Тление - Лорел Гамильтон
Грэхем предложил мою ладонь Ричарду.
— Поскольку я не вхожу в вашу полигруппу, думаю, со мной это работать не должно.
Ричард взял меня за руку и вдруг… стало лучше. Сила Жан-Клода возросла просто от того, что мы с ним взялись за руки.
— А это явно намек на то, что мне стоит уйти, потому что у тебя теперь есть вся волчья энергия, в которой ты нуждаешься, — добавил Грэхем.
Я вцепилась в руку Натэниэла и уставилась на Ричарда. Годами я не ощущала от него такого уровня силы, как сейчас. Я даже не поняла, что Грэхем ушел, пока не услышала, как дверь за ним закрылась. Он больше не имел значения. Со мной теперь наш волк. И эта мысль была не только моей.
Этой ночью я уже успела возненавидеть свои каблуки, но сейчас я вдруг оказалась ростом в пять футов и восемь дюймов против шести футов и одного дюйма роста Ричарда (172 см. и 185 см. — прим. переводчика). Возможно, я больше никогда не надену эти туфли за пределами спальни, но мне еще ни разу не доводилось смотреть в глаза Ричарду с такой высоты. В какой-то момент Жан-Клод посмотрел на него через меня, и ему понравилось, что Ричард смотрит на нас с беззастенчивым желанием. Жан-Клода огорчал тот факт, что Ричард никогда не смотрел на него вот так. Момент искренности резко оборвался, потому что Жан-Клод взял себя в руки. Лицо Ричарда осталось неизменным, и я знала, что если бы он услышал у себя в голове то, что услышала в своей я, то не стоял бы тут, улыбаясь мне сверху вниз с незамутненной похотью в глазах. Его отношение к Жан-Клоду было слишком противоречивым, как и к любому другому мужчине, когда речь заходила о сексе. Я вдруг впервые осознала, что не только я по-прежнему желала Ричарда. Жан-Клод тоже его желал. Черт.
Натэниэл наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку. Это заставило меня повернуться и посмотреть на него. Мы с ним были одного роста весь вечер, но я вдруг заново осознала этот факт. Сама я не парилась о росте. Я все еще ловила эхо от Жан-Клода. Ему нравились высокие мужчины.
Натэниэл изучал мое лицо. Он видел, что я у себя в голове не одна. У Жан-Клода возникли проблемы с тем, чтобы скрывать от нас с Ричардом вещи, которыми он никогда прежде не делился. Натэниэл наклонился ближе, рассматривая меня, и я вдруг поняла, что он выискивал Жан-Клода у меня в глазах. Мы втроем делили постель уже год, но Жан-Клод никогда на него так не смотрел. Я даже не догадывалась, что Натэниэла это парит. Что там вытворяет эта чужая вампирская сила, что мы все демонстрируем так много скрытых эмоций?
Натэниэл поцеловал меня — нежно и основательно. У меня закрылись глаза, и я уже потянулась к нему, однако рука Ричарда не позволила мне отстраниться слишком далеко, она была как напоминание о том, что мое внимание должно сейчас быть где-то в другом месте. Это заставило меня распахнуть глаза, и я увидела перед собой Натэниэла — наши лица находились так близко друг от друга, что его лавандовые глаза заполонили мне взор. Мы отстранились, после чего я увидела его улыбку.
— Люблю тебя, — сказал он, прижав к моей ладони стопку презервативов.
— Я люблю тебя больше, — с улыбкой ответила я.
— А я тебя — сильнее всего на свете, — сказал Натэниэл и отошел в сторонку, примостившись на краешке стола. Он сделал подбадривающий жест руками — мол, давай. Это заставило меня повернуться к мужчине, которого я по-прежнему держала за руку. Я посмотрела в лицо, которое однажды разбило мне сердце на тысячу осколков, и в жестокой битве мы потопили наши корабли, уничтожив друг друга. Другой мужчина, который не раз помогал мне собраться, сидел на краю стола и смотрел на нас. Однако сила Ричарда в моей ладони была подобна солнцу, которое встало, чтобы согреть землю — этого будет достаточно, чтобы помочь Жан-Клоду прогнать незнакомого вампира подальше от нас и от толпы зрителей. Будто почуяв мои сомнения, Жан-Клод дыханием пронесся в моей голове:
— Ma petite, мне нужно, чтобы ты утопила свои сомнения в желании и скормила мне ту энергию, в которой я нуждаюсь, чтобы победить этого вампира. Если хочешь, я могу поднять для тебя ardeur.
— Нет, не нужно, — ответила я вслух.
— Чего хочет Жан-Клод? — спросил Ричард.
— Предлагает поднять для меня ardeur, потому что я торможу.
Вмешался Натэниэл:
— Все, что тебе нужно, это презерватив, а потом ты отдашь вас обоих ardeur’у.
Мы глянули на него. Я поняла, что будь у меня возможность, я выпустила бы руку Ричарда и ушла, ибо хватит с меня, но я чувствовала биение пульса в его ладони, которое эхом отдавалось в моей. Я знала, что это наши с ним общие вампирские метки от Жан-Клода, но это знание ситуацию не облегчало.
Я стиснула пачку в своей ладони.
— Презервативы на месте.
— Не думаю, что это то место, где им полагается быть, — возразил Натэниэл. В его глазах сияла улыбка.
Я нахмурилась, потому что не поняла.
— Ричард, — обратился к нему Натэниэл, — ты должен попросить о том, чего хочешь.
— Мы с Анитой почти год не виделись, как я могу ставить условия?
— Я сказал «попросить», а не «ставить».
— Так, кто-нибудь, объясните, пожалуйста, что здесь происходит, — вмешалась я.
Они переглянулись.
— Как много моей помощи тебе требуется? — спросил Натэниэл, и я поняла, что он обращается к Ричарду.
— От тебя она такое раньше принимала лучше, чем от меня.
Натэниэл посмотрел на меня и улыбнулся той улыбкой, которая как бы говорила, что он находит мое непонимание очаровательным. Ричард прав, от Натэниэла я бы такое стерпела, а вот от кого угодно другого сочла бы за снисхождение.
— Просто скажи, как есть, — попросила я.
— Презервативы нормально садятся только если член уже стоит.
— Я в курсе, — нахмурилась я.
— У Ричарда сейчас не стоит.
Я покосилась на Ричарда, и на этот раз позволила своему взгляду опуститься ниже. Вот блин.
— Слишком много трепались в голом виде, — прокомментировала я.
— Ага, — подтвердили Ричард с Натэниэлом в один голос.
Это заставило меня рассмеяться и напряжение во мне
