Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги
— Вообще-то у меня есть на то причины, — мое радужное настроение тут же пошло на убыль.
— Ну вот! Опять! — Ниоки перевернулся на бок и приподнялся на одном локте. — Все ведь уже хорошо! Я обещал, что позабочусь о тебе. Ты — моя жена, и никто больше не посмеет и пальцем тебя тронуть! — Сказано это было с необычайным жаром и пристальным взглядом
— Акир, но мы ведь фиктивно женаты, — неуверенно произнесла я.
А как тут быть уверенной? Он, то рычит на меня и обещает выкинуть за борт, то спасает из публичного дома, то женится, потому что решил, что я собираюсь расквитаться с жизнью. То приносит торт и кольца и сразу же после этого даже не вспоминает обо мне, словно и нет у него жены. Кроме того, не станем забывать, что у меня полная потеря памяти. А вдруг у меня уже есть муж? Это было бы… несколько досадно, должна признать. Но даже если не муж, то хотя бы жених, наверняка, имелся. Я вроде не уродина, значит, кто-то да ухаживал за мной. Когда-то давно, в прежней жизни. Кроме того, не стоило забывать (пусть это и смешно звучит на фоне моей потери памяти), что мой внешний возраст не соответствует внутреннему и реальному. Ведь тесты Дока показали, что у меня имеется высшее образование, значит, мне никоим образом не может быть семнадцать лет. А именно на столько я выгляжу. По тестам — мне двадцать пять человеческих лет. И хотя я себя настолько взрослой не ощущала, так как совершенно не помнила своей прошлой жизни и, соответственно, не имела за плечами психологического багажа, но все-таки… Все-таки…
И если уж быть откровенной с самой собой, то вполне возможно, я уже давным-давно не девушка с точки зрения физиологии. Это было бы вполне логично, учитывая мой возраст. И глядя на Акира, я понимала, что не боюсь и не стесняюсь физической стороны семейной жизни. Нет. Меня пугало другое. То, что я вообще оказалась в подобной ситуации, в таком странном и нелепом браке. И того, что он может стать реальным, а я не знала, готова ли я к тому, чтобы оказаться настоящей женой настоящего инопланетянина.
Командор, чуть наклонив голову, гипнотизировал меня взглядом.
— Ну что? Ты уже насмотрелась на звезды? — сменил он тему разговора, нарушив затянувшуюся паузу.
— Наверное, — пожала я плечами.
— Тогда пойдем, я провожу вас с Яшкой до каюты.
— Ладно, — с сожалением отозвалась я и встала, придерживая ящерку. — Спасибо, Акир. Мне ужасно понравилось!
— Не за что! — Ниоки тоже поднялся. — Ты не против, если мы завтра вечером снова увидимся?
— Н-ну… А что мы будем делать? — не удалось мне сдержать своего любопытства.
— Вот завтра и решим, — улыбнулся мужчина. — Главное, что ты согласна. И еще… Я рад, что ты наконец-то перестала мне «выкать».
И тут до меня дошло, что я и правда все это время обращалась к нему на «ты». Хм! Оказывается, это не так страшно. Об этом стоит подумать.
Уже возле двери в мою каюту, Акир погладил меня по щеке, развернулся и быстро направился по коридору в обратную сторону. А я еще некоторое время стояла и смотрела ему в спину. Потом зашла в каюту, опустила Яшку на койку и подошла к металлическому контейнеру, в котором хранилось сердце Лиллуко.
— Знаешь, Лиллу, — сказала я, глядя на свое отражение в металле. — Вы, ниоки, очень странный народ. Очень! Совершенно непонятные и непредсказуемые, словно настоящие коты. И вот что мне делать? Как вести себя с глав-кошаком?
Вопрос действительно был животрепещущим и требовал пристального внимания.
На следующее же утро командор позвонил мне по коммуникатору и сообщил, что зайдет за мной через десять минут, чтобы сопроводить в столовую.
— Яшка, одевайся, за нами сейчас муж зайдет, поведет кормиться, — задрав голову, сообщила я своему питомцу. Он снова украшал собой потолок и ждал, пока я приведу себя в порядок.
Меня удостоили взгляда правым глазом, а левый в это время повернулся в сторону шкафа.
— Считаешь, что это мне надо принарядиться? — правильно поняла я намек. — В чем-то ты, конечно же, права, о мудрая рептилия. Только вот принаряжаться, знаешь ли, не во что. Выбор стоит между одним форменным костюмом, форменным комбинезоном и рабочим нарядом. Что выбираем?
Яшка шипяще захихикал и сделал пару кругов на потолке.
— Форменный комбинезон? — продолжала я говорить вслух. — Ну да, ну да. Ослепительно прекрасный темно-синий комбинезон. Писк моды в нынешнем сезоне. К нему непременно нужны туфли на высоких каблуках и вечерняя прическа. И тогда все кавалеры на балу будет непременно моими…
Переоделась в этот «писк сезона» и встала с расческой в руках у зеркала.
— Так-так, и какая же вечерняя прическа нам сюда подойдет? Ага-а-а… — Я подмигнула своему отражению и бесшабашно улыбнулась.
Когда прозвенел звонок, сообщающий о приходе командора, я уже чинно сидела на стуле, будучи абсолютно готовой.
— Доброе утро, — поздоровалась я одновременно с открыванием двери и уставилась на ниоки.
— Д… — Акир моргнул пару раз, разглядывая мою прическу. — Доброе утро, Алеся.
— Я готова, можем забирать Яшку и идти.
— Да… — приторможенно ответил он. — Яшку. А где он?
— Там! — ткнула я пальцем вверх. Некультурно, конечно, но наглядно.
Акир поднял голову, нашел взглядом Яшу и похлопал себя по правому плечу. Тот глупым не был, поэтому шустро пробежал до нужного места точно над ниоки, разжал свои присоски и шлепнулся прямо на мужчину.
Уже по дороге глав-кошак все-таки не выдержал и спросил:
— Алеся, а зачем ты себе сделала уши?
— Какие уши? — невинно поинтересовалась я.
— Вот эти, из волос.
— Это не уши. Это — пучки.
— А почему их два?
— А почему бы нет? — улыбнулась я. Не объяснять же, что это действительно «уши», но из волос. Похулиганила я немножко.
Разделив волосы на две части, я высоко их подняла и соорудила на макушке два высоких пучка. Если смотреть издалека, то и правда, словно звериные уши торчком. Но придраться не к чему. Велено было с распущенными волосами не ходить, я и не хожу. А приказа всегда заплетать косу не поступало.
Появилась уверенность, что я так раньше часто делала. Нет, не «уши», хотя возможно и их тоже. Я знала, что частенько поступала вот так, обходя острые углы и прямые приказы, делала нечто… хулиганистое, но не запрещенное. От этой мысли я даже споткнулась и застыла.
— Алеся? — Акир, успевший пройти по инерции еще два шага, тоже остановился и обернулся.
— Мой дедушка — военный! — выдала я, глядя прямо перед собой, но ничего при этом не видя. — Мы с ним играли в какую-то странную военную игру, «Зарница» называется. Непонятно, правда, почему «Зарница». Причем тут гроза?
