Между тьмой и пламенем. Часть 2 (СИ) - Элевская Лина

Кстати о княжне.

Увидев ее у выхода с женского двора, он растерялся. Всего на миг – но он опешил, не зная, как реагировать. Он привык воспринимать Инерис Ламиэ либо как леди-наследницу, либо как лишний груз, взваленный на его плечи, досадную помеху, за которой нужен глаз да глаз… Но сейчас, когда она вышла за ворота в новом платье, преобразившаяся почти до неузнаваемости… Отдых сказался на ней самым чудодейственным образом. Она шла к нему, непривычно свободная от условностей и усталости, улыбающаяся, яркая, и серые глаза словно светились изнутри…

Всего на миг он подумал, что ему, пожалуй, нравится эта картина.

Но не говорить же ей теперь об этом, верно?

Ассаэр вздохнул и направился к мужчинам, ставившим праздничные шатры на Большой площади. Праздник праздником, но хотя бы узнать, кто мог не так давно колдовать в пустыне, выпуская «следилки», стоило.

***

Чай с неизвестными мелкими орешками оказался довольно вкусным, хотя сахара к нему не полагалось. Инерис ложечкой вытащила один, раскусила и поняла, почему – они и так сладковатые. Вроде и попил, и перекусил одновременно. На дне невысокой чашки без ручки распускался опущенный туда эльфийкой неизвестный желтый бутон… На двух керамических блюдцах угощения. На одном по спирали были уложены сушеные не то фрукты, не то ягоды, на другом простое солоноватое печенье с какими-то пряностями, составленное эффектной пирамидкой. Сидели они за низким столиком на подушках, прямо на полу. Пустынное гостеприимство с эльфийским колоритом…

Инерис вздохнула свободнее. Пусть она раньше тесно не общалась с эльфами, но их культура была куда менее чуждой, чем уклад демонов.

– Возможно, с моей стороны это слишком смелый вопрос, но, меня гложет любопытство… Что привело вас сюда? – осторожно спросила Инерис. – Это последнее место, где я бы ожидала увидеть светлую эльфийку.

– В таком случае, мы квиты. Я собиралась спросить о том же, – улыбнулась та. – До сих пор я ни разу не видела в этом становище чистокровных представителей иных рас.

– Так сложились обстоятельства, что мне пришлось спешно покинуть дом, – помедлив, коротко объяснила Инерис. – Я оказалась в опасности, и Ассаэр счел, что здесь будет безопаснее переждать бурю. К тому же это отличная возможность познакомиться с обычаями новой страны. А вы? Путешествуете или живете здесь?

– Скорее, живу, и могу сразу сказать, что ты сделала верный выбор, отправившись сюда. Трудно найти другое место, где местные жители были бы столь же снисходительны к незнанию своих обычаев и терпеливы к иноземцам. Разве что Йерихо, но… – лицо эльфийки чуть омрачилось, и она уклончиво закончила: – Империя по ряду причин мне не подходила. Семейные разногласия вынудили меня покинуть отчий дом. Но об этом я расскажу в другой раз, если пожелаешь. Вряд ли тебе с дороги захочется слушать мою длинную и не слишком интересную историю.

Семейные разногласия… У Инерис по спине пробежал холодок. Возможно, у них больше общего, чем можно было ожидать?

Конечно, эту историю она бы с удовольствием послушала, но эльфийка тактично намекнула, что расспрашивать не стоит. Сама Инуэль тоже вряд ли удовлетворилась размытым ответом собеседницы. Один-один.

– Мне всегда казалось, что огненные славятся как раз своей нетерпимостью к нечистокровным и относятся с предубеждением к иным расам, – осторожно перевела она беседу в более безопасное русло.

– Южане действительно таковы, – кивнула эльфийка, изящным движением поднеся к губам чашку с чаем. – Но Север – более богатый край. Здесь несколько народностей пустынников, у каждой – свои традиции, которые свято соблюдаются. Здесь хватает полукровок, у которых мало прав – но здесь все-таки больше, чем на Юге. Они создают целые поселки… один, увы, не так давно сгорел.

Ага, а вот и ответ. Вот почему Дахаэр решил сжечь те деревни – в них жили полукровки? Тогда этот акт террора – напоминание о том, что в Террах ценится только чистая кровь? Попытка поставить полукровок на место?

Глупый, бессмысленный расизм… Этим шагом он разве что мог обострить ситуацию… Но все встало на свои места. Действительно, подобное вполне в духе южан, с которыми она привыкла иметь дело.

– Я не думала, что существует такая разница в укладе, – призналась она. – Я из Нариме, мы мало знаем о пустынниках, а те огненные, которые появляются на нашей земле, приходят отнюдь не с благими намерениями.

Сочувственный кивок.

– У твоей страны не самое безопасное соседство… Но можешь не тревожиться, пустынники никогда не ходят войной в соседние земли. Это воровство, а воровать здесь – значит забыть о собственной чести. Общие товары хранятся в палатках, которые никто не закрывает и не запирает, каждый берет лишь то, что ему нужно. Они честны, справедливы, умеют трудиться и искренне любят свой край.

Эльфийка подтвердила сказанное Ассаэром, и у Инерис окончательно отлегло от сердца. Значит, она не предаст свою страну, оставшись здесь, не будет жить под кровом тех, чьи руки обагрены кровью ее народа.

– Красивый наряд, – вдруг чисто по-женски сменила тему Инуэль – а жаль, разговор о политике обещал быть интересным. Инерис кротко вздохнула, приготовившись играть роль нормальной девицы.

– И под стать драх’ха Ассаэра… – продолжила хозяйка шатра. – Драх’ха – это мужской национальный костюм пустынников. – Пристальный взгляд, смысл которого остался для Инерис тайной. – Специально подбирала?

Инерис честно покачала головой.

– Случайно вышло. Меня провели по базару… А это платье просто понравилось.

– Называется «ша’хси». Мне тоже нравится. Недавно попросила сшить себе такое – так мастерица даже смесь красок подобрала под цвет глаз, теперь это мое любимое… Твое тебе очень идет – цвет лица кажется светлее (здесь это ценится), волосы стали ярче, ты словно сияешь.

Инерис поблагодарила девушку за комплимент, начиная проникаться к ней симпатией, и рискнула наконец тоже перейти на «ты». Эльфийка держала себя настолько непринужденно, что она начала самой себе казаться чопорной престарелой дамой.

– А чем ты занимаешься? Ассаэр сказал, здесь каждый ищет себе занятие, если хочет остаться в становище… Тебе знакомо какое-то ремесло?

Необычная знакомая начала интересовать ее все больше.

– Я действительно зарабатываю на жизнь сама, – со странной смесью гордости и стыда сообщила эльфийка; нежные щеки окрасились розовым. – Я тку, пряду нити для вышивания, плету тонкие кружева, делаю свадебную и праздничную вышивку, в том числе бисером, бусинами, жемчугом, даже драгоценными камнями. К тому же я немного владею декоративной магией и на заказ изготавливаю золотые и серебряные украшения – за ними чаще всего приходят провинившиеся мужья. Этого достаточно, чтобы меня уважали за мои умения.

– Что? – удивилась Инерис. – Провинившиеся мужья? Но… я слышала, у женщины здесь нет прав. Какой смысл мужу ластиться к обиженной жене, если он прикажет – и она покорно ляжет у его ног?

– Ты неверно понимаешь местные обычаи, Эрис из Нариме, – вдруг рассмеялась Инуэль. – Да, это правда, в обществе женщина не обладает политическим весом. Но в своей семье она богиня. У нее есть и власть, и равные права с мужем. Не может она только развестись с ним, если нет на то очень весомых причин – вроде насилия или измены. Впрочем, здесь это большая редкость, мужчина не поднимет руку на ту, кого клялся защищать и оберегать. Женщина может даже прогнать мужа из общей постели, если обижена на него. В этом они резко отличаются от эльфийских женщин…

Губы Инуэль сжались, и она умолкла, опустив глаза в чашку.

Похоже, «семейные разногласия» были напрямую связаны с ролью женщины в традиционном эльфийском обществе. Инерис проглотила пару вопросов на этот счет, тактично сделала вид, что не замечает внезапной паузы и потянулась за очередным печеньицем.

Все интереснее и интереснее!

– Словом, местные женщины уверены в себе и своем положении, они вовсе не угнетены и не забиты. Скоро сама увидишь.