Практика по брачному контракту. Магия не пригодится! - Ольга Дмитриева
Он устроился в соседнем кресле и негромко спросил:
– Что ты знаешь о риспи, Лина?
Я не преминула напомнить:
– Благодаря тому, что ты не поленился и вырвал страницы во всех книгах – гораздо меньше, чем нужно.
– Твой отец – властитель риспи. Неужели твоя мать и правда ничего не говорила тебе о нем?
– Говорила, – нехотя ответила я. – Но я ненавижу его с самого детства. Именно он обрек на страдания меня и мою семью. Если бы не огненная элементаль…
Я понизила голос,и Эдвин подался вперед, чтобы слышать мои слова. Говорить о прошлом совсем не хотелось, и я продолжила:
– Но я знаю, что риспи горды и высокомерны. А еще их очень трудно убить. Смерть собратьев они никогда не прощают, поэтому с огненными духами предпочитают не связываться. Говорят, их месть бывает страшна, и чем выше в иерархии стоял погибший риспи, тем дороже они возьмут за его жизнь.
– Именно, – кивнул Эдвин. – Но так вышло, что мой предок… убил одного из риспи. И при этом нарушил договор, который связывал Анлехтов и гору. За это риспи попросили свою плату. Рокфоссы заключили с ними еще один договор, согласно которому, пока хотя бы у одного из мужчин рода есть супруга, они не имеют права переходить реку.
Он сделал паузу и провел рукой по воздуху, проверяя на прочность защитное заклинание. А затем продолжил:
– Долгие годы моя мать была той, чье присутствие хранило эти земли от риспи. Но после смерти моего отца все пошло наперекосяк. Мой старший брат Роберт взял на себя бремя главы семьи. Но все четыре его жены погибли одна за другой.
Конец истории я уже знала, но почему-то ощутила, что по коже бегут мурашки, и поежилась. А затем спросила:
– Ты знал… что меня попытаются убить?
Ректор с тяжелым вздохом ответил:
– Знал. Поэтому… Но я был уверен, что это будет пытаться сделать Сулаки! И был готов охранять тебя. Подвоха со стороны я не ждал. Но, похоже, на этот раз воду мутят Кицу и Куми. И нам придется им противостоять. Я надеюсь, что теперь ты будешь вести себя благоразумнее.
В его последних словах был укор. Я не стала ничего отвечать. Все выходило очень складно. Но меня не покидало чувство, будто Эдвин по-прежнему что-то скрывает от меня. Мысль крутилась на самой границе сознания, и я никак не могла уцепиться за нее.
В этот момент ректор поднялся и сказал:
– Завтра поедем к реке. Посмотрим, что может предложить тебе Амайя. И придет ли туда она сама.
После этого он взмахом руки развеял “колокол тишины” и вышел из библиотеки. Я задумчиво смотрела ему вслед. О чем же мне не рассказал Эдвин?
Остаток дня мой фиктивный супруг занимался делами. Ведомая интуицией, я продолжила изучать родовую книгу Рокфоссов, но не нашла ни подсказок, ни каких-либо нестыковок. Кетту проспал остаток дня. Только полная миска еды заставила его открыть глаза и спуститься с постели. Лис казался мне вялым, и от этого на душе стало неспокойно. Перед сном мы вышли с ним прогуляться по саду. На улице Кетту резвился, как обычно, но тревога почему-то не отступала. Я начала подозревать, что дело вовсе не в здоровье Кетту. Но причин так и не нашла. Списав все на усталость, я легла в постель и тут же заснула.
Когда я открыла глаза, стояла глубокая ночь. Постель рядом со мной пустовала. Я резко села и обнаружила, что Кетту бродит туда-сюда по подоконнику. Что-то заставило меня встать и подойти к лису. В голове царил туман, ужасно хотелось спать. Но тревога внутри нарастала. Я и сама не заметила, как оказалась у двери. Медленно повернула ручку. Подол сорочки натянулся, и я скосила глаза. Кетту отчаянно вцепился зубами в белый шелк и тянул меня назад. Куда я иду?
Но в этот момент через щель ворвался прохладный воздух, и я решительно открыла дверь, невзирая на протесты своего друга. В голове царила странная пустота. Я продолжала шагать по безмолвному дому.
Только когда мои босые ноги коснулись травы, я на мгновение очнулась. Над головой сияла полная луна. Во дворе царила тишина. Казалось, даже насекомые и птицы замолчали. Ветер холодил ступни и плечи, но это не остановила меня. Огонь внутри сжался в тугой клубок и словно подталкивал меня вперед. Я сгорала от странного нетерпения. Кетту зарычал, но я все равно прошла вперед.
Остановилась я только у калитки. Поляна переливалась золотисто-рыжими огнями, и мне больше всего хотелось рассмотреть, что на ней происходит. Я потянулась к щеколде…
Но в тот же миг острые зубы Кетту вцепились в мою руку. Брызнула кровь, боль немного отрезвила. Я вспомнила слова черноволосого мальчишки. “Не ходила бы ты туда, сестричка”… Что я здесь делаю? Зачем пришла, да еще и ночью?
Но тугой огненный клубок внутри начал разгораться, и жар отодвинул в сторону разумные мысли. Лисенок все еще висел на моей руке, вцепившись в нее и лапами, и клыками. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я решительно толкнула калитку.
Эдвин
Сначала пришлось разбираться со штукатуркой. Эдвин поймал дворецкого и свистящим шепотом поведал о том, что произошло в библиотеке. Старик понятливо кивнул и заковылял прочь. Можно было не сомневаться, что истинный герб его рода снова закрасят. Но подумать только, Лина догадалась!
Ректор вернулся в кабинет и опустился в кресло. Провел рукой по крышке стола и призвал элементаль, открывая тайник. Там лежало всего два листа бумаги. Два договора, о которых мать ни в коем случае не должна узнать. Один – брачный контракт с Линой. Второй – контракт Роберта и Флоранс. Последний брак его брата тоже был фиктивным. Что же отличало их? Почему в случае с Линой все пошло не по плану? Неужели и правда виновата огненная элементаль внутри нее? Других версий у Эдвина пока не было. И главное, совершенно неясно, что с этим делать.
Ректор в сотый раз перечитал документы и с досадой вернул их в тайник. Никаких зацепок!
Остаток дня Эдвин провел в кабинете, тщетно пытаясь отыскать ответ в одной и старинных книг. Ближе к ночи он переместился на диван, и
