Королева змей и теней - Алексис Колдер

— Райвин? — Ее глаза были приоткрыты, превратившись в маленькие щелочки, но смотрела она на меня.

— Я здесь. — Радость захлестнула меня, и мне пришлось сдержаться, чтобы не сжать ее в объятиях. — Я здесь. С тобой все будет в порядке. С тобой все будет в порядке.

Ее веки снова затрепетали, и она открыла их, оглядывая затемненную пещеру. Несколько огоньков мерцали вокруг нас, но все было в значительной степени затемнено. Я послал в воздух еще несколько шаров света, создав ослепительное зрелище, похожее на маленькие звездочки над нами.

Ее губы приоткрылись.

— Это прекрасно. — Ее голос был хриплым, но она говорила. — Где мы?

— Ты помнишь, что произошло? — Мягко спросил я.

Ее глаза расширились.

— Я мертва? Ты ведь не покончил с собой, правда?

— Нет, нет. — Я снова погладил ее по волосам, пытаясь успокоить. — Мы находимся у целебного источника, скрытого под оазисом, где живет Нона.

Она снова огляделась.

— Яд?

— Ты чуть не умерла, — подтвердил я.

— Источник лечит это? — спросила она.

Я кивнул, мое горло внезапно перехватило. Я не мог позволить себе думать о том, что случилось бы, если бы я опоздал. Если бы вода не сработала.

Она рассмеялась, звук был чертовски музыкальный. Это заставило меня присоединиться к ней, и я притянул ее в свои объятия. Она обвила меня руками, все еще смеясь.

— Я жива. Я не могу в это поверить. Спасибо.

— Я не могу сделать это без тебя, — признался я. — Я думал, что потеряю тебя.

— Ты спас меня. — Она откинулась назад и посмотрела на меня проницательным испытующим взглядом. — Я пришла сюда, чтобы спасти тебя, а в итоге ты спас меня.

— Я давно говорил тебе, что никогда не позволю ничему плохому случиться с тобой, — напомнил я ей. Это было обещание, которое я дал ей, от которого мне приходилось отказываться слишком много раз. Я не мог сдержать его, когда она уходила одна, но она была сильной и способной, и я доверял ей. Ее нужно было спасать гораздо меньше, чем при нашей первой встрече. Каждый раз, когда она обретала силу и уверенность, моя любовь к ней усиливалась.

Это была не та женщина, которую я встретил на Атосе. Она была сильнее, яростнее, храбрее. И мне не терпелось увидеть, насколько лучше она станет, когда по-настоящему примет и разовьёт магию, от которой так долго была отрезана.

— Но, может быть, тебе стоит вместо этого пообещать это мне.

— Как насчет того, чтобы мы договорились больше вступать в схватки с монстрами на некоторое время? — поддразнила она.

— Мне нравится это соглашение. — Я обхватил ладонью ее щеку, изучая ее. — Я бы предпочел увезти тебя куда-нибудь подальше, где, я уверен, ты будешь в безопасности.

— Ты же знаешь, что мы не можем этого сделать, — ответила она.

— Я знаю. Но, боги, Астери, наблюдать, как жизнь покидает твое тело… — Я глубоко вздохнул.

— Я понимаю, что ты чувствовал, — ответила она. — Если бы у моей матери не было противоядия…

— Тогда больше никакого яда, — сказал я, пытаясь разрядить обстановку.

Слезы потекли по ее щекам, и она усмехнулась.

— Согласна. И этого больше не будет.

Я вытер ее слезы большим пальцем, затем поцеловал в скулу, надеясь прогнать слезы. Она обхватила мое лицо руками, затем притянула, ее губы встретились с моими в голодном поцелуе. Я поднял ее, и она обвила ногами мою талию, заставив меня слегка наклониться вперед. Она была прижата к камням на краю источника, и я наклонился к ней, впиваясь в ее рот своим.

Наши языки соприкоснулись, и я почувствовал, как ее пальцы потянулись к моей тунике. Насквозь промокшая ткань прилипла к моему телу, что затрудняло ее снятие. Я оторвался от поцелуя, хватая ртом воздух и торопясь раздеться. Я выбросил промокшую тунику за ручей, прежде чем снять брюки.

Ара возилась с тканью своей одежды, и я вмешался, помогая снять одежду и бросая ее вместе со своей у источника. Она снова оказалась рядом со мной в тот момент, когда я выпустил из рук ее промокшую одежду.

Я порывисто поцеловал ее в ответ, не в силах отделаться от мысли, что чуть не потерял ее. Я крепко обнял ее, не желая отпускать.

— Пожалуйста, никогда больше не выбирай меня вместо себя. — прошептал я ей на ухо. — Я не могу потерять тебя.

— Я не могу этого обещать, — сказала она, нахмурив брови и пристально глядя на меня. — Я бы спасала тебя каждый раз. Ты ведь знаешь это, не так ли?

Я знал это, потому что чувствовал то же самое. Я ответил, заявив права на ее рот. Она ответила на мою страсть своей собственной настойчивостью. Поцелуй продемонстрировал все наше облегчение оттого, что другой был жив. Я не мог насытиться ею. Она была нужна мне.

Она снова обхватила меня ногами, и дрожь пробежала по моей спине, когда она коснулась моего члена. Крепко держа ее, я вошел в нее, при этом с моих губ сорвался стон. Она застонала мне в рот, а затем поцеловала меня еще более пылко.

Вода плескалась вокруг нас, прохладная на моей разгоряченной коже. Я прислонил ее к гладким камням, и она легла на спину, ее грудь поднималась и опускалась, когда она учащенно дышала. Ее руки скользнули по моей груди, и я схватил ее за бедра, входя в нее глубже. Ее глаза закрылись, и она застонала, когда ее руки переместились на мои плечи. Она крепко вцепилась в меня, ее ногти впились в мои бицепсы. Укус боли вызвал во мне прилив удовольствия, когда я продолжил толчки.

Наклонившись, я снова поцеловал ее, отчаянно желая сохранить близость к ней. Она обвила меня руками, прижимая к себе. Я продолжал двигаться, вдыхая аромат ее волос, смешанный с запахом воды из источника. Я поцеловал ее шею и ключицу, прежде чем вернуться к ее губам.

Она напряглась подо мной, ее дыхание сбивалось, иногда прерываясь, когда ее охватывала легкая дрожь удовольствия. Я мог сказать, что она сдерживалась, сопротивляясь оргазму. Я был близок, но хотел, чтобы она сдалась.

— Давай, Астери. Не сдерживайся.

Она захныкала, затем задохнулась, прежде чем серия тихих вскриков сорвалась с ее губ в такт выдохам. Ее спина выгнулась, и она закрыла глаза, звуки становились громче с каждым толчком. Я наклонился и прикусил ее сосок, затем перешел к другому, чередуя нежные поцелуи с использованием зубов.

Все ее тело напряглось, и она закричала, ее бедра дернулись, когда она, наконец, уступила своему освобождению. Это довело