Тление - Лорел Гамильтон
Хорошо, что Жан-Клод лежал между нами, потому что я вдруг невольно застыла. Секс вышел потрясающим, и нам нужно было починить наш триумвират, чтобы обезопасить основу силы Жан-Клода, но мы больше не вместе. Мы не превратились внезапно в счастливый тройничок. Ричард отвернул от себя столько народу в нашей полигруппе, что они уже больше никогда не займутся с ним сексом, и ему не переубедить их в этом. Я даже не была уверена, что мне стоило видеть его голым. Ричард что, реально верил, что за один хороший трах все будет прощено, или я тут чего-то не понимаю? Пожалуйста, пусть будет второй вариант.
— Я знаю, это не исправит всего, что между нами произошло. Я не жду, что один хороший секс подарит мне прощение.
— Спасибо, что произнес это вслух, — поблагодарила его я.
Он обнял нас двоих еще раз и убрал руку, а я обернулась через плечо. Мне удалось мельком увидеть его волосы и торс, и я развернулась в объятиях Жан-Клода, чтобы видеть их обоих.
Ричард лениво погладил руку Жан-Клода и добавил:
— Я не знаю, насколько мне будет комфортно с некоторыми вещами, но пару месяцев назад я, наконец, сменил психотерапевта, потому что первый был стариком и еще большим гомофобом, чем я, а одна из моих главных проблем заключалась в том, что я был полностью очарован этим прекрасным мужчиной, которого пытался ненавидеть, потому что не хотел добавлять бисексуальность к тому факту, что я вервольф. Это одна из причин, почему я психанул тогда, когда мы с Ашером впервые оказались в спальне. Было круто, а потом я вернулся домой и попытался быть тем, кем уже не являлся.
Мы с Жан-Клодом уставились на него.
— Стой, погоди, ты только что сказал, что ты бисексуал?
Он кивнул.
— Ричард, — заговорил Жан-Клод, — я поражен, у меня… у меня просто нет слов.
— Я опоздал? Для меня уже нет места в полигруппе? Я вел себя ужасно и пропал со всех радаров на месяцы, так что, если уже слишком поздно, я пойму. Я сам виноват.
— Никогда не поздно, если ты жив, — ответил Жан-Клод. — Только смерть лишает нас вторых шансов.
— Согласна, — подтвердила я. — Но надо поговорить с остальными. Некоторые из числа новеньких тебя даже не знают или встречали лишь мимоходом.
— Я понимаю, и сожалею, что у меня столько времени ушло на то, чтобы посмотреть в глаза правде о себе.
Жан-Клод перекатился на спину и посмотрел на Ричарда снизу вверх, а мне почему-то захотелось приподняться на одном локте, так что я отзеркалила позу Ричарда. На секунду он отвлекся на мою грудь и ни с кем из нас не встречался глазами.
— Если ты пытаешься не пялиться на мою грудь, то пялься на здоровье. У нас только что был секс, тебе можно, — заметила я.
Ричард улыбнулся — он выглядел смущенным.
— Не все женщины так к этому относятся, даже после секса.
— Это их проблема, а не моя.
Он посмотрел на меня и в его карих глазах было столько чувств — тех чувств, которые когда-то заставляли мое сердце петь, но теперь от этого взгляда мне просто захотелось опустить глаза, чтобы он не заметил, сколько во мне сомнений.
— Я устал от их проблем, — сказал Ричард и добавил: — И от своих проблем тоже.
Он наклонился, и я успела увидеть, как он поцеловал Жан-Клода — мягко, нежно, таких поцелуев обычно хотят женщины. Ричард отстранился, а глаза Жан-Клода по-прежнему были закрыты — черное кружево ресниц делало его похожим на Белоснежку из какого-нибудь порно с гендерсвапом (смена каноничного пола персонажа — прим. переводчика). Голова у меня была забита сексом, но после того, что мы только что сделали, и когда они оба находились передо мной обнаженными, а я могла просто протянуть руку и коснуться… кто стал бы меня винить?
Жан-Клод открыл глаза и посмотрел на Ричарда снизу вверх.
— Я будто во сне и не хочу просыпаться, но нам нужно привести себя в порядок, чтобы выглядеть презентабельно, и использовать наши объединенные энергии, чтобы отправить зрителей домой в целости и сохранности.
— Просто скажи, что мне делать, — ответил Ричард.
Жан-Клод сел, затем поднялся на ноги — будто в танце. Мне с моими каблуками в жизни не достичь такой грации. Вероятно, он прочел мои мысли, а может, просто хорошо меня знал, потому что предложил мне руку, которую я с радостью приняла, ведь я реально в ней нуждалась. Ричард поднялся на ноги рядом с нами. В какой-то момент стало неловко, потому что он не знал, кого из нас ему стоит взять за руку.
— Ma petite в этих чудесных туфлях помощь сейчас нужнее.
Ричард переместился так, чтобы взять меня за свободную руку, и мы направились к двери, но я вдруг застыла, и они тоже.
— Не все в коридоре привыкли видеть меня голой. Мне нужно мое платье.
— Мне тоже стоит одеться, — согласился Ричард.
— А мне — накинуть мантию, — добавил Жан-Клод.
— Кто-нибудь, подайте мне платье, чтобы не пришлось наклоняться за ним.
Жан-Клод наклонился в своих сапогах, и я призналась себе в том, что зрелище было великолепное, так что, когда он протянул мне мое платье, я радостно ухмылялась. Он улыбнулся мне в ответ, словно точно знал, что именно вызвало у меня восхищение. Я обняла его, держа платье в одной руке, чтобы мы могли поцеловаться. Мы отстранились одновременно, с улыбкой глядя друг другу в глаза. Мне вдруг стало заметно лучше, словно все теперь будет в порядке. Неважно, что там другие вытворяют — мы будем в порядке.
Ричард замер со своей одеждой в руках.
— Если мы идем мыться, то я бы предпочел одеться после этого.
— Если мы выйдем к зрителям перед тем, как принять душ, я могу предложить тебе кое-что из сценической одежды, — заметил Жан-Клод.
Я заметила, что Ричард сомневается.
— Я преподаю в колледже, и это, конечно, дает мне больше поблажек, чем преподавание в младшей школе, но я все еще не числюсь в штате, а стриптиз наверняка лишит меня этого права навсегда.
— Если мы скроем твое лицо и избавим тебя от твоего консервативного костюма, я сомневаюсь, что твои коллеги посмеют признаться, что узнали тебя, разве что в своих фантазиях, — возразил Жан-Клод.
— А ты что наденешь? — поинтересовалась я.
— У меня есть мантия под эти сапоги.
Я усмехнулась и
