Генерал Скала и сиротка (СИ) - Суббота Светлана

— Женщина, — обвинительно рыкнул один из них, тыча в меня пальцем.

Ну как бы… Да. И обычно никто не жаловался. Кроме отца, мечтавшего о наследнике мужского пола. Я, кстати, не очень понимаю, что можно завещать-передать такое особенно мальчиковое. И здесь никто с подарками наперевес не стоял.

Или их смутил вид моего тренировочного брючного костюма? Ну простите. Вы находитесь в стране, где девушки не обязаны одеваться только в платья.

— Хани, я не могу найти отскочившее колесо, — напряженно сказал Гектор. Он оглядывался по сторонам, наклоняясь, приседая и пытаясь рассмотреть дорогу под копытами охранников.

Время шло, если за минуту мы не решим проблему, то для спасения наставника, придется вступать в драку с послом и так недружественной державы, да еще опаздывающим на встречу с королем. И я не уверена, мою ли сторону примет Его Величество. Не говоря о том, что все планы сохранить личное инкогнито пойдут прахом.

Так… чтобы разминуться, нужно отодвинуть нашу карету всего лишь на полтора метра, не больше. И если бы сопровождающие воины не боялись запачкать мундиры, дело давно можно было решить, просто спихнув нас в сторону.

— Поверни лошадей к обочине, — скомандовала я Гектору, привычно выхватывая из-за пояса перчатки. — А я поддержу возок.

Эх, запрещал мне Скала уставать, а я второй раз за вечер собираюсь выложиться. Причем если первый раз — по возвращению с бала, я лишь пробежалась, то сейчас придется гореть искрами по-серьезному. Но иного выхода не вижу.

— Уберите девушку, — из-за спины неожиданно прозвучал тот же холодный голос из белоснежной кареты, что и давал минуту на исправление ситуации. Потом гортанно добавил что-то на неизвестном мне языке. А затем опять перешел на знакомый староимперский. — Я не позволю, чтобы…

Но наставник, махнув рукой трясущемуся от страха кучеру, взял коней под уздцы и повел их вправо.

А я, примерившись, чтобы не получить по ногам свободной от колеса осью, схватилась за угол кареты и приподняла ее, помогая отъехать. Вес оказался немалым, задрожали ноги, но просить мачеху выйти я не могла. Не хотела показывать ее воинам, часть из которых красовалась в парадных джунгарских костюмах. Понятия не имею, как они среагируют обнаружив знатную даму без многочисленных, подобающих ей служанок, да еще и без сопровождения родственника. И узнавать не хочу. Мы уже получили реакцию Рифаха, спасибо, больше не надо.

Помогло мне то, что я «пылала» с самого утра. Мышцы, разогретые многочасовой поддержкой всех семнадцати искр, пели. Я бы даже сказала — подвывали. Возок скрипнул и приподнялся накренившимся углом. Боль разлилась под кожей, впиваясь в напряженные мышцы. Пошел-пошел! Давай-давай!

Всадники загомонили, ахая, выкрикивая короткие фразы, похожие на ругательства. Все они резко отпрянули в стороны, оставляя меня на открытом пятачке, как отверженную.

— Тебе не тяжело? — с участливым намеком спросил Гектор.

Ой, я же не дома. Нельзя показывать активацию выносливости и силы такого объема.

— Едва справляюсь! — старательно закряхтела я, горбясь и принимаясь зачем-то хромать.

Ко всему прочему, шелковый платок не выдержал испытания и заскользил вниз, развязываясь и демонстрируя освобождающиеся кольца волос. В следующее мгновение они волной локонов разлетелись по плечам, дразня разницей оттенков. Светлый мед из-под насыщенного темного.

Р-раз. И мы отъехали, освобождая дорогу. В полном молчании замерших кругом воинов, я осторожно отпустила край кареты и вернулась за платком, но он уже был безвозвратно испорчен в грязи, поэтому надевать не стала. А скрываясь от почти режущих со всех сторон взглядов, спряталась в карете.

Нервное переживание вместе со сгоревшими искрами дало о себе знать, руки-ноги подрагивали и ныли, пытаясь выжать из меня стон.

— Хорошо, что никто не сможет догадаться кем ты являешься, — только и смогла выдохнуть леди Камалия, почти оторвавшая кисти от несчастной подушки, которую она продолжила теребить. — И радуйся, что тебя не видит моя мать, строгая женщина! Простоволосая, при чужих мужчинах!

Оу, да она подглядывала в оконце!

Снаружи прозвучали еще пара команд, что-то говорил Гектор. Но, к моему облегчению, надолго процессия не задержалась. Протрубил горн, заржали кони, и кавалькада, наконец, понеслась мимо. Хлеща по крышам карет тяжелыми черно-багровыми знаменами.

Да-да, я тоже немного подсмотрела из-за шторки.

И лишь когда все окончательно стихло, сначала открыла дверцу, выглянула и, только убедившись, что все уехали, выползла наружу.

Чтобы внезапно встретиться с подошедшим бледным наставником лицом к лицу.

— Ты был молодцом! Теперь можно найти колесо, — преувеличенно бодро сообщила я. Как мне кажется, Гектору, который едва избежал неизвестной, но оттого не менее вызывающей подозрения кары, душевная поддержка не помешает. — Меня, скорее всего, приняли за служанку. Но не расстраивайся, никакого урона моей чести нет. Я даже словом ни с кем не перемолвилась.

Он обернулся вслед ортонианцам, с досадой сплюнул на дорогу.

— Главный из них, с бородкой, в белом халате и кольцами на каждом пальце, подозвал меня и спросил давно ли ты служишь и… сколько стоит тебя нанять.

— А ты?

— Сказал, что ты не пойдешь никому в услужение.

— Правильно сказал, — я стащила с рук перчатки, вернула за пояс и принялась заплетать волосы. — А чего тогда хмуришься? Все же отлично закончилось. Сейчас починимся и поедем… или другую карету найдем.

— Он обратился ко мне… — Гектор постучал пальцем по гербу, вышитому на плече. Посмотрел на меня пристально. — И спросил очень конкретно: «Давно ли лаэра служит Хельвинам?» Поверь, Хани, ничего нет отличного в том, что он в сумраке, по нашивке узнал малочисленный северный род.

◊ ◊ ◊

Двое в белоснежной карете

— Как думаешь, сколько у этой женщины искр? Или она использовала заклинания?

— Могу только поразмышлять вместе с тобой, Исмадил-бис. Такая демонстрация силы… она ведь даже на минуту не сосредоточилась, не попросила время на подготовку искр, просто подошла и подняла немалый вес… это — однозначно заклинание, уровень пары звезд.

Посол Ортонианской империи, темноволосый мужчина, чья небольшая аккуратно подстриженная борода демонстрировала скорее статус, чем возраст, медленно кивал, слушая доводы своего советника и друга. Он и сам пришел к такому же выводу, но предпочитал не высказываться сразу, а сначала обсудить увиденное, взвесить варианты.

— А если старая кровь? — спросил он, щелкнув кольцами.

— Девы терпеливы, — ответил сидевший напротив Кайрах, — и способны идти по Пути Неба, но для такого количества искр нужна очень, ОЧЕНЬ старая кровь. А это означает теплую комфортную жизнь, всеобщее поклонение и заботу. Неужто настоящий мужчина допустит, чтобы его высокородная дочь или сестра мучилась в тяжелой учебе и саморазвитии, если ее потенциал можно просто передать ребенку? Такие цветы живут в счастливом ожидании садовника, а не гнутся на ветру.

— А если бастард? На этих землях не принято многоженство, и глупая молодость рассыпает свое семя по селам и веселым домам.

Оба мужчины замолчали. И некоторое время тишину их задумчивости прерывали лишь гортанные крики охраны. Посол опаздывал, поэтому воины перестраховывались, чтобы не допустить еще одной непредвиденной остановки.

— Да, — обманчиво неспешный и привычно подчеркивающий это ложное впечатление Кайрах, наконец, степенно кивнул. Хлопнул тяжелой ладонью по обтянутому шелком колену, — это… возможно. Но я все же больше склоняюсь к тому, что слуге рода развили звезду и передали заклинание силы. Перед нами была… молодая женщина, и скорее всего ее воспитывали как телохранительницу для кого-то из старших ханум. Мне понравились ее волосы и то, что она не послушалась твоего приказа, — советник хохотнул. — Выполняла только то, что ей наказала хозяйка из кареты.

— А если хозяин?