхватил другой, нетерпеливо поводя лошадью.
— Угомонитесь! — рявкнул командир, усаживая Лили обратно на коня перед собой.
— Всё, едим, — коротко бросил своим людям.
Отряд двинулся дальше, оставляя за спиной гул деревенской толпы и злополучный запах горелого хвороста.
Глава 8
Лили сидела в седле перед командиром, её хрупкое тело невольно прижималось к его сильной фигуре. С каждым шагом лошади она ощущала, как её бедра и ягодицы соприкасаются с ним. Девушка старалась отодвинуться, но места было слишком мало, и все попытки лишь делали её положение ещё более неловким.
Она опустила взгляд, покраснев от стыда. Каждое движение лошади заставляло её чувствовать тепло его тела за спиной и что-то твёрдое, едва заметно прижимающееся к ней. Лили старалась отвлечься, но её мысли постоянно возвращались к этой близости.
— Ну что, согрелась? — раздался у неё над ухом хрипловатый, спокойный голос мужчины.
Она вздрогнула, не ожидая, что он заговорит.
— Да, — еле слышно ответила Лили, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Несколько мгновений она колебалась, прежде чем тихо добавить:
— Может, я пойду пешком?
Командир усмехнулся. Его губы изогнулись в лёгкой ухмылке, но он не ответил сразу. Вместо этого он слегка пришпорил лошадь, и та ускорила шаг.
— Ты не дойдёшь пешком, — сказал он после паузы. — Холодно, ноги подкашиваются, а до стоянки ещё далеко. Сиди спокойно.
Лили опустила голову ещё ниже, чувствуя, как краснеет. Она понимала, что он прав, но неловкость не оставляла её. Мужчина, казалось, заметил её смущение, но больше ничего не сказал.
Лошадь шла уверенно, разрезая ночной воздух. За ними в тишине двигался остальной отряд, и только редкие шёпоты и стук копыт нарушали спокойствие.
Поздняя ночь застала их у одинокого дома, стоящего в глубине леса. Лунный свет пробивался сквозь кроны деревьев, освещая тёмный, заросший мхом двор. Дом выглядел старым, но крепким. Его деревянные стены потемнели от времени и дождей, а соломенная крыша местами провисла. Узкие окна были забраны ставнями, через щели которых пробивался слабый свет лампы или свечи.
Первым спешился самый старший из группы. Сильные руки уверенно стянули поводья его лошади, которую он подвёл к поручням у крыльца и крепко привязал. За
