Практика по брачному контракту. Магия не пригодится! - Ольга Дмитриева
Ректор опомнился первым. Разорвал поцелуй и остановился, пытаясь выровнять дыхание. Я поймала себя на том, что кончиками пальцев поглаживаю его торс сквозь рубашку. Какое-то время Эдвин не шевелился, словно давал мне возможность влепить ему пощечину, как и полагалось приличной девушке, или хотя бы возмутиться. Но я не сделала ни того ни другого. Замерла в его руках, оттягивая момент, когда наваждение развеется.
Когда он выпустил меня и отошел, стало холодно, хотя день выдался теплый. Я зябко обхватила руками плечи. Эдвин в этот момент отвязал поводья моего коня и спокойно произнес:
– Садись в седло. Пора возвращаться. Остальное обсудим дома.
Легким взмахом руки он развеял созданное им заклинание. Я ощутила, что контур гаснет, и покорно поплелась к лошади.
Всю дорогу до имения мы молчали. Меня бросало то в жар, то в холод. Эдвин меня поцеловал! Не на обязательной церемонии. Сам ко мне подошел! От этого сердце пело. Но следом тут же приходили сомнения. Люция, Марианна… У него любовниц выше крыши. Даже если он и правда ко мне неравнодушен, то надолго ли?
Кетту лизал мои руки, словно все понимал и пытался утешить.
Во дворе имения нас встретили обеспокоенные Сандро и Жак. На меня они смотрели с нескрываемым облегчением. Ректор помог мне спешиться и серьезно произнес:
– Возвращайся в комнату, я скоро приду.
Я подхватила Кетту на руки и отправилась к себе. Эрика, причитая, помогла мне раздеться и обработать синяки. Под действием мази они сходили быстро. Я ждала, что Эдвин зайдет ко мне, и мы продолжим разговор. Но голос ректора по-прежнему доносился из открытого окна. Он стоял во дворе и обсуждал что-то с дворецким и конюхом. А я не находила себе места. Меня все больше злило то, что он так ничего и не рассказал мне про договор.
Кетту, похоже, устал. Стоило нам вернуться в комнату, как он прыгнул на постель и тут же заснул. Наконец, я не выдержала и отошла от окна. А затем подхватила родовую книгу, которую дал мне Эдвин, и легла рядом с лисом.
От чисел и однообразных имен меня и правда начало клонить в сон. Я с раздражением отбросила книгу. На месте мне не сиделось, Эдвин не возвращался, Кетту спал. Подумав, я отправилась в библиотеку. Но мысли скакали, как бешеные белки. Я немного побродила между стеллажей и остановилась перед фреской. Долго рассматривала несуразного зверя, которого поражал копьем рыцарь. И только после этого заметила, что слой штукатурки на морде чудовища толще, и кусок вот-вот отвалится. Я неосознанно подцепила край ногтем.
Это стало последней каплей. Коричневый кусок штукатурки с тихим стуком упал на ковер, обнажая совсем другой рисунок. И в этот момент я, наконец, начала понимать, что происходит в семье Эдвина.
Глава 22. Тайны дома Рокфоссов
Шерсть зверя была белой, и ее пересекала извилистая красная линия. Я осторожно подцепила край коричневой штукатурки и приложила усилие. Еще один кусок отпал, и я поняла, что не ошиблась. Изначально зверь был белым. И красные линии на морде обводили золотистые глаза.
В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Эдвин. Судя по выражению его лица, в библиотеку он заглянул по делу и меньше всего ожидал увидеть здесь меня. Я затравленно огляделась, но осознала, что замести под коврик следы своего вредительства не успеваю.
Эдвин запер дверь и нахмурился:
– Что ты здесь делаешь?
– Пытаюсь скоротать время до твоего возвращения, – буркнула я. – Ты задержался во дворе, не так ли?
Я попыталась загородить испорченную фреску. Но опоздала, Эдвин решительно подошел и отодвинул меня в сторону. Невозмутимость ректора как рукой сняло. Я ждала, что на меня обратят внимание, но Эдвин продолжал смотреть на белое пятно, словно надеялся, что оно исчезнет. А я не выдержала и прошептала:
– Вот что сделал твой предок. Он убил одного из риспи. И теперь вы платите за это…
– Вроде того, – процедил Эдвин, не поворачиваясь.
Его смятение придало мне смелости, и я продолжила:
– Кто это сделал? Сильвиус Рокфосс? Он нарушил договор, который риспи заключили с родом его супруги, Элизы Анлехт?
Ректор вздрогнул и обернулся.
– Откуда ты?.. - начал было он. – В родовой книге ничего не сказано об этом, я проверял.
Я улыбнулась и пожала плечами:
– В сборнике местных сказок есть легенда о лисах, которые основали Хэлмилэн. О том, как твой предок получил эти земли, упоминалось в одной из этих книг.
Я махнула рукой в сторону стеллажей, а ректор странным тоном произнес:
– В Академии тебя явно недооценивали.
Мне польстили его слова, но я не позволила сбить себя с толку и спросила:
– И что произошло дальше? Откуда взялся договор, по которому риспи не переходят через реку, при чем тут твоя женитьба и… Сулаки. Кто она такая? Тоже риспи?
Эта мысль не давала мне покоя со вчерашнего дня, и наконец, я смогла ее озвучить. Эдвин скривился и мотнул головой:
– Не совсем…
– А мальчишка в черном? – продолжила я задавать вопросы.
– Понятия не имею, кто это, – нахмурился Эдвин. – Наверняка его тоже подослали риспи. Не верь ему. Сулаки не признается, что это за парнишка и зачем он приходит. Попадись он мне только, я бы с ним поговорил… по-своему.
Выражение лица ректора не предвещало мальчишке ничего хорошего. Но тот давно не появлялся. Вернулся за реку?
Эдвин отвернулся и поднял с пола отпавшие куски штукатурки. Ругнулся сквозь зубы. Но я не собиралась отступать и напомнила:
– Ты обещал, что мы поговорим.
– А мы что делаем – молчим?
Тон ректора был спокойным, но эти слова заставили меня возмутиться:
– Я хочу услышать ответы на свои вопросы!
Эдвин резко повернулся и бросил куски штукатурки на стол. Я невольно отпрянула, но заговорил он спокойно:
– И я на них ответил.
– Ты не рассказал мне о договоре, – возразила я. – Зачем тебе нужна была невеста? Почему наш брак должен служить преградой для риспи? И почему ничего не вышло?
Какое-то время он молчал. А затем легко подтолкнул меня к
