Покоряя дракона - Валерия Лебедева
— Благодарю за столь лестный отзыв о моих скромных способностях.
Обмен любезностями был ничем иным, как проверкой обоих на стойкость. Ему, как мужчине, принцу, представителю жестокого народа, не пристало терять самообладание. Но и я, хоть могла бы легко лишиться чувств, не собиралась обнажать свои слабости. Мой муж сделал меня госпожой, и я буду соответствовать. Сегодня все должно быть закончено, ведь завтра мне надлежит провести последний прощальный ритуал.
— Вы это заслужили, — Асмиас чуть склонил голову в мою сторону, — Сегодня же все и закончится, — его слова вторили моим мыслям. Быть может, он умеет их читать? Ах, вряд ли. Наверняка, полагаясь на опыт общения с двуличной знатью, он легко читает чужие души.
Мы пожали друг другу руки, от чего-то задержав их дольше положенного. Слова были не нужны, в этом жесте мы искренне желали друг другу удачи, вкладывая всю надежду в успех. Мы разошлись в разные стороны, и я то и дело оглядывалась, чтобы еще раз взглянуть на ровную спину принца крови.
* * *
— Госпожа, простите, — стражник осторожно грюкнул доспехом, привлекая мое рассеянное внимание. Я вскинула брови, и он продолжил, — Мы ожидали, что капитан присоединится.
Уверенно поднявшись из кресла, я вышла вперед, захватывая все внимание собравшихся воинов.
— Сегодня мне придется взять на себя его полномочия, — мне необходимо было выглядеть уверенной, непоколебимой. Но я была просто женщиной, тяжело переживающей потерю самого ценного, что у нее было. Они это понимали, видели. Пока рыцари, а мне было приятнее наделять их подобными званиями, не облачились в шлемы, я могла заглянуть каждому в глаза, — Я прошу вашей защиты. Знайте же, я не стану прятаться, пока вы отдаете последний долг вашему господину. Нужно задержать всякого, кроме мятежного графа, кто попытается сюда проникнуть вместе с ним. Так же, и вам будет строго-настрого запрещено возвращаться в этот зал, — я снова взглянула на мужчину, что так смело обратился ко мне. Самый молодой. Воины не переглядывались, не пытались истребовать объяснений. Стоило одному потянуться сжатой в кулак рукой к нагруднику, как остальные проделали то же самое. Они практически одновременно стукнули себя в грудь. А я, терзаемая страхами, совершенно растерянная и смущенная, едва могла сдерживать слезы. Пусть меня уже и тошнило от ноющего предчувствия беды, эта немая, но звонкая клятва растрогала. Мужчины кланялись и, не поворачиваясь спиной из уважения, отходили к двери. Последним удалялся все тот же мужчина, чей голос я слышала. Вот и сейчас он заговорил.
— Ваша милость, мы служим дому Эберхарт. Вы — часть этой семьи, наши мечи ваши, — он низко поклонился.
— Спасибо, — у меня словно пропал голос, сил хватило лишь на шепот.
Поднявшись, он начал отходить назад, на мгновение остановился у двери и, прежде чем скрыться, бросил последнее:
— Верьте в нас, госпожа.
Я проводила его задумчивым взглядом. Что еще теперь, кроме этих мыслей, мне осталось? Разве что, ожидание.
Все, кого бы я не встречала в своей жизни, спрашивали о доверии, о вере в лучшее. Должно быть, это так впечатляет, что, даже потеряв память, я неосознанно выбрала именно эту часть своего имени, а не вторую, с которой у меня теперь были не самые приятные ассоциации, когда вспоминала, как обласкивал этой «Ники» меня Каспар.
Я все еще не понимала, в чем и когда могла так ошибиться, что заставила его и собственную сестру меня так ненавидеть. Ладно, он, совершенно посторонний, хотя это не так, но она… Ведь, когда отец женился снова, я так ждала ее. Я попросила дать ей столь нежное имя, потому что, когда впервые взяла ее на руки, совершенно влюбилась. Я делила с ней все радости и переживания, готова была отдать все, что у меня есть, во имя ее благополучия. А теперь… Получается, что своей неуемной любовью и заботой, взрастила в ангеле собственного палача. Это терзало меня, боль от того, что я только сейчас осознала свою ошибку, ранила сильнее самого факта. Могла ли я ее винить? Я позволяла ей получать все, что она хочет, совершенно не представляя, что однажды она может захотеть присвоить мою жизнь.
Попыталась отвлечься, прислушалась. Ничего. Отдаленный зад, куда должны были загнать Каспара, защищал меня от душераздирающих звуков жестокой схватки, что, должно быть, уже занялась в темных коридорах.
Обернулась в сторону окна. Дождь все поливал. Такой странный для зимы. Хотя из окон своего поместья я каждую зиму видела такое. Казалось, прошло уже сто лет, как я покинула родной дом. Пусть против воли, но все это оказалось уже таким далеким, будто и вовсе не существовало, будто я всегда была здесь. В месте, где я была счастлива.
Ах, мой возлюбленный дракон. Хватит ли моей воли причинить Каспару вред? Он заслуживает этого, несомненно, мой дорогой. Но ведь и я не убийца… Хотел бы ты, чтобы я это сделала? Ведь сам ты однажды отступил, хотя бы решительнее меня. Да… Я сделаю это. Пусть сестра проклянет меня, пусть король судит за это преступление, я даже не стану сопротивляться. Быть может, это еще больше приблизит меня к нашей встрече. Как же я по тебе скучаю…
Глава 14. Женщины-героини
— Сирил, ты не…? — я наткнулся на его немного растерянный взгляд. Сузил глаза, как всегда делал, когда был недоволен, и друг тут же отступил в сторону, теперь же я заметил и Элизу, — Какого…?
— Эй! — она, подхватив юбки и отчеканивая каждый шаг, бодро двинулась навстречу, — А ну, попробуй запереть меня в каком-нибудь подвале!
— Ты — женщина. Там сейчас твое место, — равнодушно уставился на ее пылающее гневом лицо.
— При всем уважении, ваше высочество, — вступился теперь Сирил, приближаясь ко мне. Он иногда использовал именно это обращение, когда хотел показать, что не разделяет мнения относительно принятых мной решений. Хитрец так умело старался указать на мои ошибки, не ставя при посторонних меня в дурацкое положение, — Ведь ее высочество жила здесь совсем одна и все-таки справилась.
— О, как вы быстро спелись, — провел ладонями по волосам, убирая за уши, Элиза жила здесь, верно. Но со своей задачей она не справилась.
Сестра злобно зыркнула в мою сторону, оскалилась, но
