Невольница: его проклятие - Лика Семенова
Мне мучительно хотелось задать один вопрос, который буквально сам срывался с губ: что будет, если я не приму это предложение? Но, вдруг подумалось, что я не хочу знать ответ. Он уже не важен.
— Я согласна.
Глава 52
Слухи о смерти Мария Кара расползались с такой же скоростью, с какой разрастаются вечерние тени. Все, от сопляков до убеленных старцев, шушукались по углам и почтительно замолкали, едва я появлялся в галерее. Меня заботил только один слух — о моей причастности. Точнее, его отсутствие. Слова брата все же заронили сомнение: что если Октус решит идти до конца? Но для этого сначала нужно хоть что-то пронюхать. К счастью, хозяйка борделя оказалась более чем осмотрительной: в этом заведении можно часами блуждать по потайным ходам, не встретив ни одного человека. А сама хозяйка… хозяйка будет молчать, потому что мертва. Винс не оставил даже трупа.
Обо мне церемонно доложили, и я вошел в кабинет Пирама. Поклонился, как и следует кланяться Императору. Пирам сидел за рабочим столом в одиночестве — несказанная роскошь в его положении — и вертел в пальцах незажженную сигарету.
— Полагаю, до тебя уже тоже, конечно, дошло.
Я мгновенно понял, что он имел в виду, но предпочел себя не выдавать:
— Что именно, ваше величество?
— Как? Разве ты не слышал? Говорят, умер Марий Кар, — в голосе не мелькнуло ни малейшего сожаления.
Я кивнул:
— Да, ваше величество. Совсем недавно узнал.
— Говорят, сердце.
Я вновь кивнул. Да, сердце. Навылет лучевым зарядом. Я только потом осознал: немного левее — и я убил бы и ее.
— Немудрено, ваше величество.
— Что ты имеешь в виду?
— С его весом и образом жизни.
Пирам кивнул, скривив четко очерченные губы. Какое-то время сосредоточенно молчал, потирая подбородок тонкими нервными пальцами. Красивые руки, изящные, почти женские. Все в нем красиво, в отличие от Мария Кара. В эту минуту казалось, что красота не должна сожалеть об уродстве.
— Знаешь, де Во, а мне не жаль. Ни на мгновение не жаль. Поначалу я даже корил себя за это, но потом бросил. Смешно, правда?
— Он ваш кузен, ваше величество, — я изо всех сил старался быть до тошноты тактичным, хоть и порадовался схожести наших мыслей.
Пирам поднял тяжелый взгляд:
— Что с того? Не всем родственникам достается столь чистая взаимная любовь, как у тебя с твоим братом.
Я склонил голову:
— Ваша правда, ваше величество. Мне очень повезло.
Увы, я уже не так безоглядно верил этому утверждению.
— Почему его до сих пор не видно при дворе? Мы уже, кажется, говорили. Это не просьба — это необходимость. Со смертью Мария Кара неизбежны должностные перестановки — ты понимаешь это лучше меня, шевеление в сенате. Я велю подыскать ему достойную должность.
Я поклонился:
— Он будет счастлив, ваше величество.
Наверное, я должен был радоваться — вторая должность, пусть и не слишком значительная, укрепит наше положение, но я отчего-то был не рад. Что-то гадостное копошилось внутри, будто кофейной ложечкой выскребали потроха. Черт побери, ведь я никогда об этом не думал. Я так привык, что он моя правая рука, моя тень, мой надежный тыл, что даже не задумывался, что здесь что-то не так. А здесь все не так. Все — от начала и до конца.
— Ты чем-то недоволен?
Я вздрогнул, очнувшись от раздумий:
— Что вы, ваше величество. Это честь для нас.
Пирам кивнул:
— К тому же можешь его порадовать — ему нашли подходящую жену.
Я промолчал: чего я, действительно, не хочу — так это сообщать эту новость. Глупо было надеяться, что Пирам оставит эту затею — слишком любит влезать в личную жизнь своих придворных. Он охотнее станет выбирать чужую жену, чем просматривать протоколы заседаний сената.
— Могу я узнать кого именно, ваше величество?
— Фиору Мателлин. Полукровка, дочь Урбиса. Адар Мателлин уже дал согласие.
Даже так… обговорено с главой дома. Опять Мателлин. То, что Ларисс пребывал в блаженном неведении, забавляло. Фиора Мателлин… если я ее когда-то и видел, то совершенно не помнил, как она выглядит. Впрочем, какая разница.
— Я бы хотел, чтобы он узнал об этом через Совет.
Пирам широко улыбнулся:
— Не хочешь попасть под раздачу?
Я кивнул. Но сама идея мне нравилась: пусть живет своим домом — это единственно правильное решение.
— Ваше величество, раз уж мы заговорили о семейном счастье…
Пирам отмахнулся и, наконец, закурил:
— Я знаю, чего ты хочешь. Но, неужели в этом есть такая острая необходимость? Вы ведь, кажется, все же нашли общий язык.
— Увы, но это невозможно.
Пирам покачал головой:
— Не сейчас, де Во. Этот развод породит очередной скандал. Не подливай масла в огонь. Сейчас я одобрю этот развод лишь в том случае, если вам удастся договориться полюбовно. Со смертью Мария Кара начнется движение в сенате. Если еще и герцог Тенал будет мутить воду — это слишком. К тому же, говорят, он слег. Тебе лучше знать — ты его зять.
Слухи ходили, но я не слишком им верил. Ни слухам, ни словам Виреи. Они с папашей достаточно показали себя, чтобы обойтись без моего сочувствия и доверия.
— Он и так будет ее мутить.
Пирам вновь покачал головой:
— Нет. Не сейчас. Только не в одностороннем порядке. Я на твоей стороне, но только представь, что начнется, если он умрет. Как это будет выглядеть на фоне развода.
— Меня уже не заботит, как это будет выглядеть.
Да, я огрызался, как мальчишка. Пирам прав. И я прекрасно понимал, что Пирам прав.
— Как же просто накинуть на шею удавку, и как сложно ее снять.
Пирам поджал губы:
— Ты солдат, тебе не привыкать терпеть, — прозвучало жестко, вразрез с только что звучащей развязностью. Пирам поднял голову и внимательно посмотрел на меня: — Я обещаю выполнить любую твою просьбу. Только не сейчас и не эту.
Я опустил голову:
— Я это запомню, ваше величество.
Глава 53
Это было странно, кажется, для нас обоих.
Во мне не было страха. Напротив, я испытывала необъяснимое удовлетворение от того, что впервые за долгое время приняла решение сама. Да, это мое решение. Только мое. Я не хотела думать о том, обманет ли он меня, о том, что это просто шантаж. Этих мыслей я не вынесу.
Я стояла на пороге покоев де Во и смотрела, как он замер напротив. И мне впервые захотелось быть по-женски красивой. Сейчас я должна быть красивой.
